Не темперирован клавир. Попытка поэмы

1.

Не темперирован клавир. Не бей посуду, друг сердешный -
пройдёт и это вечный пир. И слышен вечный звон, конечно.
Приятен колокол, по ком звонит он, друг, по ком конкретно?..
Как День Шакала этот дом, как Песнь койота в море пенном.

Не темперирован клавир. В стакане, пустотой налитом,
вместить мы можем целый мир и Лира-короля со свитой;
тогда встречали мы рассвет, и кровью с молоком играя,
не говоря подругам "-нет", все дни и ночи жгли в серале.

Не темперирован клавир. Сужая не спеша ту повесть,
увы, всегда чужую, Пирр пришёл с победой - нам напомнить
"-не страх, но совесть есть душа...", но за неё не беспокоясь,
была горька, как анаша задорных лет чужая повесть.

2.

Он сидит над какой-то одой,
Свет от лампы душу ласкает…
Он бы дьяволу это продал,
Только дьявол –
не покупает.

Он бы дьяволу это продал –
Свет от лампы продал бы тоже.
Он сидит над какой-то одой,
И в чернильницу
корчит рожи.

Не скрипит перо сатанински,
И апостольски – тоже нету,
И рифмуется «быстро-близко»,
Как кишкой
связавши поэта.

Ведь поэт...это просто прочерк.
Пустота в нелепой манере.
Красный тот любимый нам почерк
Из письма
друзьям в «Англетеръ»е.

..Эх ты, горе моё, чужбина!
Ну когда мне станешь опорой?..
И сидит поэт половиной
Покаянья
грехов бездомных.

3.

Как он на шконку не попал?..
Ведь время, место подходили.
Поэт безумный. Генерал
страны исчезнувших бастилий.
Тогда в очках - смешной малыш,
любивший Пако-де-Люсию,
знаток дворов арбатских, крыш,
бубновых дней. В московском стиле.
Теперь буддист, теперь - умён,
И всё же вдруг в своей тетради,
Нет-нет, да вспомнит про обгон
На запрещённой эстакаде.
Нет-нет, да вспомнит про друзей,
что поменяли нож на ложе
ваганьковских спокойных дней
и белых с золотом обложек.
И вот тогда читает он
на память всё одно и тоже -
"...прескверный гость,
"весь в чорном он..."
И зеркалам

он корчит рожи.

4.

При быстром росте мастерства,
оно, взрастая на ладонь,
приятно, как слова волхва
или в степи летящий конь.

Но дьявол собственной судьбы,
взрастая в миг на локоть тоже
зерно горчицы плющит в крик,
и жить по-прежнему - не можешь.

Ладонь и локоть, и ладонь,
и локоть - так идут "процессы".
Добро и зло, вода - огонь.
Тверда горошина принцессы.

И снова ариадны нить,
кung fu стремительным потоком
рифмует "быть-или-не-быть?",
Ладонь - она всегда под током.

5.

"...Месяц умер,
Синеет в окошко рассвет.
Ах ты, ночь!
Что ты, ночь, наковеркала?"
Он седеет один,
от стихов в книге - свет.
Он - один...
И иероглифы нервные...

6.

"Пусть на миг продлится жизнь моя."

Где-то там, на берегах Босфора,
Был с тобой однажды счастлив я,
Подари мне танец, Айседора.

"Подари мне сумерки, закат."

Миг волшебный струнного аята.
Саз(1) чудесный, неразрывный сад
Белого больного азиата.

"Не уедь с каретами в юдоль".

Раннего прощанья и прощенья.
Айседора, выпей мою боль
Лунного восточного крещенья.

"Подари мне воздух, подари."

Огненно-малиново-багряный.
Чтобы мы читали на дари
Пери чувств волшебные кораны.

"Вышел в ноль. Но нет, не охладел!.."

Где-то на задворках Ойкумены
парфюмер звезды волшебных дел
нам духи готовит непременно.

(1)персидский старинный набор струнных инструментов