Первая кожа

Сколь многие желали бы взять в жены эту королеву адаптации
Ведь в ней до невозможности развит самый главный дар
Коим только может обладать женщина
А именно
Она – гениальная куртизанка
Молниеносно исполняющая любое желание
К примеру
Ежели придет к ней некто
Размах чьей фантазии подобен размаху крыльев мотылька
Она ублажит его наивной нежностью
И на следующий день
Он закажет мастеру медальон с портретом милой куколки внутри
При условии, что доживет до этого момента
Если же ей повстречается авантюрист
Она внезапно вынырнет из-за угла
Непредсказуемая
Опасная
Великолепная
И он запомнит ее как властительницу
При условии, что память все еще останется при нем
Перед вдовцом она предстанет в образе потерянной любимой
Старому развратнику явится нимфеткой
Тщеславному ничтожеству – рабыней
И если вдруг все они сойдутся
В каком-нибудь воображаемом месте
И поведут речь о своих любовных победах
Они будут говорить о разных женщинах
И никто не заметит подвоха
Иначе и не может быть
Нам должно любить лицемеров и льстецов
Рисующих для нас обманчивые картины
В тонах, которые мы же и выбрали
Можно изо дня в день
Дышать с нею одним воздухом
Не зная, что эта атмосфера для нее – чужая
И не нужны подмостки актрисе
Умеющей перевоплощаться на ходу
Не нужны тонны грима
И прочие фокусы
Которые обычно в ходу у лицедеев
Ее импровизации молниеносны
И, подобно той же молнии, блистательны
(Для незащищенного глаза – ослепительны)
Ибо они происходят буквально на физическом уровне.

***

Всемогущая!
Перетекая из личности в личность
Может она путешествовать по миру
Оставляя тревожные следы в памяти человеческой
Ей не нужно стоять у дверей и стучать
Ибо откроют
И немедленно заключат в объятия –
Себе на горе
Нет, не верность
А постоянная переменчивость
Является истинным ключом к счастью
Так что же мешает лицедейке
Примерить этот ключ
К замочной скважине
Что просверлена в двери, ведущей к раю?
Ах, до чего же все трагично
И в то же время обыденно
Ее внутренний мир настолько же банален
Насколько восхитителен и непостижим ее физический феномен
Лицедейку привлекают страдания
Нет, никогда не воздаст она искренне влюбленному
Но вместо этого
Сквозь все стихии пойдет она за тем, кто ее не замечает
За тем, кто ее, наконец, предаст
Бросив ее, обнаженную, обессиленную
Лежать и ждать прихода старых врагов
Она не более чем женщина
И столь же велик ее дар
Сколь просты и тяжелы ее горести.

***

Ночью
Где-то в глуши
Раскрывается пылающий цветок ее лона
Нечто мелкое, дрожащее, странное
Пробивает себе путь сквозь пласты удушающей скользкой плоти
Оно боится не успеть
И задохнуться в них
Оно чувствует свою нежеланность
И отчаянно рвется наружу
В холодный мир, где нет ни единой звезды
Как в страшной сказке
Царица не знает
Что за чудовище растет в ней
И вот теперь оно продирает себе дорогу
Умывается ее кровью
Неестественно алой
Тяжелые воспаленные шторы раздвигаются
И сокращаются все мускулы
Спеша скорей избавиться от наваждения
И, наконец, оба существа агонизируют в унисон
Агония, увы, не смертельна.


***

Она продолжает менять сущности
Как платья из змеиной кожи
Когда устаревает одно
Она томно поводит плечами
И выскальзывает из него
На мгновение блеснув кожей инопланетного цвета
Чтобы снова стать кем-то другим
Смешно, когда меня сравнивают с нею
Ибо я не умею притворяться
Мать лишила меня своего талантливого наследства
Или, быть может, я сам отказался от него
Рухнув в бесчеловечные объятия ночи
К ней я воззвал
И она укутала меня одеялом тьмы
Из которого теперь вовек не выпутаться
Столь многие рвутся в ночь
Жаждут, чтобы она их усыновила
Называют себя ее детьми
Создают культы
Плодят чепуху
В этот океан ныряют поодиночке
Так и я покидал свои дома
Дождавшись, когда утомится солнце
Я сливался с ее сплошным фоном
Чтобы бежать от дневного зева
Не устававшего сыпать проклятия на мою голову
Жестокие дневные часы
Стали часами моего обучения
Премудростям…
Да нет же
Глупостям бытия
Первым, что я постиг
Было осознание неполноценности знаменитого списка смертных грехов
Ведь в него забыли вписать самый страшный
Самый постыдный
Самый наказуемый грех
А именно –
Инаковость.

***

Как слепец
Бесконечно перечитывающий единственную книгу
Напечатанную шрифтом Брайля
Я изучал знаки на собственном лице
Ожидая найти ответ
На вопрос, который озвучить боялся
Я метался в горячке рациональной бессонницы
Я завидовал существам, которыми восхищался Борхес
Потому что они были вымышленными
Иногда я тешил себя мыслью
Будто бы являюсь плодом чьего-то воображения
Абсурдно воплотившимся в реальность
Фантазия художников не знает границ
Но многие ли осмелятся
Поставить себя на место собственных персонажей?
Время стало текучим, как на знаменитой картине
Ибо я пытался потратить его впустую
И потому оно намеренно замедляло свой бег
Я оказался в ловушке.

***

И вот ниоткуда появился целитель
Дивное зелье принес он с собою
То был эликсир счастья
Все цвета обращавший в серое
Он означал избавление от неудобных даров
И превращение в безмятежную человеческую особь
Путь к началу
Жизнь с нового листа
Надежда
Обещание
Неужели
Неужели
Все может быть так просто
Неужели к этой жизни
Я вернусь
С человеческим телом
И бледным лицом
Назойливый призрак луны исчезнет из глаз моих
Я буду спасен?
Отыскав себе новое укрытие
Я наблюдал
Как к целителю потянулись первые гении
Как брели они к нему унылой разношерстной чередой
И как покидали его спустя мгновение
Улыбающиеся
Миловидные
Мирные
Я вглядывался в их лица, размышляя, что сталось с моим зрением
Я переживал напрасно
Глаза меня не подводили –
У гениев не было лиц.

***

Я никогда не был в аду
Даже вряд ли в него верю
А меня постоянно спрашивают, какая там погода
Проклятия падают с уст дураков мелкими камушками
Чтобы соединиться в короне мудреца
Инаковость была, есть и будет осуждаема
Разве что ныне за это не сжигают на кострах
Кто-то сходит с ума, завидев черта у себя на пути
И удивляется, почему тот не интересуется его душою
Жизнь течет своим чередом
Закручиваясь в традиционную спираль с повторяющимися витками
Змей кусает свой собственный хвост
Символ мудрости глух к окружающему миру
Особенно к миру людей
Ему нечего с ними делить
К чему мне человеческое тело
К чему белое лицо
Лишенное единой черты?
Я остаюсь при первой коже
И исчезаю из этого места
Чтобы возникнуть у тебя за спиной.