Здесь

http://www.stihi.ru/2009/09/12/1645


Здесь тусклый свет, неразличимость лиц; и резкий отзвук безымянной брани
сопровождает тех, кто был на грани: врачей, поэтов, шлюх, самоубийц.
Здесь каждый ангел – бес, чья ипостась – нетрезвый сгусток похотливой плоти.
Их место здесь – в отравленном болоте; их место здесь, где холод, боль и грязь.

Здесь всё всерьёз, надолго и взаймы: поют псалмы, читают по-немецки…
Здесь что ни крест – то непременно детский, здесь что ни месяц – прихвостень зимы.
Здесь всё живёт в одном глубоком сне, в фальшивом мире ласковых иллюзий.
Здесь что ни баба – непременно муза, здесь что ни скорбь – то тризна по весне.

Здесь каждый луч – удар о глухость стен, здесь тошнота от запаха помоев.
Здесь каждый год меняются обои из листьев, писем, жёлтых новостей.
Здесь раз в сезон просроченный билет швыряют вслед несбывшимся надеждам,
что всё пройдёт и будет так, как прежде – на миллионы глав и сотни лет.

Здесь лёгкий дождь сменяет ливня треск. Здесь ты одна, ушедшая до срока.
Уже давно усвоены уроки, но ни коня, ни принца нет окрест.
В руке брелок (лисица или пёс). А ветер зол. Он вырывает зонтик.
И облака темны на горизонте. И первый снег с утра целует плёс.

Ты будешь верить, будешь жить и ждать. Немного зим, немного ранних вёсен.
И с пеньем птиц, что солнце в дом приносят, ты повернёшь слепое время вспять.
И всё пройдёт – плохое позади, ты не ширялась, не лежала в дурке.
В твоих мечтах – пегасы, сивки-бурки. И образ принца вешнего в груди…

…Но стук дождя о полинявший зонт напомнит ту, совсем другую осень,
где ходок – три и где абортов – восемь, и где косяк – давно уже не понт.
И боль приятна, бешено нежна; и будет всё по-новой – страх и доза.
И принц, и конь, и пик анабиоза. И жизнь. Что даже даром не нужна.