Мой персональный бог

Я не знаю, о чем тебе рассказать. Я хотела написать для тебя сказку: легкую, смешную и немного грустную Я ведь совсем тебя не знаю. Ты каждое мгновение творишь для меня чудеса, а я даже не понимаю, чем ты дышишь.
Мой персональный бог, наверно стоит писать тебе молитвы – а  не сказки с письмами. Впрочем, чем не молитвы мои утренние записки с благодарностью за прошедший и будущий день, чем не воззвания мои стоны. Предназначенные только тебе. Мой алтарь незрим, как впрочем, и вера. Моя религия запретна.
Тебе не кажется, что моя сказка все больше скатывается в девичье письмо?
Моя религия запретна, и подчистую ее адепты даже не знают друг о друге. Наша численность не имеет значения – бог един и един он для всех.
Я еретик. Все чаще прижимаясь к тебе губами, плечом, поясницей, пусть даже правой коленкой – я, думая – мой. Ты заметил, как много тут этого дурацкого местоимения? «Мой бог», « моя религия» - к чему они, если я сама себе не принадлежу?
Я все больше скатываюсь в девичье письмо, к тому же истеричное.
Моя любовь трансцендентна, она не требует доказательств или огласки. Я не говорю «люблю» – вера уже подразумевает это слово. Я не нуждаюсь, чтобы Бог любил меня – я просто верю.
Я готова выворачиваться перед тобой наизнанку, скрипеть зубами, плакать, скрывать голос от крика – только чтобы слышать бы еще твое дыхание, ощущать аромат твоего сонного тела, чувствовать тяжесть твоей руки на моем затылке и знать – бог слышит меня, а, следовательно, не оставит.
Когда ты уйдешь. Да, ты правильно меня услышал. Не если, а когда. Я не сомневаюсь в том, что это произойдет. Не вяжется с предыдущим, правда? Ну, так вот, когда ты уйдешь – мой бог умрет. Останется мальчик. Некогда любимый, родной, мальчик, чей запах я узнаю из тысячи – но просто мальчик. А бог умрет. Его, а не тебя я буду оплакивать, разбирая алтарь, о нем я буду скучать, когда новые божества разнесут Его храм. Он будет мертв, а, следовательно, я не смогу в него верить. Впрочем, мой бог феникс, и умирая для меня – он будет еще ярче для привлечения новых адептов в нашу запретную религию.
Мы секта – несем тебе все самое дорогое, что у нас есть, мы плачем потому как нам кажется нести больше нечего и голодный бог все забрал. Но почему-то после твоей смерти мы не остаемся пустыми сосудами. В жадности ли в нашей неблагодарности ли дело? Горюя о том, что бог забирает – мы не замечаем, сколько он отдает. Немудрено, что ты так часто умираешь. Боже – твоя паства высасывает тебя, выедает изнутри, жжет. Беги от нас. Гони нас, секи. Боже, зачем мы тебе? Злые неблагодарные дети? Я не сомневаюсь в твоей любви, я пытаюсь узнать зачем, я хочу лишь понять, чем ты дышишь.
Ты ведь помнишь, я так хотела написать тебе сказку.