Препарирую печали

                Препарирую печали

Препарирую печали
в хлоркой беленом халате.
Не в конце и не в начале,
в белом доме - не в палате.

Порезвилась мать-природа:
за троих меня учила,
не дворняжку без породы -
волкодава приручила.

Это мне: пронзенность слога,
средь затишья - ураганы,
очень дальняя дорога...
Джентельмены, хулиганы.

Срез - копилка зазвенела.
Срез - без крошки хлебной полки.
Срез - разбила, что имела,
и не собрала осколки.

Всё на свете испытала.
Закалила дух и тело.
А досталось мне немало:
и тонула, и горела.

Словом всех вокруг лечила.
Всё равно "Распни!" - кричали...
Что ж в итоге получила?
Препарирую печали.

                ***

Молитвами по древним фолиантам
прошу смиренно Бога своего:
"Всевышний, не лиши меня таланта...
А больше мне не надо ничего."

Нет, ты не верь - хочу, как все я счастья:
красивой быть,  любимою женой,
дышать свободно, не бояться власти,
и не остаться никогда одной.

Хочу смеяться весело и звонко,
ценить друзей,  родителям служить.
Быть  лучшим другом своему ребенку,
и после смерти оставаться жить.

Прости меня, Господь, за просьбы эти,
за то, что слишком многого хочу...
Попробую прожить  на этом свете,
не осквернив священную свечу.

***

Я - маска. Притворяться - мой удел.
Я вся раскрашена блестящей краской.
Я вспоминаю прошлое с опаской,
а в будущем я стану не у дел.

Я - маска. Лицедейство - ремесло.
Игра моя коварна и опасна.
Рискуя, что узнают ежечасно,
я горестно вздыхаю: -Пронесло.

Я - маска. И вершу я маскарад
среди таких же масок непонятных:
коварных, злых и просто неприятных,
что верят в рай, но попадают в ад.

Я - маска. Прикоснись - рассыплюсь в прах,
и, грешная, а может быть, святая,
душа моя, в иную жизнь вступая,
забьется вдруг в спасительных руках.

***

Какое грустное кино
смотрю весь день под плач погоды!
Дождь пишет мутные разводы,
в холст превратив мое окно.

Необлетевшая листва
узор волшебный заплетает,
а ветер руки распускает
и обрывает кружева.

Птиц улетающих "Прощай",
простуженной земли дыханье
хранят в глубинах подсознанья
прекрасный май, прошедший май...
Всего полшага до зимы.
Покроет землю белоснежность.
И канет в вечность лета нежность...
Жаль, мы не знали ей цены.

***

Чертовски мне везло на встречи и разлуки:
познанье разных судеб оживляло стих.
Прошедших лет и дней чарующие звуки
еще живут во мне - их голос не затих.

Утраченные грезы шрамами зияют,
и Парки нить свою уже устали прясть,
вдруг кто-то  сильный мне защиту предлагает,
и снова я борюсь с невзгодами за власть.

Какой-то новый мир войти мне предлагает,
бесстыдная, кого-то к пропасти маню,
шальная рифма прозу напрочь изгоняет,
Пегас мой фору даст ни одному коню.

Напрасно мне грозят дурные предсказанья.
Отчаянно еще раз жизнью я рискну...
И, не боясь расплаты, я в суде признанья,
новеллой о любви в который раз начну.

***

Есть где-то далеко за сферою печали
гористое плато, возникшее вначале.
Тревожный трепет струн, волшебные рассветы.
Познаньем древних рун ожившие сюжеты.
Восторг и забытье, и радость неподсудна.
Не тонкое шитье, а одежонка скудна.
" Все можно, что нельзя!"- начертано в скрижалях.
Там пастухи - князья, и скорби нет в печалях.
Прозрачен водоем. Ростки стремятся в небо...
Мы были там вдвоем. А может, ты там не был?

***

Мы виделись, хоть было и нельзя.
Вдруг встречи  эти стали не случайны.
По жизни, как по острию скользя,
отчаянно вступили в нашу тайну.
Мы нравились друг другу всем назло.
Неслись по колесу фортуны вместе.
Из-за меня кому-то не везло,
хоть я была совсем чужой невестой.
Мне - что дышать, что против волн грести.
С обрывов в пропасти бросалась смело.
И не пыталась честь свою блюсти
и, честно вам признаюсь, не хотела.
Как часто, просыпаясь на заре,
в ладонях, точно в омуте тонула,
валялась, обессилев на ковре
и в вечность за собой его тянула.
На перекрестке всех замных дорог
такой была счастливой, как умела.
Никто мне в мире запретить не мог
принадлежать любви одной всецело.
Страшась расплаты, зачеркнул он дни,
и ночи, и рассветы, и закаты...
Что мне осталось? Пепелище, пни...
Позорный столб... И я на нем распята.

***

Я Вас благодарю за все, что мне не спели,
за то, что не смогли найти в реке Вы брод,
за сумасшедший взлет пьянящей карусели,
за Ваш уход...

Благодарю за то, что среди дней печальных
вдруг оживет в душе умолкшая струна,
за то, что меж имен нелепых и случайных,
забытые давно всплывают имена.

Я благодарна Вам за то, что среди буден,
на миг мой выбрав дом, проводят Музы съезд.
Я Вас боготворю. Да будет неподсуден
Ваш неприезд!

***

Мне дела нет - приедешь или нет.
Досуг ли мне все помнить даты эти.
Так много дел, кроме любви,  на свете.
В моей душе горит спокойный свет.

Решенья нет, но и проблемы нет.
Не обо мне толпа теперь судачит.
Твой голос ничего уже не значит.
Я оперу сменила на балет.

Мне дела нет...И вот печали нет.
Решительно забыть тебя пытаюсь.
Дерусь с подушкой, с кем-то отвлекаюсь...
Мне дела нет! И жизни тоже нет...

                ***
                Борису Фоменко

Чем объяснить смятенье горьких снов,
возникшее во мне совсем внезапно,
да так, что вовсе перестала спать?
Как рассказать, что горько повторять:
"Увижу Вас, но вот, боюсь - не завтра..."
Скорей всего не встретимся опять.

Зачем в стране объявленных свобод
я этой осенью дышала трудно,
и ложь давила, будто тяжкий крест?
Тут выборкою интересных мест
из умных книг я занималась нудно,
и не было живой души окрест.

Когда тупой и  гнусный беспредел
всевластие свое являл ночами
и не давал ни охнуть, ни вздохнуть,
враз поднималась на поверхность муть...
Но догоревшими почти свечами
я освещала в неизвестность путь.

Здесь беспокойным почерком своим
я день и ночь писать пыталась книгу...
Да вот не выходило ни черта.
А самая прекрасная черта -
людская доброта крутила фигу,
и дверь была на волю заперта.


          О ЖИЗНИ

О невозможность света среди ночи!
Обидное всевластие обмана.
О не судьба узнать тебя средь прочих,
сошедших в жизнь с холодного экрана.
О эта предрешенность злых событий,
распад любви на горечь и утрату.
Несовершенство связей,тонкость нитей,
и нежности бессмысленная трата.
Все это - жизнь. Игра ее слепая.
Хоть отвергай, хоть принимай бесстрастно...
Как жаль, что мы, всего не понимая,
пытались обмануть ее напрасно.

***

Стук колес замрет в дали туманной,
опустеет тихий наш разъезд.
Увезли в неведомые страны
всех подружек - будущих  невест.
Дождь с утра и к вечеру ненастье,
в двух шагах судьба не удалась...
На какое-то чужое счастье
средь полей дорога пронеслась.
Пониманье радости - уехать,
все забыть и больше никогда
в край, забытый Богом, не заехать,
от всего отречься навсегда...
Ну, а здесь все будет, как и прежде,
пусть июль, пусть стужа на дворе...
Только память в нищенской одежде
пустотой застыла в янтаре.

                ***
                Памяти В. Пандурского

В мельканье дел, нагроможденных в днях,
в безмыслье фраз, в вопросах и ответах
промчалось, как-то незаметно, лето
и отрезвел вечновеселый Вакх.
 
В свиданьях,  ссорах, праздной суете,
в смятенье снов, то вещих, то напрасных,
теряемое кажется прекрасным...
Но жизнь не та, и мы уже не те.

Ошибок прежних нам не совершить,
не повернуть обратно дней теченье.
Лишь по ночам прозрачной, легкой тенью
приходят те, которых не забыть.
               
                ***

Когда-нибудь в год, день,  а может час,
я стану вдруг свободной и счастливой,
красивой, тонкой и благочестивой...
Но только не сейчас.

Когда-нибудь добро погубит зло,
свобода станет знаменем вселенной,
стихи и песни вырвутся из плена,
завистникам назло.

Тогда исполнятся мои мечты.
Судьба свершит свое предначертанье.
И нераскрытой тайной мирозданья
останешься лишь ты.

***

Ты - мое сумасшествие, умонепонимание,
непрощенье, непонятость, наказанье, расплата.

Ты - мое происшествие, смех до слез, до рыдания.
Ты - прозрение позднее -  вся душа уж в заплатах.

Ты - мое сумасшествие, приключенье с последствием,
за грехи искупление и предверье заката.

Ты- мое понимание и верховное знание,
горе необладания и уход без возврата.

***

Мне снился сон, что были Вы с другой,
ее своей любимой называли,
ей волосы и плечи целовали
и  выходили ночью на разбой.

Мне снился сон, что были Вы другой:
высокий, тонкий, с нибмом из печали.
Меня среди толпы не замечали
и не весною звали, а -  пургой.

В том сне печальном, бубенцом звеня,
старуха-смерть призывно улыбалась,
и был лилов ее беззубый рот.
А я жила, судьбу свою кляня.
О, лучше бы на свет не появлялась,
чем стыть теперь у  запертых ворот.

  ***

Хоть образ твой еще живет во мне,
я не страшусь гримас февральской вьюги,
и, безразличье взяв себе в подруги,
уж не горю на жертвенном огне.

Я не горю, но отблески огня
мне не дают с тобой навек проститься.
И, против воли, продолжают сниться
твои глаза, из прошлого маня.

                ***

В каком-то, незабытом мной году,
когда я о любви писать не смела,
случайно на тебя я посмотрела,
остановившись на свою беду.

В каком-то восхитительном году,
презрев законы верности и чести,
я проводила дни с тобою вместе
в пленительном, божественном аду.

В  каком-то, не забыл и ты, году
Моя судьба сплелась с твоей судьбою...
Но что с того? Я снова не с тобою
по жизни и по улице иду.

***

Горящий факел подношу к душе.
Опять глаза вопросом зажигаю.
По жизни, как по проволке шагаю,
предпочитая шашлыки - лапше.

Что ждет меня? Куда ведет судьба?
Мой сон мятежен, пьяно пробужденье.
Неужто я попала в окруженье
и пораженьем кончится борьба?

Не знаю,  в пользу чью последний счет.
А осень кружит голову и манит.
Зачем меня  любовь так больно ранит?
И все ль пассивы в мой актив зачтет?

В смятенье снова подхожу к окну.
Ваш силуэт в тумане тихо тает.
А дождь следы прилежно размывает,
как в осень ту, а может, в ту весну.

***

Дышу - так значит существую.
Пишу - так, стало быть, жива.
Отчаянно еще целую.
Туга на луке тетива.
Я не боюсь, что все напрасно.
Полет вершу - крылат мой конь.
Играю буквами опасно:
"Злой критик, ты меня не тронь!"
Все так... Лишь Вы меня забыли.
Вы струсили. Какой позор!
Мы были вместе, были, были...
А я не верю до сих пор.

***

Мы встретимся с тобой после дождей,
после снегов, туманов и обманов.
И я тебе еще желанней стану,
а ты терпимей станешь и нежней.

Мы встретимся, познавши вкус разлук.
И полетит душа тебе навстречу.
Я лет прошедших просто не замечу,
и будет жарко от сплетенья рук.

Сплетенье жизней под конец пути,
после обид, раскаянья, неверья...
И оживут древнейшие поверья,
и не уйти от счастья, не уйти.

И приоткроет нам рассвет глаза,
и под окном ребенок рассмеется...
Нам встретиться, любимый, не придется -
ведь не цветет погибшая лоза.

***

Я попытаюсь душу застегнуть
на молнию судьбы своей коварной
и соберусь в опасный, дальний путь,
тайком вскочив в пустой вагон товарный.
Маршрут свой очень точно расчерчу.
Потуже затяну широкий пояс,
роман с юнцом безусым закручу,
алмаз найду, в навозной яме роясь.
Свободой долгожданной задохнусь,
расправлю плечи, гордо выгну шею...
И никогда к тебе не возвращусь,
а ты ко мне приехать не посмеешь.


Уход из любви

Застывшие скелеты каруселей.
Пустынный парк. Холодные скамьи.
Озябший луч ласкает нежно ели.
Печальный миг ухода из любви.

Как одиноко здесь в осеннем парке.
Бреду, сама не ведаю куда.
Не помогли мне автора ремарки.
Роль не сыграть мне эту никогда.

Я относилась ко всему священно.
Опущен занавес. Любви - отбой.
Воды зацветшей кружевная пена.
Руины счастья... Как же мне одной?

Застывшие скелеты каруселей.
До новой парк не разбудить весны.
Я здесь брожу без дела и без цели.
В безмолвно-страшном крике тишины.


Так  хотели

Я была то слезой, то улыбкой
на израненном теле планеты,
птицей Фениксом,  крошечной рыбкой,
криком зверя, трубившем рассветы.
Я была ожиданьем, разлукой,
перемирием, всполохом лета,
жарким полднем, рождения мукой,
        хлебом теплым, строфою сонета.
Я летала, плыла и ступала,
хохотала, рыдала, любила.
Стать хотела всесильной и стала,
и, казалось, тебя разлюбила.
Только ночи встревоженной звуки
мне победу трубить не велели.
Мы в разлуке.  Мы  - в вечной разлуке.
Так хотели...


Подарок себе к 30 - летию

Поумнела. Подурнела я.
Выбросил муж плеть.
Не гореть мне больше пламенем,
а лучиной тлеть.
Не смеяться переливами,
за собой маня.
Отлетела моя молодость,
позабыв меня.
Отзвонил мой главный колокол -
поезда ушли.
Протащило меня волоком
да на край земли.
Просыпаюсь невеселая,
песен не пою.
Отлетела моя молодость.
А я все люблю.

Телефонный разговор

Я набираю номер твой стократ...
"Алло! Ты слышишь?
Понимаю, слышишь.
Что писем нет?
А, просто ты не пишешь?
И почтальон ни в чем не виноват.
Нормально... Расскажи, как ты живешь?
Все так же нелюдим и неустроен,
и так же холост и не очень строен,
против теченья больше не плывешь?
Как у меня?... Да, как всегда - легко;
жизнь задает мне разные задачи,
и хоть вокруг желают все удачи,
все ж на плиту сбегает молоко...
Да, кашляю... А как идут дела?..
Отлично все? О, я безмерно рада!
Да, верю я, я верю - не бравада...
Все крутишься?  Но ты же не юла.
...А может быть собаку завести?..
Ну, это ты неверно представляешь...
Нет, ты меня совсем не отвлекаешь...
Ах, я тебя?.. Ну что ж, тогда прости..."
И вновь я до утра себя казню.
Волшебной краской голос твой рисую.
Не встретиться с тобой вовек рискую...
Но не звоню тебе я... Не звоню.

***

Еще ничто не предвещало осень:
скрывали возраст блеск и яркость глаз,
кружили надо мной, как прежде, осы,
и надевались платья напоказ.

Еще объятья раскрывались жарко,
манило в даль призывное: "Люблю"!
Мне каждый день пришедший был подарком,
но все же жизнь бежала к сентябрю.

В ночные бары сын спешил с девчонкой,
в колоде убывало козырей,
седые пряди путались гребенкой,
и становилось бегать тяжелей.

Жизнь подходила к новому порогу,
а я еще смущалась от острот,
идти пыталась с молодостью в ногу,
но путал мысли  и походку черт.

И это все печально сознавая,
я торопилась жизнь не проиграть.
Прощалась с медом и цветеньем мая,
но не пыталась снова все начать.


Скачки

Все взвешиваю "за"
и взвешиваю - "против".
Неужто сбросит конь 
                на первом повороте?
Как финиш далеко!
Мы лишь сошли со старта.
И было нелегко
поставить все на карту.
но мчимся мы стремглав.
А повороты -  круче.
Нас кто-то обогнав,
совсем коня замучил.
Вновь не сошелся вес.
Все - против, против, против.
Меня попутал бес
на этом повороте.
И в пропасть я лечу,
противника спасая.
Как жаль - не по плечу
мне жизнь была лихая.

***

Не знаю - чья вина? Так выходило,
что никому я счастье не дарила,
хоть нежно повторяла имена.
О Господи! Ответь мне, чья вина,
какая вдруг вмешалась злая сила?
Я столько песен о любви сложила,
а на поверку вышло - песнь одна.

Я за собою многих уводила,
поклоны била, жертвы приносила -
плодов не дал цветущий пышно сад
И диссонансы отравляли лад,
и застывали от тоски чернила.
Тихонько я в углу своем скулила,
и пресным мне казался шоколад.

* * *

Как жаль, что врозь и души и сердца,
и сны, и мысли - навсегда чужие.
Не обмануть Всевышнего творца,
и не по возрасту - давно седые.
Прибой печально за окном шумит,
волна любовно обнимает берег.
Проснешься ты, став за ночь знаменит,
но это будет после, а не перед
любовью. Жаль её ты не сулишь,
карабкаешься от меня по скалам,
и за собой упорно не манишь,
а я тебя манить давно устала.
Размениваю дни и города
на твое бегство и мое сиротство.
Звездою под ногой блестит слюда,
опять я проявляю благородство.
Качнется дом, ворвется ветер в дверь.
Мне никогда не пасть тебе в объятья...
Навзрыд молчу и лишь молю: " Не верь,
когда кричу вослед тебе проклятья."


Начать с начала

Начать с начала - прошлое забыть,
рассыпать изумруды слов по строчкам,
из клетки птиц на волю отпустить,
и снова склеить счастье по кусочкам,
мне предлагала ранняя весна,
дождями отмывая жизнь от грязи,
густая с глаз спадала пелена,
с бедой и горем разрывались связи.
Я расставалась с мраком черных дней,
наручники не стягивали кисти.
и, становясь сильнее и умней,
в победах не искала я корысти.
Но понимала - снова не начать.
Забвение приходит сумасшедшим,
созвучьем точных рифм не прозвучать
судьбе и жизни, попусту прошедшим.


***

За мигом счастья следует расплата -
приходит время - камни собирают.
Была я на кресте любви распята,
воскреснуть же грехи не позволяют.

Жестокая судьба мне корчит рожи,
беда с разлукою кричат: "Осанна!"
И дни мои, как близнецы, похожи,
                и соткан мир из горя и обмана.

И снова за окном туман и слякоть,
и птицы не поют, и дождь дерется...
И так горчит плодов заморских мякоть...
И прошлое над будущим смеется.

***
Исааку Патла
Который год уже, который год!
Последней нашей встречи тает лед.
Который год уже!  Который год,
я не могу свершить переворот.
Который год уже ответа нет,
все стрелы улетают в пустоту.
Мой выбыл адресат, купив билет,
и в жизнь не ту, и в сторону не ту.
Печально сознавая, что почем,
я не зову крылатого коня.
Но все ж любовь Домокловым мечом,
подстерегает каждый миг меня.
В отчаяньи иду я на разбой,
и, открывая новые миры,
играю, как мячом, чужой судьбой,
не признавая правила игры.
Который год уже, который год!
Не тонет, не плывет мой пароход.
Который год уже, который год.
все тот же ключ к замку, все тот же код.

                ***
         Л.Ш.

Прости меня, прости за то, что я была.
На волю отпустив, не подрезай крыла.
Не надо кольцевать - меня не изловить.
Тут не на что пенять и некого винить.
Любимый мой, прости. Так больше не могу.
Не суждено цвести на этом берегу.
Измученной любви сыграл трубач отбой.
Размоет берег наш предутренний прибой.
Любимый мой, прости и строго не суди.
Начертаны судьбой нам разные пути.
Все перемелет жизнь, с другой в сиянье дня
  однажды ты поймешь, что счастлив без меня.
               
                ***

Нежданная зима все окна заколотит:
крест-накрест - злой молвой,
крест-накрест - злой пургой,
обрывками судьбы времяночку растопит,
закрутит хвост трубой - и разлучит с тобой.

Ты больше не придешь к знакомому порогу,
вовек я не решусь тебя к себе манить...
А цензор-жизнь сотрет на картах ту дорогу,
где с будущим, как с прошлым, оборвалась нить.


***

"Охотник, охотник! Кого ты убил?"
"Сегодня я утром звезду подстрелил:
ее я увидел безусым юнцом,
теперь я стал мужем и добрым отцом.

Она мне покоя совсем не давала:
сверкала, сияла. Жена ревновала.
Я ночь напролет у окна проводил,
решил с ней расстаться - и утром убил".

"Охотник, охотник, зачем убивал?"
"Себя и ее я сразил наповал.
Мы были едины - мечта и полет...
А, может, у пули моей недолет?"

                ***

Так вышло - разминулись мы с тобой:
давно живу, другим огнем палима,
не тем мужчиной от беды хранима,
не обращаюсь к Господу с мольбой.

Случайно разминулись мы с тобой -
мы встретились и навсегда расстались,
не о тебе стихи в ночи писались,
ты не меня считал своей судьбой.

Нелепо разминулись мы с тобой:
мы ход событий не предугадали.
Но ты забудешь обо мне едва ли,
хоть я была не счастьем, а бедой.

***

Давай, любимый, соберем слова,
которые друг другу не сказали
в тот миг, когда прощались на вокзале,
и я теряла на тебя права.

Давай, любимый, соберем цветы,
которые друг другу не дарили.
Они в чужих домах добро творили,
и были их бутоны так чисты.

Давай напишем плутовской роман
о жизни, что по свету нас бросала,
о том, как я тебя во всех искала,
а находила горе и обман.

                ***

Хочу дыханьем стать твоим,
твоей судьбой, твоей удачей,
неразрешимою задачей,
решенною тобой одним.

Хочу, чтоб ты меня простил.
О юность! Как она беспечна.
И в этой жизни быстротечной
к другим уже не отпустил.

                ***

             У вечности неделю украду:
не побоюсь молвы самодовольной,
поверив в то, что снова стала вольной,
любимого из плена уведу.

У вечности минуту украду.
Она столетье станет продолжаться,
и, гордая, не буду я сражаться,
а просто позабуду про беду.

У вечности секунду украду:
и пусть влажны от слез мои ресницы,
любимому в ночи не стану сниться
и на себя всю боль переведу.

У вечности мгновенье украду:
всю нежность на любимого истрачу,
и, не решив в который раз задачу,
покорно из судьбы его уйду.

***

Одуревая от любви и от весны,
я натворю черт знает что и успокоюсь,
а после прозой от поэзии отмоюсь,
и станут серыми мои цветные сны.

Свеча погашена, царит в душе печаль,
устали струны; вдохновенье миновало.
Как при тебе я не ступала, а летала!
Какой виток свершила дней моих спираль!

Я на вокзале подведу всему черту,
стерев улыбку с губ, вернусь в свой дом постылый.
Решу - все кончено, теперь навек остыла.
Поставлю точку... А потом ее сотру.

***

Мой рыжий друг, мой солнечный баркас!
Опять судьба-насмешница ликует,
напялив на себя беду, шикует,
на тенора разменивая бас.

Мой гордый друг, я снова не с тобой.
Огонь горит, но никого не греет.
Как я и ты, никто так не сумеет,
хоть проиграли свой последний бой.

Что дальше? Не берусь я предсказать:
разлука так сильна и самовластна,
и лезвие на бритве безопасной
мне не дает о будущем мечтать.

И все ж с небытия к тебе тянусь
сквозь прошлого и будущего тени.
Мой друг, мой враг, мой непокорный пленник!
О, как я потерять тебя страшусь.

Мне мужества, поверь, не занимать,
прошла я через все, пройду и это...
Но на границе темноты и света
немыслимо ненужность сознавать.

Сказка

Два прозрачных, как воздух, крыла
мне любовь на храненье сдала.
Я тихонько их с полки взяла
и взлетела... Была ни была!

За играющим в прятки лучом
прямо к солнцу - мне все нипочем.
Прикрываюсь волшебным плащом.
Обвиваюсь покорным плющом.

Но лететь мне мешает земля.
Ветер, знойной дорогой пыля,
не дает мне стоять у руля...
И опять начинаю с нуля.

Два пушистых волшебных крыла
я сберечь для себя не смогла.
И была на пороге стрела,
но другая ее подняла.

Подняла и тебе подала...
Эту сказку печаль замела...

***

Нам душу пополам - и выгнали из рая.
Напоминаю Вам, что я еще живая.

Как Вам живется, друг, с разбитою душою?
Как терпится руки касание чужое?

Нам сердце пополам и мысли, и удачи.
Вам без меня, увы, не все решить задачи.

А мне без Ваших губ не написать  ни строчки...
Распался вечный круг на мелкие кусочки.

Нам - жизни пополам и присно, и отныне.
Вам не построить храм - душа с другою стынет.

Мне не писать, не жить и молча кануть в Лету...
Ведь знаю - без любви поэта песня спета?

                ***

Без тебя налетят холода -
моя песня внезапно прервется,
птицей, пойманной в сети, забьется
и не сможет взлететь никогда.

За апрелем случится февраль:
станет жизнь безысходно-печальной,
и в какой-то период начальный
занесет нас крутая спираль.

Оборвавшись, умолкнет струна.
Дождь начнет свою дикую пляску.
А в рассказе, похожем на сказку,
перепутает жизнь имена.


Печальный сон

И в понедельник и в четверг
один мне снится сон астральный:
в переплетенье дней печальных
любимый мой меня отверг.

"Остановиться в сентябре? "-
спросил меня водитель лихо.
"Нет, нет, - ответила я тихо,-
еще весна ведь на дворе."

Но все же он остановил...
И вышла я в тот день ненастный,
когда любимый в миг ужасный,
меня от счастья отлучил.

Дал слово и навек забыл,
перечеркнул все наши встречи.
И мне оправдываться нечем,
а драться за него нет сил.

***

Хотя любви суров иконостас,
и проза жизни трезво страсти судит.
Хотя молва и в профиль, и анфас
на всех углах меня сурово судит.

Я наряжаюсь в бархат и атлас,
трубит волшебный рог и радость будит,
но правда, без одежд и без прикрас,
как лесоруб, под корень счастье рубит.

И нужно мне с дистанции сойти,
не мучать и не мучаться напрасно,
порочный круг обманов разорвать.

Но продолжаю я вперед идти,
хотя, что делать? До сих пор неясно...
И не судьба судьбу переиграть.


Покаяние
И.Ш.

Что знали мы о радостях земных,
живя в каком-то выдуманном мире?
Мы струны сердца передали лире,
чтоб голос лиры нежной не утих.

Что знали о людской мы суете,
о поцелуях и объятьях жарких?
Одежд мы не носили в жизни ярких
и поклонялись только высоте.

О близкие! Вы не судите нас:
грехи земные нам не по карману.
Страницами к прекрасному роману
мы жгли костер, а он от бед погас.

***

Когда уходят в полночь поезда
и мой любимый в лето уезжает,
опять морщин печальных борозда
безжалостно мой лоб пересекает.

И я, вернувшись в наше "никогда",
борюсь с бедой , она не отступает.
И снова "нет" всевластвует над "да",
и рифма прозе место уступает.

Мечусь в дому, как раненая лань,
свои дела и мысли ненавижу,
в потемках пробираюсь наугад.

О, как тонка мной сотканная ткань!..
Я горько поражение предвижу,
судьбу пытаясь прокрутить назад.

***

Как ласточки не делают весны,
хотя  гнездо свое прилежно строят.
Как взгляды дев - унылы и пресны
на подвиг Дон Жуана не настроят.

Так правила жестоки и косны,
и люди им давно не прекословят.
А души, что от солнца зажжены,
уж не горят, а только суесловят.

И не понять: кто прав, кто виноват,
кто впереди, кто тащится в обозе,
кто не поет, кто продолжает петь.

И беды умножаются стократ,
и рифмы уступают место прозе...
И не  упасть уже, и не взлететь.

***

Неверны твои мне поезда.
Расстоянье искажает - да.

Знаю точно - ты не на Луне.
Выпали с другими встречи мне.

Как они заумны и пресны!
От петли спасают только сны.

Не могу тебя я осуждать,
продолжаю молча чуда ждать.

Невозможен между нами шаг.
Я не друг тебе,  ты мне - не враг.

Навсегда разведены мосты,
хоть греши, хоть соблюдай посты.

Ты, присев у краешка стола,
паутину рвешь, что я сплела.

Нежно мне пытаешься внушить,
что без счастья тоже можно жить.

***

Молюсь, молюсь, молюсь,
Боюсь, боюсь, боюсь.
И над собой, любимый,
смеюсь, смеюсь, смеюсь.
Молчу, молчу, молчу.
Плачу, плачу, плачу.
Сиреневою тучкой
всю жизнь к тебе лечу.
Звенят, звенят, звенят
над крышей провода.
Винят, винят, винят
меня, а не тебя.
Молюсь, молюсь, молюсь.
С разлукою борюсь.
Над тем, что ты с другою,
сквозь плач смеюсь, смеюсь.

***

Я на тебя имела все права:
покорны были волшебство и сила.
И все ж сама на волю отпустила,
сказав при этом нужные слова.

Тебе я причинила столько бед -
три жизни бы хватило уничтожить!
И продолжаю снова горе множить,
хотя хранить всегда дала обет.

Моя вина лишь в том, что я живу.
Что одарив прозреньем и судьбою,
однажды разлучила всех с тобою
и до сих пор разлучницей слыву.

Теперь я, каясь, нити с прошлым рву.
О, мне не быть у памяти рабою!
И только жаль, всю жизнь была с тобою
лишь в снах, что не сбывались наяву.


***

Когда ты отречешься от меня
в надежде, что покой в дому настанет,
мой голос, завлекая и маня,
в ночи тебя будить не перестанет.

Тогда, чтоб погасить в душе огонь,
ты вычеркнешь из памяти былое
и, возложив на библию ладонь,
проклятьями помянешь прожитое.

А я тебя не стану упрекать,
ни словом и ни делом не унижу,
любую боль, смолчав, перетерплю.

Но все-таки мы встретимся опять
в тот миг, когда тебя возненавижу
так, как теперь, любимый мой, люблю.

                ***

При встрече буду говорить на "Вы".
Такое не прощается, поверьте.
И, зачеркнув Ваш адрес на конверте,
я жизнь начну совсем с иной главы.

Да и о чем теперь веду я речь?
Ведь с Вами мы навечно разминулись,
из волшебства в земную жизнь вернулись,
а в ней царит ненужность наших встреч.

Я знаю, незавиден мой удел.
О, не любовь всевластвует на свете!
Лишь трусость и предательство в расцвете,
а скудость чувств превысила предел

возможного. Как  это пережить?
Печаль во мне звенит струной тугою...
                И все ж молюсь, чтоб с женщиной другою,
любимый мой, ты смог счастливым быть.


Неверный путь

Я не буду Вам больше звонить и писать.
Не вините меня, что устала сражаться.
Но хотелось бы в памяти Вашей остаться,
в нерешенной задаче условием стать.

Не судите меня - мудрено не понять
то, что я Вам писала прошедшей зимою.
Вдруг, оставшись в воде ледяной, за кормою,
я тепло Ваших слов вспоминаю опять.

Не ищите меня. Больше я не приду.
Слушать голос взволнованный очень печально.
Мы неверно свой выбрали путь изначально,
так к чему же теперь все валить на судьбу?

***

Любимый мой, тебе уж сорок лет.
Хорош собой, по модному одет.
Семья и диссертация вполне...
Не гаснет свет в твоей душе, а мне...
Совсем нерадостно в краю чужом.
Мы не построили с тобою дом,
не написали мы с тобой роман,
живем, как можем... Только все - обман.
И ты и я, как будто бы живем -
смеемся, плачем, чай с другими пьем...
Нас не спасут ни дождь, ни звездопад,
нам не вернуться никогда назад,
не унесет нас самолет на юг,
устали мы от воя злобных вьюг...
А жизнь вокруг противна и пошла,
и молодость дождем в песок ушла.

                Меня нет

Меня нет. Меня нет. Я от Вас далеко.
За туманом, за трепетом ночи.
В никуда мой билет, и разрушить легко
все, что создал во мне дивный зодчий.

Меня нет. Меня нет. В тридевятую даль
я исчезнуть однажды сумела.
След мой снегом седой запорошил февраль,
я в сиротстве его пожалела.

Меня нет. Меня нет. Вас свободой дарю,
чтоб обманы не мучали совесть.
А все то, что смиренно несла к алтарю,
воплотится в печальную повесть.

***

Когда в ночи сонеты диктовать,
пресытясь мною, Муза перестанет.
Когда тебя начну я забывать
и голос твой совсем неслышим станет.

Тогда я перестану воспевать
того, кто, хоть невольно, больно ранит.
И стану свое сердце раздавать
всем тем, кто хитроумнее обманет.

И затворившись в комнате одна,
я вдохновенью не открою двери,
к чему оно?  Раз нам не суждено...

Каким-то безразличием полна,
я подытожу все свои потери
и выйду вон,  в открытое окно.

***

Теперь пытаюсь жить, как  Бог велит:
не лгу и не желаю я чужого.
Не молодого вовсе, а седого,
Я поминаю средь своих молитв.

Против теченья мне уже не плыть:
рассудочностью страсти остудила,
как высший суд, себя я осудила -
не суждено мне в небесах парить.

Любимый мой, к чему же мы пришли?
Переписать роман не в нашей власти.
Один лишь поворот нам был до счастья...
Мы испугались...Дальше не пошли.


***

Любимый мой, тебя я не виню,
и никому, поверь мне, я не мшу.
О том, что не сбылось, уж не грущу,
гублю  ростки надежды на корню
Я все былое предала огню.
При имени твоем не трепещу,
уж повода для встречи не ищу,
лишь письма в тайнике еще храню.

Любви незавершенная глава...
Как жалок независимый мой вид.
И мрачны, как подножья пирамид,
окаменевшие мои слова.

***

Обращались ко мне с мольбой,
но молитву творил не ты.
Называли своей судьбой -
но не ты приносил цветы.
Не тебе улыбалась я
среди долгих земных дорог.
Ты, вселенскую грусть тая,
не стучался на мой порог.
Ты не слышал в ночи мой смех.
Я с другим возносилась ввысь.
У костра из обломков вех,
как язычники, не клялись.
Жили-были не ты, не я,
просто тени в краю  молитв.
И дорогами бытия
шли без солнца, без снов, без битв.
Только в памяти иногда
возникали твои глаза.
И, непрошенная всегда,
преврашалась в звезду слеза.

Когда ты придешь домой...

Когда ты придешь домой - меня там не будет. Нет.
Когда ты придешь домой - другая подаст обед.
Другая зажжет очаг, в глаза поглядит твои...
Когда ты придешь домой, не будет в тебе любви.

Я трубку не подниму. Немым станет твой звонок.
Ненужного обниму - ему не сломать замок.
Холодная, как скала, ему прошепчу: "Молчи."
Ему не найти слова. Ему не купить ключи.

Когда ты придешь домой, на Землю падет печаль.
И станет душа немой, и будет всей жизни жаль.
А страшная "дама-пик" расставит все "да" и " нет".
И в этот глухой тупик вовек не придет рассвет.

Когда ты придешь домой, меня там не будет, нет.
Обрушится дождь стеной, смывая последний след.
Когда ты придешь домой - поймешь, что уже старик...
И в этот же самый миг пронзит тишину мой крик.

                ***

Я живу, как  звереныш затравленный,
как русалка, лишенная озера.
До конца жизнь тобою отравлена,
и играю давно я без козырей.
Песня радости мне не союзница,
в темноте ни просвета, ни сполоха,
у любви я навечно, я  - узница,
а сбежать не хватает мне пороха.

***

                "...Люблю - и больше ничего"...
                Марина Цветаева

И я, Марина, тоже. Я - люблю -
и больше ничего. Мне недоступны
проблемы и политика. Увы!
Я молча выбываю из игры,
в которой и условия преступны,
и мыльные в награду пузыри.
Инопланетна, как и ты, как все,
несущие в веках прозренье людям,
творю добро среди сумятиц буден,
и критиков не праздную совсем.
О, и меня, Марина, и меня
приговорил Господь к печали вечной -
как страшно средь непониманья жить!
На плаху жизнь готова положить,
чтоб этот мир, безумный и увечный,
хоть на мгновенье смог счастливым быть.

                ***

Как хочется, держа в руках перо,
не объяснять несчастья невезеньем.
Как скучно жить! Как все вокруг серо!
Когда же Бог нас одарит прозреньем?
Все суета, рассказы об одном,
обманы, хитрости и недомолвки...
Зачем мы дышим, точно ли живем?
И кто сказал: " Мы - люди, а не волки?"