Как Ирука жила в Америке часть 1

Вот и  прошли годы учебы в самом престижном ВУЗе страны и жизни в общежитии. Наступил ответственный момент «распределения». Мужа-китаиста Николая (на самом деле Валерия) решено было сделать переводчиком в ООН, а саму Ируку младшим редактором в самом большом в Восточной Европе издательстве. Для того чтобы поехать в Нью-Йорк, нужно было год проучиться на специальных курсах переводчиков ООН. Поступивших на курсы строго предупреждали, что за год надо жениться, так как на пять лет в Америку холостых посылать просто невозможно. И добавляли: «Жениться можно даже на «полукровках», но на еврейках по паспорту – ни в коем случае». Представьте себе, один из кандидатов в переводчики ООН ослушался - и был незамедлительно отчислен. Правда, злые языки поговаривали, что он взял невесту с хорошим приданым…
Ирука и Николай прилетели в Нью-Йорк в начале ноября, поселились поначалу в гостинице рядом с Центральным парком. И начали удивляться. Сначала удивились изобилию в супермаркете. Потом удивились обмороку, в который упала одна из жен переводчиков при виде этого изобилия. Потом удивились жадности наших сограждан и собратьев, когда выяснилось, что их пароходный груз (ООН оплачивало до тонны) в 34 кг, состоявший из утюга, двух подушек и словарей, резко отличался от груза других прибывших в длительную командировку советских граждан. Некоторые отправили из любимой Родины центнеры любимой, родной гречки и любимых, родных макарон. И ели эти полезные продукты в течение года – до следующей бесплатной тонны… Правда, они признавали и пользу «живых» витаминов. А потому шли к овощной лавке сразу после ее закрытия и подбирали только что выброшенные на помойку чуть подвявшие, но вполне годные к употреблению овощи и фрукты. Но до такого опускались единицы. Врать не буду. Был и промежуточный вариант – эти шли в лавку к закрытию и честно покупали за бесценок.
Потом наступил День Благодарения - и Ирука опять удивилась. Включила утром телевизор, а там хор детей - инвалидов. Включила другую программу – опять хор детей - инвалидов. Она в СССР и будние-то дни по телевизору инвалидов не видела. У нас их, как бы, не существовало. Как и многого другого. А у них считалось, что дети-инвалиды чуть ли не печать Божью на себе несут…
И начали жить в Нью-Йорке.  Ирука всегда спокойно относилась к внешним обстоятельствам, без фанатизма. А были фанаты. И их было большинство. Переводчики в своем абсолютном большинстве были молодыми ребятами. Но молодость вытекла из них куда-то безвозвратно, а вместо  нее организм заполнялся всякими мелкими «измами» - карьеризмом, вещизмом, снобизмом…  Собирались на party регулярно и исправно произносили тосты – «за новую люстру», «за золотую цЕпочку»,  за успешное продвижение по службе. Для того чтобы продвигаться по службе, естественно, надо было вступать в ряды. Как  и в Союзе. Только в США было запрещено советским людям  проводить партийные собрания. Поэтому комсомольская организация называлась физкультурной, а  партийная -  профсоюзной. Для того чтобы «физкультурник» стал «профсоюзником» нужны были рекомендации двух достойных «профсоюзников». Высшим шиком было получить рекомендацию у советского Посла при ООН Аркадия Шевченко.  Это был самый достойный «профсоюзник» и на собраниях  он выступал особенно убедительно и красноречиво. Николай шел в гору. В Нью-Йорке он стал секретарем «физкультурной» организации и удостоился рекомендации самого Шевченко.  Но внезапно гладкое вступление в ряды омрачилось историей совершенно невероятной. Шевченко сбежал.  Почти сразу после очередной яркой речи. Оставив в квартире без еды любимую канарейку. Чуть позже стало известно, что он с 1975 г. работал на ЦРУ. Жена покончила жизнь самоубийством, и сын нашел ее тело в шкафу московской квартиры. А много позже  тот же сын написал в мемуарах  - пост Чрезвычайного Посла Аркадий Шевченко получил за то, что мать подарила жене Громыко брошь с 56 бриллиантами.  А то, что в Нью-Йорке чета Шевченко водит чету Громыко по дорогим магазинам и покупает подарки, знали и раньше. Даже Ируке рассказала под  большим секретом подружка, жена переводчика, у которого отец был большой шишкой в КГБ и дружил с  главным кэгэбэшником Представительства.