Городские огни

1.

Магистраль замерла на Садовом кольце,
Терпковатый туман опочил на лице.
Здесь дома затерялись в шершавой тени,
Но проспекты зажгли городские огни.

Все маршруты попрятались в транспортный парк,
И таксист погасил свой оранжевый карп.
В перспективе ночной замедляется ритм,
Здесь другие законы, иной алгоритм.

И нередко в плаще на привязке топор,
И нередко прохожие смотрят в упор.
Одиночки понуры, но пары смелей,
Я вдыхаю их томный, обнимочный клей.

Кое-где танцплощадки ворочают люд,
И доносится запах изысканных блюд.
Там часы коротают в гулящей возне,
Там в неслыханной песне плюются казне.

Не сулит в ресторанищах рыскать ночлег -
Долговая сумятица, выписан чек.
Я богатство обрёл на бульваре сухом,
Где фасады старинные связаны мхом.

Ностальгия светла, и дорожная гладь
Отдала мне приказ на неё уповать.
Озадаченно пялясь в невнятный пейзаж,
Ухватил за рукав философский кураж.

Не бередит в уме вековое "вчера",
Одинаковы стали теперь вечера.
Это чувство - не скука, скорее - покой.
Дальше памятник путь начертал мне рукой.

Повернул из ядра на рабочий квартал,
И бензиновый смог естество пропитал.
Полстолицы томится до утренних каш,
Кто-то в форточку выдул рыдающий кашель.

Вдоль стены проскользнула гигантская мышь,
И опять воцарилась жужжащая тишь.
Но притворно молчание, хрупкий замок -
Предсказаниям встречи не нужен пророк.

Протаранил безмолвие пьяный брюнет,
Перегаром разя, зафальшивил сонет.
И смекнув, что не мил мне его тенорок,
Прям на месте решил преподать мне урок!

Подбородок мычит: "Нерадивых гублю..."
Чуть напрягшись, я бросил его на скамью.
Только-только ходил он хмельным гордецом,
Но потрескался тут же белёсым яйцом...

Я же шаркаю дальше по серым снопам,
Как ни в чём не бывало, как не было там.
И грядущее всё затерялось в тени,
Но проспекты хранят городские огни.

2.

Безымянный проулок одетых полен.
Из витрины глазеет слепой манекен.
За стеклом ему тесно и нечем дышать,-
Завтра сменится мода, слуге ли решать?

На подруге его нитяной винегрет,
В полах шляпы колышется алый эгрет.
И совсем не эдем в гробовом шалаше,
И бессовестно врёт прописное клише.

Ряд построек разнится в своей высоте.
Ассиметрия - козырь любой красоте.
Синема и кафе, бутики и ларьки,
Попрошайки метаются, точно хорьки.

Придавили контрасты, я движусь к реке.
Храм закутанный странен в "лесов" парике.
На распутьях судьбы, на болотах страстей
Миллионы сердец, миллионы смертей...

В баснословные годы, так было всегда,
Выручали толкучкой своей города.
Я вошёл в это русло невольно, но в стать,
Правда, в стае крикливой нетрудно устать.

Вот река замаячила в ряби глазниц,
Вот повеяло влагой утопленных лиц.
Здесь последняя пристань несчастной мечты,
Здесь утрата упала в волнистые рты.

Под недвижным мостом, подле спуска ко дну
Отрешённая дева глядит на луну.
В тёмном стане бездонная дума горит,
И я встал часовым у гранитовых плит.

Так томительно длится молчанье реки...
И ограда на берег простерла крюки.
Силуэт зашатался, пытливо вздохнул -
Я провидел стремленье напрягшихся скул...

Я позвал: "Подождите!"; и бросился к ней,
Незадолго подкравшись в уклон ступеней.
И успел, и схватил, преградил страшный путь,
От испуга она привалилась на грудь...

Тяжкой россыпью волосы слились в змею,
Там пробор расчертил полосу-колею.
Я легко удержал очертаний предел,
А вокруг свод столицы чумной багровел.

Величавая твердь, горделивая тишь
Оросили неведомым, чувственным лишь.
Строгим неводом небо окутало мир,
И светило ночное - что бренный сапфир.

Но не знал ни один, не приметил никто
Эту странную встречу... Бесшумно зато.
Торопливое время - глашатай судьбы -
Предрассветные лепит над нами горбы.

3.

Городские огни поредели к пяти,
Неразрывная горечь осела в груди.
Я несчастную спас, только спас для чего?
В бесконечных укорах отбито чело...

Наслоился народ на извивах мостков,
Затрубили машины, и каждый готов
Совершить неизбежное, вытереть долг,
Как на сети - не ринется загнанный вол.

Разлетимся мы скоро. Не лишни слова.
Что же выпало девочке? Скажет: "Жива..."
И окрест оживленье, как символ смешной,
И не важно, что город не пахнет весной.

Мы бредём сквозь потоки кипящих горнил.
Тут осталось молиться, что небу ты мил.
Я прошу, не сгорай, не ходи на мосты,
Лучше глянь: там светила сменили посты!

Распилил на осколки нагрянувший день,
Будет липким устоем бессонная лень.
Пусть и были свиданья, но так же - один.
Мне дурачится Кремля колпак-арлекин.

Многострунный базар на Садовом кольце,
Пробуждённая колкость на каждом лице.
Рань шершавая сдула остатки тени,
Но я скоро вернусь в Городские Огни...

22.06. - 19.08.09