Акварель

Цикл построен на ассоциациях, вызванных цветом или наименованием той или иной краски.


                1

СИЕНА НАТУРАЛЬНАЯ. По звуку
похоже на гиену. Не хочу
марать об эту падальщицу руку.
Мне собственная шкура по плечу.
Я от рожденья смуглая (подавно
не зверь, но акварель нужна сейчас).
Октябрьская я. Меня под Дафну
раскрасила природа, а для глаз
заимствовала цвет у листопада.
Осенний лес опора мне и щит.
Гиена, брысь! Бежать за мной не надо:
среди дубов, где брат стоит за брата,
черт не возьмет и Бог не разразит.


                2

КОБАЛЬТ, стронций, полураспад,
атомная бомбардировка,
трупы… Довольно! Наращивать ряд
жутко, да и неловко.
Вряд ли при жизни разверзшийся ад –
сцена для бойкой рифмовки.
Переключусь-ка, пожалуй, на сад
с легкостью божьей коровки.
Вишни и яблони зябко дрожат –
ветер от экипировки
если оставил, то пару заплат...
Господи, снова полураспад!
Ну ее на фиг, рифмовку!

                3
               
КАДМИЙ ЛИМОННЫЙ.  Кавказ.
Отпуск. Моя подруга,
ночь не смыкая глаз,
кошкой снует по кругу
и сторожит меня,
чтобы не убежала
вдруг на свиданье я.
Очень ей, бедной, мало,
что целый день при ней
мышкой сижу на стуле –
так ненавидит парней.
Стукнула бы, ей-ей,
кадмием – и уснула!

                3

УЛЬТРАМАРИН,  аквамарин…
О чем теперь поговорим?
Да ни о чем! В конце концов
молчание спокон веков
ценилось больше на Руси,
чем словеса. Заголоси
Герасим да взамен Му-Му
отправь-ка барыню саму
гостить к усатому сому,
на каторгу б, дурак, потек
и не узнали б мы вовек,
как может русский человек
ужжжасно отомстить ярму!

                5 

СЕПИЯ. Про штучки тучки
спел уже один пострел.
Шуба. Мы идем под ручку:
Самотёк оледенел.
Нина слева, Валя справа,
посредине я с дохой –
богатырская застава
против Склифа за спиной.
Нина, Валя, я, Надежда,
шуба сивая моя…
Сколько лет, а все как прежде -
то друзья меня поддержат,
то, естественно, их я.

                6 (из детства)

ФИОЛЕТОВЫЙ - это снег
где-то после захода солнца.
Не оттенок, а печенег –
был и нету. Когда вернется,
терпеливо жду у окна,
отложив на потом уроки.
Широка ты, моя страна,
только снег у тебя глубокий.
За сугробами лет набег
из поволжских степей не страшен.
Слово нежное «печенег»
повторяю, глядя на снег,
что пока багрянцем окрашен.

                7

ГОЛУБАЯ, голубая,
не бывает голубей…
Рифма сразу предлагает
стих про пару голубей.
По утрам они воркуют,
мне ломая всякий сон.
Вне себя от сабантуя
выбегаю на балкон.
А затем припоминаю,
как шугала вновь и вновь
нас с тобой соседка Мая,
уж настолько пожилая,
что забыла про любовь!

                8

АЛАЯ нежная тонкая легкая
ткань, перехваченная пояском.
О, это платье! Настолько далекое,
что и прищурясь не вижу, на ком.
Легкая тонкая нежная алая
ткань, раздуваемая на бегу.
Платье такое потом не встречала я.
Странно, что вспомнить, на ком, не могу.
Нежное алое легкое тонкое
платье осталось, владелица – нет.
Верно, и было в ней яркого только-то,
что это платье. Ни нравом, ни обликом
не проявилась. Такой вот сюжет.

                9

ЧЕРНАЯ ОБЫКНОВЕННАЯ.
К ней подхожу дрожа,
будь то форма военная,
знамя или душа,
кошка, дыра в космической
дали или болезнь.
Черная – не докличешься,
бездна из самых бездн.
Рухнешь – и жизнь оборвана.
Правда, не знает о том
кошка у нас дворовая.
Видела нынче: здоровая,
с толстым тугим животом.

                10

Земля уже БЕЛЫМ-БЕЛА.
Эк засиделась у стола!
Прошляпила уход тепла.
Позор мне! Вечная хула!
Подумать только – предпочла
проделкам глупого стила
взмах журавлиного крыла
и звон малиновый ствола
кленового! Что за дела!
Эх. укусила бы со зла,
мол, жизнь бессмысленно прошла,
кулак
да жаль: родной никак!

                11

Приехали! КРАПЛАК.
И не произнести.
Верчу и так и сяк,
чтобы построить стих.
Не будет ли верней
мне крАплак произнесть?
В стране, где сторожей
на одного по шесть
и вечный недород,
речь как противовес –
что ударений лёт,
что богатейший всход
причудливых словес.


                12

ОХРА – это ох и ура,
если на слух, а на память
это колхоз под названием "Кра..."
В общем, советский лапоть.
Это приказ от партийных сфер
сердце упрочить скрепкой –
и на поля, чтоб СССР
не извела сурепка.
Мясо, колготки, мыло и бром
злыдня спустила в Лету.
Но уж морковь мы точно спасем.
И-и ка-ак один умрем
в борьбе-е за э-это!

                13

ЖЕЛЕЗООКИСНАЯ СВЕТЛО-КРАСНАЯ.
Стала кровью любовь напрасная
и по жилам течет, не давая
мне забыть о тебе. Пустая,
знаю, трата души и времени –
тосковать от светла до темени
по тебе. Я и не тоскую.
Видишь, вытянула какую
стихотворную вереницу!
Ведь не даром же говорится
«Чем бы дитятко ни играло,
лишь бы слезки не проливало».
Я не плачу, ты видишь, не плачу.