Фантасмагория

                ( к Мадам )
               
                /по мотивам одной из мною незаконченных пиесс 1998г/

                Вдруг видел Сон. Что плен часов моих и сил,
                В видении соткался том эфир,
                И акварельною тоской был писан нежный мир
                Вокруг меня, а сам себя я ощущал пространной формой;
                Взгляд мой и свет вдруг в гордом появлении маня,
                Предстал столь женствен образ, и такой, кто б в днях Тверской
                Али в огнях Арбата не смерена б была гулящею толпой,
                Кто б по бульварам проходя одной, обратно
                По себе знавала б лишь умолчный вздох, и в мере той,
                В кой глупов Блеф, к избранству черт, забудет про бахвальство.
                Таки, в движении и в жесте, изнежно-пристрастном,
                Она явилась близ и соклонясь моим там духом пред,
                Изобразила в повороте и одном стороннее пространство:
                Как если бы под сводом, из зеркал кругом,
                Ко мне из отражённых сфер, по воле таинства,
                Светились устремленным любопытством взгляды тех,
                Фигуры чьи распознавались поначалу в виде лестном, и затем
                Свет глаз их озарил подле меня,-  уж близко, - место,
                Где поодаль чуть Дамы строен, был странен манекенов сонм;
                Просторный сводчат кабинет был то, - как длился сон, -
                И во срединном полукруге, в кресле одиноком,
                Уж оперевшись на свой длинный, тросточкою зонт,
                Поскрипывая кожей под собой, сидел я. В этаком
                Со-представлении в глазах, она касанием дарила знать
                Мне чуткость черт своих, однако вскоре
                Старой книги лист сокрыл лицо мое; -
                И дамски кисти оставались возлежать лишь на плечах оттоле
                У меня, - как ароматом исходило всякое значение ея,
                И как вдруг краем зренья мной подметилось вкруг странное движенье.
                О, неожиданность сном веянных метаморфоз; - нежна
                В начале музыка, плывущей нотой грёз звучала там;
                И стало мниться будто б манекены оживают враз;
                Мне грезилось так, если б час сей я держимо был желан
                Множеству-кратное число, волшебно, раз, но сам
                Не зная, сон уж толь, боялся шевельнуться.
                Огнь вспламенённой книги, сокрывающей лицо мне, обмануться
                Не дал; - точно я проснулся; нешто вздрогнул…

                Знал
                Некогда и Клит* о таинствах во Свет предотнесенья, - знал
                Вдруг, не будучи столь юн, и я в сей час все-бесподобство озаренья,
                Враз как если б унесён чужою был мечтой! В мгновенье,
                Следом шедшее, я с удивленьем узревал,
                Что в сцене уж другой, в значении себя, я окружён цветами,
                И то – не в кресле уж, - в интимнейшей тени; -
                Не в будуаре, ан в подушках. Целовали ж
                Руки мне они, - о, да, цветы, вкруг льнущие,
                И всяки:- тёмны и бледны, живые али смерть поющи,-
                Меня в костюме бархата (от) одной из Донн там увивали.
                В головках мне шептали о любви, но вдруг слегка кусали,
                Когда пытался изменить я положение; смятение
                От этаки роскошной жизни заклинали
                Знать тогда во мне ещё и звуки
                Раскрывавшихся ладов рояля, плещущих как если б по себе.
                О, сии непостиженья муки! – Что ж манекены, зеркала и Дама, где?

                Так зрилось, что из птичьих перьев цветна занавесь приоткрывала
                Арочный проход будто б и туда, что прежде называлось кабинетом:
                В том неподвижии, глаз разглядел тогда, влекомый малым светом,
                Прельстительницу ту и, точно, средь фигур, какие танцевали-де;
                И там ли куклы аль видены люди, - суть не знаю, -
                Но точь в слух говорили обо мне.

                - Ужель всё длится сон? – глас первый рёк оттоль;
                - Да, и чрез пост-сюрреалистичный фон времён,
                Нам вдосталь..,Ах, не пристанется знать боле ни кантат великих, ни поэм;-
                - Тот, кто один наследен духу всех возлюблено-избранных тем,
                Низложен ныне в фамильярну тень и ленн Он есть,
                И смысл его здесь - ленн, затем
                Чтоб не сказаться оному весьма вульгарным,
                Аль чтоб сравнение постыдное игральным
                Образом сметь избежать с произведеньями высокого искусства;
                Тогда, как в залах Муз, - что Снобств, пусть так, - ан сталось пусто
                Быть без придури льстецов свинячих али трусов,
                Такому бы вдруг стать, ан болен поиском завидных вкусов,
                Сей всё ещё сокрыт в туманнейшей бозе,
                Как если б был он, время переживший по себе, сам Пруст.
                - Но, ведь, уже не Пруст; - Нет, есть сей также
                Явностный постыдник али трус!
                - И как ещё любовь стяжать такому гнусу! –
                - Здесь, впрочем, вам скажу, его я чуть боюсь, -
                Глас к гласу рёк: - Умом боюсь и сердцем опасаюсь;
                Пусть, может, к ряду дней ему ж утишно прохлаждаться здесь
                И доле чуть: ах, каюсь, вот уж трепещу, как вижу днесь,
                Что оному-таки проснуться, и однозначно с тем –
                Крат перевёрнут мир Искусства весь меж нами!

                Не шевельнуться чтоб, мне требовалось много сил, в вниманьи
                Чтоб продолжать и зрить, и слышать то. Ан щекотанье
                Раздражающе живых цветов уж становилось нестерпимо телу,
                Когда ещё, сверх представленья моего, затем
                Число и кошек и котов – жриц и жрецов цветочных сфер сиих –
                Вне правд о целях, и вне разуменья будто бы иных стыдов,
                Вкушая аромат моих венков, откуда-то на мне сидело.
                Игрушка, жертва умилений их, казалось, я расстался с жизнью целой.
               
                - Но полно. Сей – лишь только Миф, - сказал один.
                - Однако дразните софизмами вы милый мир..,-
                Вслед Голос, жизнь в дыхании ко мне несущий,
                Как если бы причастной дивной тайне лир,
                Идущий ближе всё, дарил ответ короткий фразам тем.
                Тогда, уж будучи весьма смятен, я зрил как в содвижении одном
                Скользила к одру Дама та, где воздыхал я, нем;
                В тенях под чёрным плюмом,** точь летела
                В скорости своих стоп, и была уж рядом вновь. Затем,
                Касаясь в ласках рук моих, она склонилась, и Любовь
                Сама шептала в гласе Сей. И лишь рекла ко мне: -
                «Мой милый, когда вы толерантны этак,
                Этак терпеливы и будто б столь податливо-мертвы, -
                Пусть поцелуй сей будет в знак: -
                В любви чуть менее вы мной любимы.»
                Волна происходящего, - так, если бы
                Сие мог быть апофеоз венца заклятых чувств, -
                Раскрыла зрение моё и слух: - закляв испуг
                Во мне самом, из комнаты видений хлынул с силой
                Вдруг аплодисментов шквал, и как ещё в устах вкушал
                Той Дамы поцелуй я; - О, Лёгкости эфирной Гений! –
                Со скоростью растущей представленья,
                Физических основ там исходил мой дух.
                И от последних вздохов двух, прейдя основ,
                Весь свет предался дикому тогда круженью:
                Взлетел мой чёрный, тросточкою зонт, и во брожении
                Огней, точь будто б весь московский мир расплылся,
                И музы лился тайный смех, вслед – вздох, -
                И, вот, тогда всерьёз я пробудился…
                …Хм, этакое вдруг снилось…-
                Ан ведь, ещё не знаю для разгадок точных смыслов всех…

                ( октябрь 2006 – Москва, Пушкинская наб.,
                Квартира на Стасовой )
     Сноски: - 1 -  Клит, прекраснейший из смертных юношей Эллады, в невинности своей кто был похищен богиней Зари;
                2 – Плюм, от слова плюмаж;