человек в красном шарфе

так одиночество курит с моста:
и печаль светла, и тоска ясна.
так нерожденные строчки лижут гортань,
непрерывно твердя: "встань,
возьми карандаш, перо, диктофон,
вышвырни нас изнутри вон".
так заканчивается ночь -
слишком похоже, почти точь-в-точь,
как и прошлая, и двести ночей назад:
утро. врозь. и без кофе - ад,
а не новое утро. нужно вставать, идти,
опаздывать куда-то, говорить кому-то "прости,
я просто не мог раньше. я вообще не могу так".
а после - слушать, какой я черствый дурак,
мне выдают счастье, голодный паёк!
и кто-то другой был бы рад, успевал бы в срок,
не опаздывал, не забывал цветы,
ну почему ты не можешь, почему ты
так не похож на того, кем бы должен быть!
я молчу. не говорю ничего, чтобы не выть,
не бежать, куда поглядят глаза.
"я просто устал, дай мне побыть одному,
может быть после я, наконец, пойму,
что другого счастья нет, буду глотать паёк,
по расписанию, с радостью, точно в срок".
она только молчит в ответ.
встает, тихо плачет, кивает: "нет".
после уходит, а к вечеру я нахожу
записку. коротко. "я ухожу".

так одиночество курит с моста:
и печаль светла, и тоска ясна.
так обрекают себя на череду потерь:
или себя терять, или ставить замок на дверь.
9.09.09