Загулял ветер

Загулял ветер середь рябин,
тонкокорые, губки алые,
шейки бархатные.
Ветер, аль не заметил,
мужичок приходил один,
зубами прищёлкивал,
бородку почёсывал,
приценивался ко стволикам,
срубят рябинки-то…?

Эх, ветер, лик твой светел,
размах широк,
любят тебя сто дорог,
сотня ядрёных сосёнок,
от пала их уберёг.
Чаго с мужиком-то делать будем?

Эх-ма, остудим…
Лодчонку его опрокинем,
вон, он уж по реке гребёт,
запруду строить будет,
мужичок – в зуде,
небушко, эх-ма, да не осудит,
гляди – уйдёт…

Налетай ветер, давай,
лодку раскачивай,
мужичка в серы пены сбрасывай,
своего никому не отдавай.

Загулял ветер середь рябин,
шелками лепесты одаривает,
музыки насвистывает,
весёлые, игристые…
О прошедшем не вспоминает,
а мужичка уж карась доедает.

Рябины мои милые,
рябины мои славные,
для сердца моего забавные…

Ай, да ветер, ай, да молодец!
Гляди, гляди,
ещё один удалец,
косарь под рябинами косил,
взор свой оборотил
на пышные шапочки ветвей,
на упругие стволики,
на белые ноженьки.
Чаго с косарём-то делать будем?

Ноженьки белые он не забудет,
вернётся с ватагою,
с пилою горбатою,
с топориком вострым,
взором жадным.
Выручай ветерок, погибнут рябинушки!

Эх-ма, да не бывать кручинушке:
вот я косарю щас подсоблю,
дуну слегка,
пусть его лаптя,
сделается культя.
Пусть его нога на три четвертя
неживою станет,
косарь от рябинок и отвянет.

Летят белые лепестки
вдоль серой реки
да во чисто поле,
а у косаря удалого горе,
косарь теперича – без ноги,
сопят вкруг него мужики,
ноженьку приладить пытаются,
чертыхаются.

Ай, да шустрок-ветерок!
Ай, да молодец,
рябинушек своих уберёг,
от горькой доли,
от страшной боли…


17 сентября 2009 г.
С-Петербург