Фестиваль инвалидов в Кемерово
Прыгал по ступеням на глиссаде,
В тьму спускаясь, встряхивал крылом
Лайнер… Все сомненья – где-то сзади.
Мирно спал чужой аэродром.
***
-Хоть ложись! – снежковою обновой
Бог стелил костыльникам постель!
Стыли на рябине капли крови.
В шубе драгоценной спала ель.
Сыпал снег на сердце и на думы,
Брызнул на горячие виски,
Тронул невзначай за сердца струны, -
Что-то отозвалось без тоски.
С комнатной уютно-затхлой лени
Сердце непривычно зачастит, -
Впитывал, как губка впечатленья –
Не забыть, спросить, не упустить!
Вспомню, - всё сравню с моей Читою, -
Город тюрем, свалок, темноты,
Город с матом крытою судьбою,
Город дикой, горькой красоты.
Здесь я – гость… Не в радость – на чужбине!
Всё постыло, - даже снег - чужой, -
«плюсовая» хлябь из-под машины,
неуют промозглый над душой.
…Над коляской – «писаною торбой», -
Вчетвером по лестнице потеть!…
Мне, с моей повинно-пёсьей мордой,
Всех нас захотелось пожалеть!
Инвалиды… - Сбор для «чернорасых»!
Радость показухи! Кутерьма!!!
Выступил, - и в нору – до «Кузбасса» *.
Номер – люкс, а всё-таки - тюрьма!
Здесь, - не до великого искусства
И средь суматохи, беготни,
Жжёт командировочное чувство:
Мы – в транзите! Всё-таки – одни!…
• Кузбасс – гостинница в Кемерово
1988 г.
Свидетельство о публикации №109091406118