Алые ленты

На запястье его ярко-красные ленты,
А в глазах серебро заходящей луны,
Он слагает о мире подзвездном легенды,
Улыбается, глядя на нити судьбы.

Он родился в предгорьях яростным утром,
Разрываемым ветром далеких вершин,
Что сияли на солнце в снегах перламутром.
Предрекала шаманка: «Лишь он - господин.

Неизвестно заклятье узором по крови -
Пробежит и не год, и не два, и не три,
Только вырастет мальчик и легкой рукою
Разорвет расстоянье, сближая миры».

Годы шли, становились все ниже и ниже
Пики гор, что чертят синевой горизонт,
И весною семнадцатой из дому вышел
Тот, кто позже Создателем был наречен.

Шел к горам налегке, ничего не имея,
Кроме жаркого сердца и веры в слова
«Тайны жизни таит в себе сказочный север,
Их скрывает от мира в себе мерзлота».

Долго вились дороги, и темные ночи
Окружали его бесконечной стеной,
Были раны и слезы, но что было мочи
Рвался он за уже предреченной судьбой.

Зов души. И тоска только ярче и ближе.
Вьется снег, словно пепел, слепящий глаза,
К краю вьюжных миров через годы он вышел.
Пред взглядом пустыня, а в сердце – мечта.

Только шаг – и рассыпалось в крошево время,
Унося за границы известных пространств.
Он очнулся в пещере и замер, робея –
Даже камень светился от этих убранств:

Дивной ковкой подсвечники – золотом пламя,
Драгоценные камни и статуи – ряд.
«Различишь среди тысяч, вернешь себе память» -
Слова тихим шорохом эха звучат.

Проходит меж лиц, камень чист, но бездушен,
Прекраснейший профиль, но сердце молчит,
И, кажется, воздух здесь тайне послушен,
Безмолвием холода скреплен гранит.

Минуты, часы пролетают сквозь сутки -
Он сбился со счета иллюзией лиц.
Секунда. Удар. Он тревогою чуткий
Затихнет у маски одной из цариц.

Ладонью на грудь бездыханную в камне,
И кровью из вен проливая любовь,
Он вспомнил богиню, что потеряла
Душа его в сонме прошедших веков.

И дрогнули веки, вернулось дыханье,
Рассыпался в прах вековечный гранит –
На встречу шагнула, в глазах ликованье
И вздох лучше слов о судьбе говорит.

Их мир не всегда был холодным и диким,
Он создан был ими в начале времен,
Тогда были стенами горные пики,
И враг был бессилен, но злом ослеплен.

Тяжелым проклятьем в туман заковал он
Те души, что верно служили богам.
Закутал богиню враг в каменный саван,
И богом убит был, но пал бог и сам.

Душа бога болью скиталась по миру,
Без жизни вернуться к любви не могла.
Чрез тысячи весен лишь, ветра порывом
Вернула себе она оба крыла.

И вот демиург чистой кровью своею,
Пророком-заклятьем, творящим судьбу,
Стирает пространство и быстрое время,
Сминая теплом своим злую пургу.

Запястье украсят алые ленты,
И волос окрасит луна сединой,
Из крови своей сотворил он легенду,
Заклятый любовью и вечной весной.