Пусть ветер срывает одежды - Любовь Сушко

Пусть ветер срывает одежды. Что есть стриптиз?
ПУСТЬ ВЕТЕР  СРЫВАЕТ ОДЕЖДЫ
( Славянская осенняя сказка)

Кружится в дивном танце богиня, покрывала слетают одно за другим. Все замерло в мире. Все хотят увидеть ее наготу…
А как это было в ту первую осень?
Разыгрался Стрибог и стал срывать золотистые листья с деревьев.
Увидела это юная и прекрасная богиня Леля –и  взлетела она в танце своем чародейском над миром.
Какой это был танец в золоте листьев, в объятьях повелителя  ветров. Только слишком пылким  он оказался, и когда рванулся к ней, то слетели с нее прекрасные покрывала.
И, как и деревья вокруг, оказалась она обнажена. Даже порывистый Стрибог замер от неожиданности, красоты и света, который она излучала.
Страсть охватила его душу.
А когда гром в небесах загрохотал, то все духи поняли, что и Перун видел обнаженное тело и  танец богини в объятьях старшего брата своего.
Сколько страсти и отчаянья было в том громе небесном.
Понимая, что происходит что-то необычное,  появился и бог всего земного Велес. Он стоял зачарованный перед юной обнаженной богиней.
Но вся эта красота, страсть и радость померкли, когда вырвался из Пекла Кащей.
Старик, хотя и был почти слеп и глух, но услышал гром, увидел зачарованного Велеса и летящего в небеса Стрибога.
Он понял, что произошло. Рванулся к Леле по праву старшего, но отпрянул от нее, ощутив собственное бессилие перед обнаженной неотразимой красотой.
Нет, не мог он снова стать для молодых и прекрасных богов посмешищем.
Ничего не сказала ему обнаженная богиня, она только плечиками передернула.
Эта ее снисходительная улыбка привела старика в еще большую ярость.
И стал он морозить все вокруг.
Птицы замерзали на лету и падали камнем вниз.
От лютого холода очнулся Велес, схватил он медвежью шкуру, укутал в нее Лелю, прижал к себе,  и рассмеялись они задорно над лютым стариком.
А он бесился еще сильнее, и только молния Перуна и чары Дива смогли смирить его пыл на какой-то срок.
Но много бед успел натворить в ярости Кащей, пока  Богам удалось остановить его.
И все-таки все они навсегда запомнили танец обнаженной богини, и не было ничего прекраснее в мире в конце осени, чем этот чарующий танец.
Только злобные и бессильные Старики ворчали и лютовали.
Но виновата ли в том прекрасная богиня?
Нет, если смирить Кащея и посадить его на цепь, то можно любоваться этим обнаженным чудом.
Она ни в чем не виновата…


Срывает Стрибог золотые одежды,
Швыряет их снова случайным прохожим,
Богиня ему  улыбалась небрежно,
Собою любуясь, была так похожа
На ту лучезарную деву в тумане,
- Богиня, - шептал тот высокий Мужчина
Кого-то обманет, кого-то заманит,
Кого-то оставит, кого-то покинет.

Укрыта лишь золотом листьев во мраке,
Она для тебя и себя танцевала,
И был этот танец предвестием драмы,
Кащей не заметил богиню сначала,
Потом на себя и на нас разозлился,
За что, что мы знали печальную тайну,
Взглянул на нее и еще удалился,
И осень была холодна и печальна.

Бессилие ранит любого, порою,
А если он  ею не мог обладать,
Такую он лютую стужу устроит,
Что птицы в полете начнут умирать.
Но разве повинна прекрасная дева,
Что танец смущает опять старика,
И вот уже входит в стихию несмело,
Так дивно прекрасна, прозрачна, легка,
Перун ей последние молнии бросит,
И Велес о чем-то мечтает во мгле.
А танец их души к созвездьям уносит.
Теплей и светлее на милой земле.

Но всем им едва ли смириться с Кащеем,
Он странно угрюм, он хрипит от тоски.
И в шкуры зверей, завернувшись, не смеем
Мы больше в ту стужу к любимым идти.
Кто в этом повинен? Прекрасная дева,
И тела ее совершенного свет.
Вот так и замрет пред Старцем не смело.
Триумф пораженья,  и горечь побед