сборник песен

Сборник авторских песен

Врачам

Мы вспоминаем вас, как маму,
Когда вдруг, что-то заболит.
Приходит первым нам на память,
Звонок, по имени ноль три.
И закружится каруселью,
Для всех невидимый эфир.
И неотложка под сиреной,
Беду нашу врачам помчит.

Припев:
Бог, создатель
Врач, хранитель,
Жизни нашей клада.
Сломана она, возьмите,
Сделайте, как надо.
Чувство такта,
Чувство меры.
Равнодушья дефицит,
Я всегда врачу доверю.
То, что мне дано, как жизнь.

Я не верю сильно клятвам,
В них предательства полно.
Вы верны не Гиппократу,
С вами бог, и к нам любовь.
Много  на земле религий,
Ещё больше в них жрецов.
Но когда не до молитвы,
Врач спасает всех без слов.

Припев:
Бог, создатель
Врач, хранитель,
Жизни нашей клада.
Сломана она, возьмите,
Сделайте, как надо.
Чувство такта,
Чувство меры.
Равнодушья дефицит,
Я всегда врачу доверю.
То, что мне дано, как жизнь.

Живое
Когда вместо сердца пульс,
Когда вместо мыслей фразы,
А жизнь, моя только моторесурс,
То жизни мне такой не надо.

Люблю красивые машины,
И автоматику люблю.
Но никогда не буду ими,
Пускай и дольше проживу.

Всё вовремя и по науке,
Расписано до смертного одра.
Нет времени на шалости и скуку,
Всё время только на себя.

Хоть я и сделан, но не собран,
Чужой программы во мне нет.
И отрываюсь я по самой полной,
Во мне всегда лишь свой ответ.

Я не хочу быть командиром,
При власти не хочу я быть.
Пускай другие правят миром.
Я человеком буду жить.
 
Барабанное

Кто тебя придумал,
И когда?
Ба-ра-бан.
Кто, из твоих звуков,
Голоса создал?
Ба-ра-бан.
На парадах, и в пире,
Тамадой ты был.
И под свои ритмы,
Армии водил.

Бум-бум, бум-бум,
И глохнет шум.
Тара-та-та.


Вперёд в атаку
Бум, та-та,
И там где знамя,
Барабан.
Дробью и картечью,
Звуки по ушам.


Беспризорная Россия
Была одна столица у России,
Теперь их стало целых две
Но, беспризорные мы с ними
И прозябаем в жуткой нищете.
Им ближе стала заграница,
И хоть захлопнута там дверь,
В окно привычные ломиться,
Лезут в Европу, даже через щель.

Припев:
Нет Москвы позади,
Этот клич позабыт
Нет у Питера страшной осады.
Но не может подняться из вечных руин.
Вся страна, что весь мир защищала. 
Нет к России любви,
В нищету завели,
Да и бросили там на пропажу.
Блеск обоих столиц,
Нас совсем ослепил,
Он последнее всё отнимает.

По отвесной стене,
Вечно ползаем все,
Поднимая к вершинам столицу.
И теперь уже две,
На горбу тащим вверх.
С риском в пропасть навечно свалиться.
 
Всё остальное, как медвежий угол,
Россия это вотчина столиц,
Они делить нас скоро будут,
Как феодалы делят души крепостных.


Гадание

Не то, что жизнь не удалась,
Но, захотелось лучшего.
Решил сходить я погадать,
На сбудется - не сбудется.

Зачем ломиться через лес,
Желаний к цели сладкой.
Куплю я лучше горсть чудес,
А может быть охапку.

Выбор колдуний непростой,
Ведь их теперь немало.
А мне же нужно было то,
Что лучшее из магов.

И отворот и приворот,
Потребовал мой случай.
И денег надобен мешок,
Чтоб жить в счастье нескучно.

 До кучи должность нужно  мне.
Простую но доходную.
Пусть назначит президент,
Меня шутом народным.

Оптом будет подешевле,
Так решил, но только я.
А в суммарном выраженье,
Получилось как пожар.

Участкового отвадить,
Клавку мне приворотить.
Обещал колдун из ранних,
Старый много запросил.

Но, я всё на кон поставил,
Счастье будет, возвернёт.
Обещала его баба,
Мне добавочку собой.

Вот теперь в пивной сижу,
Жидкое пью счастье,
То, что гуще, подожду,
Не меняя адрес.

Не придёт, так я подам,
Жалобу на мага.
Он гарантии давал.
Правда без бумаги.

Участковый, как на мёд,
Залетать повадился.
Клавка с Лёшкой вон идёт,
Я, пока, не надобен.

Президент, тоже молчит,
Значит нет вакансий.
Густо сидят простаки
В ожиданье счастья.

Много счастья, всем и сразу.
Хочет, наш простой народ.
Ну и сколько ждать мне надо, 
Пока очередь дойдёт?

Простаку легко поверить,
В счастье из словесной вязи.
Спрос рождает предложенье,
Продавцов людского счастья.

Пойду тоже в торгаши,
Это, хоть, доходней.
Пусть и мне несут гроши,
Кто халявы хочет.


Итоги

Сосед Колян, похоже, совсем плох.,
Копыта может в сторону откинуть
Вчера просил у жизни дать развод,
И нажитое, с чем её пора покинуть.
На пальцах колотых стал веер он ломать.
И подводить сожительства итоги.
Но трудно нам о прошлом вспоминать,
Когда дел мало, пальцев слишком много.
   
Я сына посадил,
Он гордо говорил.
И строил коммунизм
На многих зонах.
Деревьев нарубил,
Так много, что везти,
Их надо в эшелонах.

Был и Иван, он грамотный и знал,
Всё, для чего мужик на свет родится.
И быстро он те пальцы разгибал.
И оказалось, нечем нам гордиться.
Как не крути, а пустота не дело.
Песчаный замок не добротный дом.
Рубить, крушить и рассуждать умеем,
Но после слов, так мало создаём.

Сына надо взрастить,
Деревья посадить,
И домик надо было строить.
Зэковский коммунизм,
Нам жизни погубил,
Всё вытравил из душ наших людское.

Всё, хватит полных браги посиделок.
Пустопорожних поисков смыслов.
Начну, пожалуй, с малых я деревьев,
Потом построю и добротный дом.
А там и основное подоспеет,
До этого теперь я дорасту.
Чтобы иметь, хранить очаг семейный,
Породистую тёщу заведу.

Сына женой рожу,
Деревья посажу,
Все на пожизненные сроки.
И строить буду жизнь,
А не словесный смысл,
Вместе с моим Российским домом.

Свояк
А для матроса,
Из чужого флота,
Вопросов у России не побыть,
Прошёл к нам в гости, поматросил,
 А нам дитя теперь растить.

Мы демократа воспитаем,
Здоровеньким чтоб был,
Дадим дышать  ему из газов,
И нефти маленький кувшин.

А остальное,
Всё за море.
Папашку, надо ведь кормить,
Чтоб отсыпался с той Свободой,
Что стала всех, уже топить.

Хотя семейство,
Стало тесным.
Внучок растёт и в зад и вширь,
Но нам всем стало интересно,
Как это чадо, прокормить.

Пить стал внучок уже из банков,
Из рюмки только я,
Но мне дерьма, на то не жалко,
И даже нашего рубля.

Я прокормлю,
И приручу.
То, что своим мне стало.
И вывезу я на Неву,
Свободу всю и папу.

Евроневидение

Лёд растаял,
Под Беланом,
Скрипка стала, как фагот,
И на гвоздь повесил ржавый,
Свой конёк наш скакунок.

Нету голоса и песни?
Мы атлетикой возьмём,
Всей Европе интересно,
Кто мы есть и кто почём?

Купим памятью о Фили,
Алла хлопнет пару раз,
Вот тогда весь мир увидит,
Как им песни исполнять.

Можно молча и в присядку
Если долларов взахлёб,
Рот ритмично открывайте,
Фонограмма всё споёт.

Тем доходно и прекрасно,
Пусть такие им поют,
Раздадут им званий разных,
Всё приятно дураку.

Языком чирикал птичьим,
Оплатил жюри Газпром.
Это стало уж привычным,
Тут не важен звук и тон.

Товарищ

Товарищ по окопу,
Попутчик на тот свет.
Как звать тебя? Серёга?
А сколько тебе лет?

Осьмнадцать? Это мало.
Для жадности войны,
А тридцать шесть на пару,
Нам хватит для двоих.

Ты слышишь, наша мина,
Пошла уже на ствол,
Не будет выстрел мимо,
И я приму его.

Не пыжься, не старайся,
Из под меня ты встать,
Умойся кровью братской,
Чтоб дальше погибать.

В окопах перебыло,
До нас, уж пол Руси.
Мы паханою нивой,
Потомкам Русь сдадим.

До нас ведь тоже кто-то,
Траншеи те копал,
Вот жалко, что потомков,
Я так и не создал.

Не вижу тебя в зазеркалье,
Значит остался ты живой.
И сохранится в тебе память,
О всех накрывших нас собой.

Материнский крест

Мать подняла, и понесла за сына,
Крест, брошенный им на своём пути.
Больше себя, она его любила,
Готова была всё она снести.
Не бросила она при этом свой.
И часто с горем сына в слезах билась.
Но он ей в этой битве не помог.
А матери тогда, просто бессильны.

Игла,
Проклятая игла,
Ты скольких матерей убила?
Которые, бросались на тебя.
Спасая дочь, спасая сына.

Он налегке пошёл по жизни,
И отказался сын от ноши той.
В сознании своём бредом воздвигнул,
Он крест, из найденных шприцов.
Кресты бывают и другими,
Но матерям не легче от того.
Ужасно, когда мать гибнет за сына,
А он смеётся над её бедой.

Игла,
Проклятая игла,
Ты скольких матерей убила?
Которые, бросались на тебя.
Спасая дочь, спасая сына.

Мы говорим, что это наша жизнь
И сжечь её, права на то имеем.
Но если те пожары потушить
 Спасём и матерей мы.
И удивляемся порой,
Как быстро наши матери стареют,
А это всё от наших тех крестов,
Где мы распяли их святое время.

Игла,
Проклятая игла,
Ты скольких матерей убила?
Которые, бросались на тебя.
Спасая дочь, спасая сына.

Наболело
Друзья, товарищи, приятели,
И близкая моя родня.
Не надо меня уговаривать.
Воспитывать меня.

И к разуму взывать не надо,
Он ваш, а у меня ведь свой.
Пускай не тот, но всё же разум,
А главное, что не чужой.

Не теребите вы мои седины,
Не трогайте мои года.
А кто сказал, что за полтинник,
Уже пойдёт сплошной закат?

Не для меня, смотрю я на восток,
Но, не вперёд помытыми ногами.
Оттуда солнышко встаёт,
И я встречаю его с вами.

И милые мои родители,
Не заедайте вы сыновний век.
Прошу, пожалуйста, поймите вы,
Что я давно уж человек.

А значит, путь мне уготован,
Не ваш он будет, а другой.
Я прошлым вашим очарован,
Но, я смотрю только вперёд.

А там не знаю, сколько чего будет,
Но будем мы, сами собой.
История нас тоже не забудет,
И дети нам найдут не мало слов.

Вперёд смотрю, и на него надеюсь,
То порождение уже моё,
Учить я сына не посмею,
Как быть и жить ему своё.

Иностранка
Мы встретились на рынке, не по пьяне,
Мы были при продажных с ней делах.
Она себя всем мило предлагала,
А я хотел то срочно покупать.

Под ретушью из чёрной краски,
Мадам брюнеткою, почти, была.
А ржавая её супер оснастка,
Запрятана была за потроха.

Но, кто же даме в душу сразу лезет,
Я тоже с тела всё поизучал.
Была она почти что свежей,
И ценник на неё уже стоял.

А сутенёры так и суетились,
Расписывали качества они.
Сдували с дамы следы пыли,
Где раньше пробы ставили свои.

Она и я, мы сразу приглянулись,
И опытна была она в делах.
Раз тискали её раньше другие,
То значит подойдёт и для меня.

После расчёта двинулись на выход,
Хоть трасса и широкою была,
Но прыти мне её хватило,
До первого фонарного столба.

Неверность дамская известна,
И эта, изменять, мне принялась.
С механиком контакт у ней телесный.
А я стою, совсем не при делах.

Нет, мне любви, такой не надо,
Не распоследний я ей Лох,
Для автосекса нет преграды.
Пойду, попробую с другой.

А повезёт, возьму невинность,
В автосалонах их полно.
Чтоб первой была наша близость,
И верность, хоть на один год.

Разлука
Глаза в глаза, и началась разлука
На долгие, холодные года,
Ах, знал бы ты отец, какая мука,
Тебя, так долго не видать.

О матерях поют и за забором,
Я песни эти тоже все люблю.
Но не пою я вместе с хором.
Отцовскую я песнь свою.

Ты не болей старик, помни о главном,
Ты, самый нужный в жизни человек.
Мужскую дружбу я люблю и славлю.
И благодарность мне моя тебе.

Твои шлепки мне, как улыбка,
Мне главным был отцовский взгляд.
И всё щадящая ухмылка.
Я знал, что ты мне всегда рад

Я оступился, и ты меня понял,
Как первые неверные шаги.
Ты мне мужскую руку подал,
И жизнь людскую мне открыл.

Мы встретимся, я это знаю,
Хоть на погост, но я приду.
Отца я вечно буду славить,
Как мать и родину свою.

Письмо друга

Спасибо Коля за приветы,
А то письмо, где просишь сто рублёв,
Не получал я строк про это,
А, то бы, вложил их в письмо.

Такая видно пошла почта,
Нельзя ей просьбы друга доверять.
И когда деньги нужны срочно,
То лучше другу не писать

Прими благословление от друга,
И растяни его, на полный год
Ты знаешь, что почтовая услуга,
Всегда бесплатно не идёт.

Зато надёжен, мой ответ,
И, до тебя точно дойдёт.
Я заказным пошлю привет,
За твой солдатский счёт.

Пока, мой мерс уже сигналит,
Водила у меня ужасный жлоб.
Минуту каждую считает.
И просит плату он за всё.

 Ну, всё, служи друган, не чахни,
Я тоже всё твоё здесь защищу.
Я ночи провожу у твоей Таньки,
Чтоб не досталась нашему врагу.

   32 января
/не концертное/
Я посмотрел на честное лицо,
Газета вдруг из рук на пол упала.
Я не хочу и не люблю я всё,
Когда моё видение сбывалось.

Но я свидетель в них бессильный.
Я только отражение чужой судьбы.
Что проку, если я за этим именем,
Не силах, что-то сильно изменить.

Мне говорят, что тёмная лошадка,
И больно смуглый кожи цвет.
Но я смотрю на это дальше,
И вижу, что скрывается под ней.

А там белым-бело, без радуги соцветий.
Всё ясно в мыслях и в больших делах.
Но почему на этом белом свете.
Жизнь честности, раскрашена в цвета.


Достаньте Рузвельта коляску,
Америка закрой его своим щитом.
Ты знаешь, далеко не каждый,
Мог стать твоим честным лицом.

Я промолчал бы, как другие.
Но сам себя бы не простил.
Я лучше встану рядом с ними,
 Кто бы, Обаму от беды прикрыл.

Орёл России

Уууу нашего орла,
Двойная голова.
Но не летим мы в стороны.
Рооо сия нам нужна,
Она для нас одна,
А мы на всё готовые.

Припев:
Люблю я Русь
И признаюсь,
Что лучшего не надо.
И при словах, моих люблю,
Скажи, что ты мне рада.

Тыыы мать, я сын,
И не один,
Но всем любви хватает.
И материнской доброты.
И вечной твоей славы.

Припев:

Всеее гда она,
Моей была.
Всегда меня любила.
И материнские слова,
Мне память подарила.

Припев:
Люблю я Русь
И признаюсь,
Что лучшего не надо.
И при словах, моих люблю,
Скажи, что ты мне рада.

Спасибо, за награду!

Целина

За горизонт ушли поля,
Пашня державы нарастала,
Была поднята целина,
И стала хлебными морями.
В них появились корабли,
И степь под осень оживает.
Везут они дары земли,
А комбайнёры за штурвалом.

Припев:
В каждом крае своя слава,
Мы сильны нашей землёй,
Оренбургским караваем,
Украшаем общий стол.
По соседству с ковылём,
Хлеб наш вырастает.
Пахнет потом и трудом,
Землепашцев славой.

Мы принимаем от степи,
Зерна немереное злато,
Но, создано оно людьми,
И память о них будет свята.
Быть дикой перестала степь.
И не обижена вниманием.
Когда мы держим в руках хлеб,
О ней мы вспоминаем

Припев:

И нескончаемо богатство,
Если заложен в землю труд,
Страна окрепла вашим братством,
Всех, поднимавших целину.
Не позабыть земли героев,
И среди нас они здесь есть.
И слава вам за труд тяжёлый,
И благодарность вам за хлеб.

Припев:

Соседи
Отгородился я забором от соседа,
Он всю малину летом мне порвал.
А мне так жалко стало это,
Хотя я всё про вредность её знал
И аллергия у меня на эту гадость,
И больше я огурчики люблю,
Закуска безотказная и в радость,
Я на корню их круто все солю.

Но дело принципа, и стенка подрастает,
Три метра хватит нам для слов, привет.
Зато малина целою вся станет,
После гнилья пойдёт вся снова в цвет.
Пол огорода тенью залепило,
Огурчиков пожухла вся листва.
Зато засохшая моя малина,
Будет, как девушка, теперь цела.

Я удивляюсь, почему воротит,
При каждой встрече морду мой сосед.
Он перелезть наверно хочет,
Воздвигнутый малиновый барьер.
Но тут жена фундамент раскачала,
Призналась, что рвала её она.
И выгодно соседу продавала,
И прибыль нам немалая была.

Наутро желтяков собрал ведро я,
Пойду ими соседа угощу.
Чем их выбрасывать в помои.
Я лучше дружбу нашу возвращу.
А он дурак, а потому и гордый,
Не принял мой бесценный дар.
Но заплатил он мне по полной,
Бесплатно подарил под глаз фонарь.

Соседей, говорят, не выбирают.
Я выбрал бы, и только бы его.
С таким малина прибыльною станет,
А главное, не любит огурцов.

Дети войны

Автомат из палки,
Каска из горшка,
Двор, что весь развален,
Вдруг плацдармом стал.
Рваные штанишки,
Битые носы,
В бой идут мальчишки
Маму защитить.
А родная, слёзы вытирает,
Не желает, что б такой ценой,
Как отец отдал на поле брани,
За неё и за своих сынов.

Война, война вот твои дети,
Ты породила пацанов,
Но никогда никто на свете,
Тебе не скажет нежных слов.
Дети войны, в тебя играют,
Когда они ещё малы.
А мамы их в слезах мечтают,
Чтоб никогда им не было войны.

Пока это войнушка,
Игра только в неё.
Но автомат и пушка,
Не в шутку ждут его.
И в каждом поколении,
Находится война.
Кому Афган неведомый,
Кому не дальний наш Кавказ.
У войны свой бог, свои законы.
У неё и дети-то свои.
Для боёв себя готовят.
Что бы маму лучше защитить.

Война, война вот твои дети,
Ты породила пацанов,
Но никогда никто на свете,
Тебе не скажет нежных слов.
Дети войны, в тебя играют,
Когда они ещё малы.
А мамы их в слезах мечтают,
Чтоб никогда им не было войны.

Рядовой
Не есаул я, не хорунжий,
И точно, что не генерал.
Но родине я больше нужен,
Я, рядовой казак.
За битвы слов и кошельки,
Стратегам раздают чины,
И из консервных банок льют,
Им бутафорские кресты.

Припев:
Казак не званием силён,
И не почётными чинами,
Казак силён своей душой,
Любовью к родине и краю.

Мундиры в талии трещат,
В руках нагайки именные.
В строю не могут прошагать,
Такие командиры.
И кто от армии косил,
Вдруг стали служаками,
Решили, выгодно им быть,
Сегодня тоже казаками.

Припев:
Если казак, то навсегда,
И помни, то не временами
Не должность, звание казак,
А боевое знамя.

Играют дяди в казаков,
А казаки в то не играют.
Страны своей я рядовой.
Место в строю я знаю.
А там татарин и еврей,
И все, кому Русь наша свята,
В бою нам вместе веселей,
Для родины все казачата.

Припев:
Казак победами силён,
И мирными делами,
Казак силён своей душой,
Любовью к родине и славе.

Марш грузинских миротворцев
Сложено всё в каски, мысли и дела,
Голубыми стали, протокола для.
Спрятан за улыбки, хищный наш оскал.
Легче нанести так, удар из-за угла.
Восемь сотен братцев отрыгнул Ирак.
Били мусульман там, теперь христиан.
Жрать мы всё готовы из хозяйских рук.
Скальп снимем с любого, деньги пусть дадут.

Бэй Кавказ, спасай грузын,
Что за жизн такая,
Еслы каждый асэтын,
Чалавэкам стала.

Можно с головами, женщин и детей.
Тех, что крепко спали на родине своей.
Чистым полем будет, не только Цхинвал.
Дядя Сэм поможет, в этом деле нам.
Взяться за другое, можем мы всегда.
Дети, осетинки, вот наш главный враг.
Сменим на грузинок, сменим на себя.
Мы собой засеем чистые поля.

Бэй Кавказ, спасай грузын,
Что за жизн такая,
Еслы каждый асэтын,
Чалавэкам стала.

Русских бить нам проще, в касках голубых.
У них честь в почёте, свою мы продадим.
А тех, что не с нами, быстро мы заткнём.
Мы вам всем покажем сукишвили гром.
Грузия грузинам, бей всех осетин.
Будет на Кавказе один большой грузин.
Выполнить нам надо сталинский наказ.
К стенке всех поставим мы и в этот раз.

Бэй Кавказ, спасай грузын,
Что за жизн такая,
Еслы каждый асэтын,
Чалавэкам стала.

Вся Европа с нами, ей скучно без войны.
Вот теперь потешит всех, наш-ваш сукин сын.
А там, как уж выйдет, даль не разглядишь.
Может чистым полем будет и Париж.

Бэй Кавказ, спасай грузын,
Что за жизн такая,
Еслы каждый асэтын,
Чалавэкам стала.

Стальная душа

У танка тоже есть душа,
Вся верная такая.
В её основу лёг металл,
Из твёрдой прочной стали.

Мы не заигрывали с ним,
И резко рвали траки.
Он понимал и был своим,
Надёжным, верным парнем.

Рычаг вперёд, на разворот,
Крутнулась танка башня.
В который раз, своим огнём.
Спасал и спас он всех нас.

Из РПГ, страшный плевок,
Размазал он бронёю.
Вперёд! Вперёд! Только вперёд!
Увлёк он нас собою.

И снова спину нам прикрыл,
Распахнутой душою.
Себя совсем он не щадил.
Спасал от боя к бою.

С таким в разведку мы пойдём,
В опасную любую.
Уверены не подведёт,
Он нас спасая шкуру.

Но вот, бросок, рывок, удар,
Прямым видно накрыло.
Мы встали, но свои люка,
Нам верный друг не клинил.

Он дал нам время отползти,
В спасительную зону.
Врагу не дал он подойти,
И вновь прикрыл собою.

Рванул на них боезапас,
Круша, калеча гадов.
А с клубом дыма вознеслась,
Душа его стальная.

Вернууусь, услышали мы глас,
И я ему поверил.
Через неделю получал,
Я новенькое тело.
Вернулся! Потому что там,
Под крашенной бронёю,
Была везде его душа,
Любимая так мною.

Абордаж

  Кроме труб, бывают мачты,
Где гуляет ветерок.
Рвутся бешеные снасти.
Если им приходит срок.
Такелаж в бою не знаю,
От верёвок, один вкус,
Мы врага зубами давим,
Если я в него вцеплюсь.

Припев:
Абордаж, как штыковая,
А в ней равных нет Руси.
Просто стала полем брани,
Нам без края моря синь.

Зюйд ли вест, норд ли остовый,
Нам плевать на все ветра.
Мы птенцы гнезда петрова,
Он моря нам все отдал.
Разлетелись мы по свету,
Флаг андреевский неся
Нам пути обратно нету,
Без победы на штыках.

Припев:

Ляжем мы на дно подлодкой,
Иль линкором затонём
Чтобы взять потом за глотку.
Кто войной на Русь пойдёт.
Говорят, что мы степные,
Пусть попробуют на вкус.
Там пески штормят такие,
.Волны каменные бьют.

Припев:

Мне плевать, что абордажной,
Саблей будешь ты махать.
Мы привычны к рукопашной,
Вместе дно будем встречать.
Мы прошли земель полсвета,
Дальше там моря пошли,
Мы поборемся за это,
Мы за край пойдём земли.

Припев:

Не делюсь я своей славой,
Мне она, как та жена.
Неразменная держава,
Мне и детям всем верна.
Я люблю тебя Россия.
Ты меня ещё сильней.
Сможем мы с твоею силой,
Встать на палубы морей.

Огонь на меня

Безвыходных позиций не бывает,
И проигрышных партий в жизни нет.
Война нас часто проверяет,
На крепость духа и телес.
И если в полном окруженьи,
Ты сам иль с горсткою ребят.
Ты знаешь, есть пути к спасенью,
Герои гордо вверх глядят.
 
Припев:
Огонь на меня….,
Замерла вся земля.
Крест на себе солдат поставил.
А бог войны, кнопку нажал,
И горестно заплакал.
Огонь для тебя…,
Ревел каждый снаряд,
Прими солдат море из света.
Просили огня,
А вместе с ним я,
И будет победою это.

Закончена война,
Для всех, что рядом были.
Ничейная земля,
Стонала в клубах пыли.
Разметки для крестов,
Она ещё не знала.
Но в ужасе своём,
Слова солдат кричала

Припев:
Огонь на меня….,
И мать замерла.
Крест на себе солдат поставил.
А бог войны, кнопку нажал,
И горестно заплакал.
Огонь для тебя…,
Ревел каждый снаряд,
Прими солдат море из света.
Просили огня,
А вместе с ним я,
И будет победою это.

Не считайте года
Не считаю года, я ни после, ни до,
До того, сколько жизни осталось.
Знаю, будет всегда, как и всем, всё равно,
Бесконечно мне этого мало.

Пресыщения нет, в этом даре богов,
Нет у жадности той полной меры.
И я вечно, всегда, безрассудно готов,
Поглощать свою жизнь без предела.

Как хотелось иметь её в виде кольца,
И крутить бесконечно мечталось,
Эта форма прекрасна, не знает конца,
Но…, не знает она и начала.

Нет уж пусть, так и тянется вверх,
По прямой, на закат, до обрыва.
Если верен был путь, и достойным разбег,
Воспаришь, пролетев его мимо.

Памятные дни

Напомни мне наши печали,
Напомни пасмурные дни,
Я это быстро забываю,
Я помню только о любви.
Копаться в тайниках душевных,
Мне не к чему, и не хочу.
Ценю и помню, я любви мгновенья,
В них моё счастье, тем живу.
 
Припев:

Не утону я в прошлом,
Живу только хорошим.
Пусть много его будет,
И мне и всем вокруг.
Мы от своих улыбок,
Становимся счастливей.
Давно мною забыта,
Печаль, мой милый друг.


Хотя, сердечко вдруг защемит,
Ох, где ты прежняя любовь.
Её ничто мне не заменит,
Другой не нужен мне никто.
И знаю, помнишь ты об этом,
Что было только на двоих
Другие встречи не заменят,
Восторги наши от любви.

Припев:

И ты, и я, живём с улыбкой,
И всё по жизни лучше всех.
И только мелкие морщинки.
Скрывают раны на душе.
Что нашим было, то и будет.
Как бы не пряталось от всех.
Для остальных мы всё забудем.
Больше останется себе

Припев:

Наш путь

Решений верных не бывает,
Когда их, просто ещё нет.
И часто мы их постигаем,
Потыкав в разный пустоцвет.
Наш метод проб, ран и ошибок,
С ожогами себе и всем,
Рождает множество улыбок,
На тему, наш менталитет.

Припев:
Истина, тебя, лучше мы узнаем.
Маски посрывав, глупостям сначала.
Хочешь, верь, хочешь не верь,
Но тебя добьюсь я.
И вопрос один теперь,
Сколько шишек будет.

Интерес в том тоже есть,
Всем будет полезно,
Чтоб другим не наступить,
В гибельное место.
Пионером должен быть,
Кто-то из народов.
Обойти, чтоб коммунизм,
И другое тоже.

Припев:
Истина, тебя, лучше мы узнаем.
Маски посрывав, глупостям сначала.
Хочешь, верь, хочешь не верь,
Но тебя добьюсь я.
И вопрос один теперь,
Сколько шишек будет?

Даже много, ничего,
Нас не остановит.
Мы привыкли через боль,
Покорять простое.
Нам давно не привыкать,
Влазить в перестройки,
В дрянь сначала надо встать,
Вытащить, что б ножки.

Припев:
Истина тебя вот мы и узнали.
Рядом ты была, там, где не искали,
Нас манит давно, всегда,
Прекрасное далёко.
Рядом чтоб не увидать.
Видимое многим.

  От Вовочки
Хулиганил, я не очень
И учился я как все.
Но ярлык особый в школе,
Мне присвоили на смех.
Почему-то оказалось,
Сочетание из букв.
Посмешней в кустах рояля.
Узнаваемо на слух.

Припев:
Вова, Вовочка, ах Вова,
Ну, скажи хотя бы слово.
Разродись нам глупостью,
От излишков тупости.

А я вовсе не тупил,
Откровенным просто был.
Про училкины штаны,
Только правду говорил.
Я не знал что их так много,
Думал, как мои, одни.
Раз висит то у порога,
Значит, в школу не ходи.

Припев:

Да, не буйно я шалил,
Было всё по мере сил.
Анекдот мне братом был,
А я, точно, не дебил.
 Мои дети с бородою,
А иных на свете нет,
Но смеются надо мною,
Самый маленький и дед.

Припев:

Дурачьё не те, кто Вова,
Нет в том имени плохого,
Виноват смешной наш быт,
Что про Вову говорит.
Я смеюсь вместе с другими,
Для меня, не важно имя.
Вовкин пальчик покажу,
Дураков все насмешу.

Припев:
Ах Вова, Вова, Вовочка,,
Всех насмешил немножечко.
Смеюсь я громко над тобой,
А значит над самим собой.

Банкир

Мы,
Богачи,
Не надо лицемерить.
У каждого открыт по жизни счёт.
Но надо, что бы он тебе поверил,
Открыть ему надо, своё лицо.

И я,
Банкир,
И с самого рожденья.
Мне обеспечен без границ кредит.
Я прибыльно хочу иметь проценты,
Которые, дадут мне за труды .

Но,
Заковыка,
Стоит на пороге,
Там, где вмурован личный сейф.
Взломать его, дано не многим,
Только тому, кто знает свою цель.
Я,
Это знал,
И я в себя поверил,
Когда в него годами я стучал.
Тогда открылись сейфа двери.
Вся жизнь стояла там моя.

Привет,
Привет,
Моя подруга.
Привет тебе, заёмный капитал.
И распахну тебе я свою душу,
А значит, вложу всё в себя.

Я,
Не спрошу,
Про  ставки, нету смысла.
Но возвращу с тобой любой кредит.
Пусть с неба мне судебный пристав,
 Разлукою с тобою не грозит.

Я,
Так, богат,
Что хватит на налоги,
Для содержания даже других,
Нас с жизнью хватит, и на многих,
Мы любим с ней, себя и всё делить.

Детская беда
Дяди – гады! Хоть не все,
Но порой встречаются.
Обижают малышей,
Делают им гадости.

Одноклассницу Полину
Город ищет целый год.
Встретил дяденька-скотина,
И обманом в лес увёл.

Раньше волками пугали,
Бяками стращали.
А теперь бояться стали,
Мы случайных дядей.

Чтоб до взрослого дожить,
Крошке человеку.
Дядей надо обходить,
Они всех страшнее.

Собачонка, та укусит,
Дерево штаны порвёт.
Дядя испоганит душу,
Жизнь из тела заберёт.

Сами, как-то подросли,
И большими стали.
Значит, были вокруг них
Не такие дяди.

Хорошо можно учиться,
И примерным можно быть,
Но кто дяденек боится,
Только тот и будет жить.

Казачья походная

Заиграю песню я,
Музыки не надо.
В каждом слове казака,
Удаль и бравада.
Сотня сразу подросла,
И пойдёт ретиво.
Хоть домой, хоть на врага,
С ней нам всё едино.
 
Припев:
Пой казаче,
Верь в удачу.
Верь в нательный дедов крест.
Никогда казак не плачет,
Даже если слёзы есть.

Не грусти и громче пой,
Навались на песню.
Молодецкий наш задор,
Достаёт до сердца.
Скрип седла нам, как баян,
Храп коней оркестры.
Без вина я уже пьян,
Была б только песня.
Припев:
С песней мы в бою сильней,
А в миру счастливей.
И в поход пойду я с ней,
И вернусь к любимой.
Не вернусь, так не забыть,
Ей казачью песню,
Но иду я победить,
Жди меня невеста.

Припев:
Приказал нам атаман,
Позабыть кручину.
Без приказа я и сам,
Песней степь раздвину.
Кони тоже чуют пляс,
Погонять не надо.
Поёт каждая душа,
Та, что жизни рада.
Припев:

Казацкая баллада
А под утренним туманом,
За рекой, за Салмышом.
Совещались атаманы,
Как вести нам смертный бой.
Братовьёв, отцов, сынишек
Надо было воевать.
Ой ты лихо, наше лихо,
И советская напасть.

Разрубила по живому,
Весь казачий наш уклад.
Мы молились только богу,
Родина была нам мать.
Краски были на лампасах,
А в душе лишь чистота.
Ой ты воля, жизнь лихая,
Честь казачья нам свята.

Брат пошёл войной на брата,
Не могла нас мать разнять.
Штык примкнул пошёл в атаку,
Мой отец, а с ним и брат.
И не в шутку, а серьёзно,
Свистят пули у виска.
Ой ты лихо, наше лихо,
Кто-то должен был пропасть.

Страшно, то, что мы с ним двое,
Встретились крича Ура.
Все замызганы землёю,
Что родною нам была.
С ним в германскую ходили,
В штыковую мы смеясь.
Ой ты лихо, моё лихо,
Нас за злобой не узнать.

Я пошёл за атаманом,
Он пошёл же за своим,
Что зовётся комиссаром,
Был станичникам чужим.
Брат упал, рядом чупрына,
С моей буйной головой.
Ой ты лихо, моё лихо,
Знать отец меня нашёл.

Перекрашена в два цвета,
Вся огромная страна.
Оказалось, что я белый,
А брат красным уже стал.
И когда всё стало тихо,
Веселилась только власть.
Ой, ты лихо, наше лихо,
От него не убежать.

Брата памятник придавит,
Мне проклятья воздадут.
Но с прошедшими годами,
Казачата всё поймут.
Быть казачеству в России,
Не дадим мы ей пропасть.
Снова лихо, снова лихо,
Возродимся мы опять.

Поднялась с колен Россия,
Мы опора ей опять.

Добыча премьера

Сдалась природа и зверьё признало.
Им человек теперь и царь и бог.
И нападений на него не стало,
Ну, кто же тронет, при оружии его?

Но проверяет сам, он свою силу,
Прогулки совершает по старью,
Покоя не дают ему инстинкты,
Встаёт он на охотничью тропу.

Пачка зелёных, звание министра,
Расчистили до той берлоги путь,
Из джипов окруженье быстро вышло,
Чтоб на кровях, по маленькой плеснуть.

Медведицу поднял лесник в берлоге,
И только потому, что рядом с ней.
Два на неё детёныша похожи.
Зачатки новых русских медведей.

Восстала и подставилась под выстрел,
Она детей, и богу не отдаст.
Но, карабин берлогу всю очистил,
И медвежат к ответу бог призвал.

Нажрались шашлыка из свежанины,
Трупы детей валялись у костра.
- Куда их? Выкиньте их свиньям.
Берлога не последнею была.

Не верьте звери человеку,
Не доверяйте вы, ему детей,
Вы благородны, вы ведь звери.
А он не вырос, даже до зверей.

Но я расти собою стану,
Любить я всех начну с людей,
И помнить буду я о главном,
Что старший, любит всех детей.


Профессуре

Он окончил пол Сорбоны,
В Гарварде скамью потёр.
В Итоне тоже нашкодил,
В Альма матер, вновь пришёл.

Но уже рангом повыше,
Для студентов стал  судьёй.
С наглостью, что выше крыши,
С совестью, что никакой.

Может знаний и хватает,
И излишки даже есть,
Только почему рыдают,
Умные студентки все.

Можно и не отвечать,
Всё равно завалит,
Всем девчонкам нужно сдать,
Половой экзамен.

Да ещё и доплатить,
За его внимание.
Выбирай уж, быть, не быть,
Приобщённой к знаниям.

Мальчикам тем вроде проще,
Пол конверта и вперёд.
По его  прямой дороге,
Что наверх хамло ведёт.

Почему тогда стреляют,
Профессуру и в упор?
От избытка видно знаний,
Что про честь и про позор.

Дома с фонарём
Свет не сменился в телешоу,
Хотя построен новый дом.
Их просто стало больше вдвое,
Домов под красным фонарём.
- Не нравится? Вы не смотрите.
У них всегда один ответ.
А у общественных приличий,
На то ответа просто нет.

Припев:
Мамаши,
Воспитанье ваше,
Корова слижет языком.
Когда блондинки в шоколаде,
Зальют его своим дерьмом.

Разнагишайся и пройди,
Перед соседями в подъезде.
Да пару слов  кратких скажи,
И хулиганкой обеспечен.
А если видит миллион,
Гнусную непристойность,
С полной свободою для слов,
То это просто шоу.

Припев:
Мамаши,
Воспитанье ваше,
Корова слижет языком.
Когда блондинки в шоколаде,
Зальют его своим дерьмом.

Тупизм в глаза и уши льют,
Чтоб это нормой жизни стало,
И в идиоты всех зовут.
Блондинки в шоколаде.
А с них и спроса вроде нет,
На то они блондинки.
Но у домов хозяин есть,
А мы, бесправный зритель.

Припев:
Мамаши,
Воспитанье ваше,
Корова слижет языком.
Когда блондинки в шоколаде,
Зальют его своим дерьмом.

Первая Кавказская мировая

Друзья жиды подсуетились,
На Русь они пошли войной.
Под нью-грузинские мотивы,
За сукой швили, за спиной.

Начинка умная для танков,
Головорезу отдана.
И опыт свой большой Синайский
Плодит еврейская страна.

Как уничтожить миротворцев,
И мирный город разбомбить.
Как быстренько трупами Рохский,
Тоннель успешно завалить.

А «Нахтигали» с Украины,
Под клятвы в братстве и любви,
По самолётам метко били.
Легко, но подло бить своих.

Европа дружно вдруг смоталась,
Оставив русский батальон.
Вечно лежать в могиле братской,
Под дружный свой гуманный вой.

Американские коммандос,
На практику сюда пришли
Лишь звёздно-полосатый паспорт,
Мог отличить их от грузин.

Когда же планы провалились,
И банды бросились в кусты,
Убийцы вдруг все дружно взвыли.
О бедах маленькой страны.

Как смела бяка, что Россия,
Успешно, быстро воевать.
Они хотели, чтоб грузины,
Успели весь Кавказ сожрать.

Их правдолюбы журналюги,
Устроили вселенский хор.
Пачкой зелёных подмахнул им,
Миру известный дирижёр.

Демарши кулаков на море,
А в залах бешеной слюны.
Им наплевать было на горе,
Простых, невинных осетин.

Но правда вылезла, как шило,
Из масс медийного мешка,
А знать не хочется, как было.
Им надо танки поставлять.

Значит, готовятся к повтору,
Им мало было той войны.
Не могут нам они позволить,
Себя так просто защитить.

Хор разбежался отмываться,
Пропал раз стимул их и пыл.
Но просит в правде сомневаться.
Нас радио «Эхо Москвы».

Оно нас рейтингами давит,
Голосованьем с потолка.
В ответ любую цифру вставит,
Никто не будет проверять.

А Русь идёт вперёд и прямо,
Дела нас ждут, а не слова.
Попутных было много шавок,
Что гавкают на нас всегда.

Сравнение

Любви все возраста покорны,
Секс в этом плане послабей.
Барьерами он огорожен,
Где до и после есть.

Вот и встаёт вопрос порою,
А, значит, выбор предстоит,
Или иметь любовь до гроба,
Иль в сексе кратенько пожить.

Там хорошо, это, как бизнес,
Где есть напарник-компаньон.
Сложились, трахнулись и смылись,
И позабыли, кто кого.

Природу словом не обманешь,
Оно, как было, так и есть.
В любви тоже полно желаний,
Хотя это не голый секс.

Санёк, продвинутый мой кореш,
Плевал на таинства любви.
Но вот давно без алкоголя,
Он говорит, что не стоит.

Без возлияний невозможно,
Заставить думать о таком.
И телу вспомнить порой сложно,
Что ты родился мужиком.

А дальше, больше Санёк будет,
Видно случился перебор.
И секс совсем пойдёт на убыль,
Это не верная любовь.

Он пробует уже виагру,
А, в общем - то он молодой,
Но стал для секса наркоманом,
Без допинга, он никакой.

Деду Захару девяносто,
Но бабку любит, говорит.
А трезвым верить всегда можно,
Не думаю, что он дурит. 

Вот и задумаешься сразу,
Как самому при этом быть.
Хлебать от секса всю заразу,
Или всегда только любить.   

Сны
Дурные сны для дураков,
А у меня все вещие,
Приятней нету этих снов,
Не просыпался вечно бы.
То вдоль моделям я иду,
Что,  телом ко мне лезут.
А то на яхте вдруг плыву,
По океану денег.

И вообще чего там нет,
Пожалуй, только гадости.
Что называется рассвет,
Где всё и прерывается.
Мне нравится чудес расклад,
И вся реальность сонная,
Но как её с собою взять,
И вытащить на солнышко.

Ходил к гадалке, та полдня,
Мне круто колдовала.
В кофейной гуще мой заказ
Она зашифровала.
Сказала, что надежда есть,
И сны мне будут в руку.
Но натощак нужно поесть,
Сушёную лягушку.

А так один лишь позитив,
Сырого мяса не было.
С собой покойник не манил,
И было там не ветрено.
Зато летал, как Ариэль,
В шампанском искупался.
Но плохо, что не досмотрел,
Я сериал прекрасный.

Возможно, сдался бы секрет,
Как сделать это явью.
Ага, досмотришь ты с моей,
С супругою – овчаркой.
На самом интересном в бок,
Шырнёт, что даже взвоешь,
Протрёшь глаза и сгинул сон,
А с ним и всё хорошее.
Опять работа, маята,
И никакой фантазии.
Мне, лучше жизнь в горизонталь,
Чем эта вертикальная.
Часа ей два, что бы пожрать,
И хватит, я так думаю.
А остальное можно спать.
Чтобы увидеть лучшее.

А серый мир не для меня,
Сны мои очень красочны.
И берегись моя жена,
Я ведь мужик не каменный.
Развратниц, всяких там полно.
Найдётся всё по вкусу.
Я закажу Мирлин Монро,
Грудастую такую.

Есть параллельные миры,
Я это точно знаю.
Но искривлённые они,
Их жизнь пересекает.
И выбор делать предстоит,
В каком из них остаться.
Пожалуй, в этом буду жить,
Реально здесь богатство.

Автолайн
Научили мы медведей.
Ездить на велосипеде.
Очередь пришла Газелей,
Обратится в нашу веру.
Норов дикий заражает,
Рулевого сразу.
Мерседесы обгоняют,
Наши автолайны.

Припев:
По буграм и буеракам,
По степям и трассам.
Где бочком, а где и раком
Мчат маршрутки, наши.

Норов дикий заражает,
Рулевого сразу.
Мерседесы обгоняют,
Наши автолайны.
Пассажиры выражают,
Восторг неприлично.
Им молиться лучше надо,
А не материться.

Припев:

Счастье формулы один,
В том, что нет Газелей.
Чемпионский титул им,
Был бы обеспечен.
Так устроена та тварь,
Что любой водила,
Сев за руль и газ нажав,
Новый автокилер.

Припев:

Он доскачет, ну а с ним,
Те, что рядом сели.
И за платный их экстрим,
Гроб будет Газелью.
Номеров маршрутов много,
Но конечная одна,
Если ты сойти не сможешь,
МЧС примет тебя.

Искушение
Обещала Клавка мужу:
- Я рожать больше не буду.
Хватит нищету плодить,
Будем мы как люди жить.
- Есть комплект, и хватит нам.
Так решил хозяин сам.

Припев:
Косенькие, кривенькие,
Всё в зачёт пойдёт.
Спьяну натворили,
Мы стране приплод.

Но искус сильнее страха,
И не выдержала баба,
Когда ящик посулил.
Ей халявные рубли.
Раз за это платежи,
Вновь родим чего-то мы.

Косенькое, кривенькое,
Всё в зачёт пойдёт,
Мы добьём количеством,
Остальной народ.
 
На конвейер был поставлен,
Весь процесс дето рожальный.
Поработал, получи,
Премиальные гроши.
Выросло желание,
У народа пьяного.

Косенькие, кривенькие,
Всё в зачёт пойдёт,
Всем проценты тикают.
Качество не в счёт.

А у трезвых нет сознанья,
Они сдуру всё считают.
Как детишек им растить,
Чтоб была им сносной жизнь.
А зачем это считать,
Только время зря терять.

Косенькое, кривенькое,
Всё пойдёт в зачёт.
И не то творилось,
Нами для призов.

А не хватит если сил,
Эмигрантов пригласим.
Те не дорого берут,
Когда баб наших…пи-пи.
Шапкой закидаем
Все  наши программы.

Косенько, да криво,
Мы всегда лепили.
Сделаем из многих стран,
Мы большой российский стан.

Приятность

Говорят, что от любви,
Одни лишь приятности,
И меня произвели,
От совместной радости.

Папа, мама вы зачем,
Сделали детишку?
Я не торопился в свет,
Мог и погодить бы

И, по ходу позабыт,
Был уже в род доме.
И скитания пошли,
По приютам, школам.

Папа, мама вы зачем,
Сделали детишку?
А теперь не нужен всем,
Стал такой мальчишка.

И растёт ваш плод любви,
С сорняками густо,
Аист пьяный видно был,
Не нашёл капусты.

Папа, мама, срок придёт,
Это вам припомню.
Вашу давнюю любовь,
От которой сохну.

Надо думать и в любви,
А не только в школе.
Да и сразу за троих,
За меня тем более.

Папа, мама стоп горит,
Перед каждой случкой,
Кобелём не надо быть ,
Или просто сучкой.

Не бросайте нашу жизнь,
Направо, налево.
Я согласен с вами жить,
Да и вы наверно.

Папа, мама научись,
Истине семейной,
Отличать секс от любви,
Это ваше дело.

ПЕРЕХОД
Ах, люблю я переходы,
Но не те, что под землёй.
Только те, где люди бродят,
Меж колёс, среди авто.
Наплевать на светофоры,
Разрешённые места.
Мне, хоть зебра, а хоть пони,
Мне вниманье подавай.

Припев:
Женщина засохнет без внимания,
А что делать, если нет его?
И идёт она на шаг отчаянный,
И встаёт ногой на переход.

Тут бежать сильно не надо,
А порою можно встать.
Время нужно, чтобы сравнить,
Мой капот и автозад.
И тогда восторгов столько,
Что хватает на потом.
И посылки прямо к чёрту,
Объясненья с матерком.

Ничего вас не убудет,
Время ваше подождёт.
Но зато, какое чудо,
Женщина меж вас идёт.
Вся зарделась от смущенья,
Это сколько ж мужиков,
Головами завертели,
Да ещё с набором слов.

Плохо, что машина давит,
А водитель в стороне,
Это надо бы поправить,
Чтоб приятней было мне.
Думают, что мы не знаем,
Про дорогу правила.
А того не понимают,
Я здесь, за вниманием.


Резервист
Информацией залили,
       Уши и мои глаза,
Говорят, от этой жизни,
       Сам могу всё взять.
Скрытые резервы,
       В организмах есть.
В поиски включился,
       Абсолютно весь.

Мышцы напрягаю,
       И морщиню лоб.
Всё внутри обшарил,
       Нет там ничего.
А, наверно было,
       Предки дали всё,
И мужскую силу,
       Даже с головой.

Тело укрепили,
       Дали право жить.
Что бы человеком,
       Я, как все, мог быть.
И, как обворованный,
       Целый день хожу.
Вспомнилось про йогу.
       Всё, теперь найду!

Будет кладовая,
       С нею мной взята.
Жизнь пойдёт другая,
       Сразу у меня.
Перебрал все позы,
       Стоял на гвоздю.
Что ж это такое?
       Снова не найду.

Вывихнул колени,
       Позвонки трещат.
Сустава вспотели,
       От потуг скрипят.
Сухожилий пачку,
       Видимо порвал.
Но где та заначка,
       Так и не узнал.

Бросил я затею,
       И кошмар для тел.
Знать, аутотренинг,
       Даст мне тот резерв.
Правда, медитаций,
       Многих я не знал.
Ничего, для знаний,
       Есть моя башка.

  Там ведь говорили,
       Нужен сильный стресс.
Головой разбил я,
       Подоконник весь.
       И ушёл вдруг в аут,
       Тренинг был потом,
        Шарил по карманам,
       Я с разбитым лбом.

       Думал, получилось,
       Раз в нирване был.
       Но не тут-то было,
       И пропал весь пыл.
       Сгинули резервы,
       Пока я балдел.
       Снова мазохистом,
       Стать я не хотел.

Позвонил в ноль два я:
       - Срочно мне наряд!
Дам процент от кражи,
       Сделайте возврат.
Но меня послали,
В поиски опять.
На какой-то фаллос.
С чем это едят?

Ни любви, ни денег,
       Не было в дому,
Вот и все резервы,
Я пахать пойду.
Просто, не охота,
       Быть мне кое-кем.
Хочется чего-то,
       Что доступно всем.

Отрава

Жена решила травануть,
Меня, за всё хорошее.
Решила в кружку мне плеснуть,
Что-то на чай похожее.
Я, без претензий на неё,
Причины, явно были.
Но чтобы так, только за то.
Я не стерпел обиды.
Духан в квартире поднялся.
На свалку был похожий,
Решил спросить я. = Что за чай?
Она же сразу в слёзы.

Колись, и сразу же молись!
Терпения не стало.
Ну что пошла у нас за жизнь?
Попить нельзя и чаю.
Ты где рецепты те нашла?
С Медичи ты подруга?
Та, так любила мужика,
Что отравила друга.
Обиделась всерьёз она,
Схватила мою кружку.
Сказала, выпьет всю до дна.
Я спас свою подружку.

Признание своей вины,
Почти пол наказания,
Решили: = Выпьем на двоих,
В предсмертном сопризнании.
Разлив, как брату и сестре,
Мы глянули в посуду.
Всё там кипело в кислоте,
И капало на блюда.
Разводы нефти и жирка,
Бурлили в единении.
И почернел каждый бокал,
Уже познавший смерти.

Нет! Слил я жидкость ту,
В двойную оболочку.
Сказал, что завтра помещу.
В скотомогильник срочно.
Но интерес мой не пропал,
И пачкой я занялся.
Написано: Грузинский чай.
И номерок стоял там.
Не знаю кто там до меня,
Стоял в длину и в очередь,
Но следующим мог бы я,
Уйти, его попробавши.

Я вспомнил бабушкин наказ.
Она мне говорила:
- Лучший для нас, крапивный чай,
А тот пусть пьют грузины.
Куда он, кстати, вдруг пропал?
И за кого прикрылся?
Может индийским срочно стал,
Или за майским скрылся?
Жену я больше не виню,
Она ведь молодая.
Не знает гадость и траву,
Что чаем называют.

Праздник

Рабочий день только начался,
Зуд прекратился трудовой.
Я бы не против почесаться
Но завтра снова выходной.
Вы покажите мне на карте,
И где найти ещё страну.
Где вся бы жизнь была, как праздник.
Хоть через день иди в загул.
То случка шалых валентинок,
А то, какой-то юбилей.
Иль дни, для праздничных поминок,
Наших бесчисленных вождей.
Я, Хелуим отмракобесил,
Думал, что хватит, отдохну.
Как же. Мечтал я не по теме,
Праздник был новый на носу.

Припев:
Красным стал весь календарь
Но не рад работник.
Значит нечего и жрать,
Если не чиновник.
У того всегда оклад,
И пакет гарантий.
Ему можно отдыхать,
Страна всё оплатит.

Единение гуляем,
Отменили всю вражду,
Все цвета в обнимку встали,
Угодить что бы Кремлю.
Я не против единенья,
И попробую, начну.
С Березовского наверно.
Да поближе к кошельку.
Но, похоже, что не хочет,
Он брататься и на день,
Вон он морду как воротит,
Англией прикрылся всей.
С алкашом неинтересно,
Стык будет не ровный.
А вот с девушкою, с той
Едениться можно.

Припев:

Певице
/Никогда не догадаетесь/

Безголоса, но богата,
И приятная на вид.
Вся раскрученная папой,
А он вышками рулит.

Потакает он капризам,
Всё таки дитя своё.
Пусть для всех будет сюрпризом,
Взятая ей нота до.

Захотелось звёздной жизни?
Так пожалте, получи!
А ещё чего вам надо?
Всенародной поп любви?

Запросто, но всё раздельно,
Попа и её любовь.
Купленная папой сцена,
Не спасенье от пинков.

Ты звезда…, в том нет сомнений,
И останешься с звездой.
Для полов определенья,
Не отменит даже бог.

Зеркало

Стали мыслить железяки,
Роботы себя рожать.
Телевизор, враг заклятый,
Стал всему всех поучать.
Гад, стоит почти напротив,
И бормочет день и ночь.
Отражать его приколы,
Должно я наоборот.

Хорошо было в прихожей,
Думалось, что на века.
Провожать кривляний рожи,
А потом, их вновь встречать.
Но хозяин мой, дотошен,
Про Венецию всё знал,
Про Мурано остров тоже.
Он умеет и читать.

Вот тогда я влипло сильно.
Старина и подвела.
Он меня прибил в гостиной.
На обзор своим гостям.
Освежили мне оправу,
Полировка же опять,
Закрепили амальгаму,
Теперь надо отражать.

Раньше ночью хоть бывало,
Отдыхаешь до утра.
А теперь не задремаешь,
И дежуришь, как дурак.
Про усталость и не спросят.
Я для всех просто стекло.
Но зеркальною основой.
На беду наделено.

Я не только отражаю,
И, сказать по правде всей,
Сам хозяин намекает,
- Отражение умней!
Правильно, за время это,
Повидало я всего.
Отражаю я со светом,
Темнота, та для него.

Я учило и актёров,
Балерин, политиков.
Нужным взглядам, или позам
Не подвластным критике.
Многим, может, помогло,
Мне добра не жалко.
Только стойки ведь не всё,
Если в мозгах пакля.

Вот хозяйка зарыдала,
И ко мне бежит опять.
С нею тушь в глаза мы вмажем,
Извинений будем ждать.
И хозяин, как с похмелья,
Тоже прётся до меня.
Хочет видеть в отраженье,
То, что было с ним вчера.

Для того я сложновато,
Не придуман ещё чип,
Чтобы считывать мне память,
И о прошлом говорить.
Если б просто это было,
То раскрылись бы века,
Я бы вам наговорило,
Не один толстый роман.

Предо мною проходили
И коварство и любовь,
Без стеснения крутились,
Зады скромницы любой.
Не грозит мне расшифровка,
Правда, нынче не нужна.
Без неё врать можно ловко.
С ней морока лишь одна.

И, ругается мой умник,
Думает кривое я,
Но не я, он пить обучен,
На себя надо пенять.
От того мечты о свалке,
Это лучше, чем всерьёз.
Всем показывать, их правду,
С точностью наоборот.

Эх! Мне ваши бы ручонки,
Молоток иль стеклорез,
Родило бы я дитёнков,
Их хватило б вашим всем.
Зайчиков бы сколько было,
Лучиков для счастья.
Но боятся меня бить,
Говорят к несчастью.

Я детей больше люблю,
Милые их рожицы.
Вместе с ними я смеюсь,
Над своей похожестью.
Видно детство у меня,
Не совсем пропало.
И кривляться с ними я.
Бесконечно радо.

Иногда и я моргну,
Но не ихним глазом.
Не боюсь, что не поймут,
Они всему рады.
Но и пятна на заду.
И спесивость позы,
Я конечно отражу,
Чтоб было похоже.

Но, из кухни слышен грохот,
Там посуде повезло.
Вновь её переколотят.
Бросят с мусором в ведро.
Тишины и скуки нет,
В памяти зеркальной.
Создано я, чтобы свет.
Ярче был, приятней.

Дорога

Вправо, влево не шагать,
С детства проходили.
Строем колею топтать,
Нас всегда учили.

Ать, два, ать и снова ать,
Просто и понятно,
Но, когда тобой рулят,
Командиры внятно.

Горбачёвым в ровный строй,
Врезана команда:
- Разойдись народ! Застой.
Налетел внезапно.

Утомилась видно власть,
Прятать все богатства,
Те же рожи, но в анфас,
Над страной глумятся.

Разбежались, а куда?
Все по своим хатам?
Где теперь без поводка,
Можно на всё гавкать?
 
Да, свобода нам дана,
Но, не всем по силам.
А нельзя ли, чтоб она
С маслом ещё была.

Хорошо свободным быть,
Когда всё имеешь,
И когда комфортный быт,
То и не звереешь.

Оказалось, мы медведь,
Кормленный вершками.
Нефтяные корешки,
Съедены властями.

В раскоряку перестрой,
В общем получился.
Теперь править мы его,
Будем лет под триста.

Если кто не доживёт,
Власть не виновата.
Это глупый всё народ.
Путает ей карты.

Не судить же ей верхи,
Самоедства нет там.
Вороньё глаза свои,
Не клюёт. Запретно!

Ходорковский хоть и вор
А мне его жалко.
Запустите для него,
Стаю олигархов.

Он без ельцинской семьи,
Заскучал наверно,
Пахана не сберегли,
Это ему скверно.

Или клетку отвори,
Пусть летит на волю.
Он и так наши рубли,
Адвокатам скормит.

Взять, отнять и поделить,
Кому надо это?
Под фамилией других,
Просто будут недра.

Люди же, придаток к ним,
С головною болью.
И чем меньше будет их,
Тем будет спокойней.

Кризис

Задвигалась недвижимость,
Казалось бы с чего.
Цена её, как видимость,
Но видно много блох.

Чесаться сильно хочется,
А если, не в терпёж,
И в попу сильно колется,
Задвигаешь её.

Земля давно у нас стояла,
И домик сильно в неё врос
Но вот обрадовала мама,
Буш нам долги свои принёс

Никей упал, Насдак прогнулся,
Дауном Джонсон похудел.
А я, когда утром проснулся,
Ложил на всё, на то свой Мэн

Калифорнийские дебаты,
Кому давать и как то брать.
Мне не понятны, мои штаты,
Моя двуспальная кровать.

Потом настанут потягушки,
И благодарности без слов.
Молчали б только ваши пушки,
А вести были про любовь.

Нам миллиардов ваших мало.
Не хватит одного всегда
Того, что совестью мы звали,
И не давали никогда.

Вновь бесконечным сериалом,
Идёт финансовый галдёж.
И нам уже привычно стало,
Кого куда послал и кто.

А если в лопнутые банки,
Вы тисните ещё чего
Нам будет этого не жалко,
Как не имеющим того.

Отдай нам денежки Америка,
Отдай нам кровные рубли.
У Кудрина они не меряны,
 А мы живём лишь на свои.

И дело здесь не в разговорах,
Забалтывать все мудрецы,
Отдай, не надо словом фонды
Скрывать грабительства концы.

Ума в правительстве палата,
И думают за нас они.
А нам пожить бы тоже надо.
Свои остаточные дни.

Всегда мы жили светлым завтра,
А вы живёте днём чужим.
И почему козырной картой.
Вам выпадает наша жизнь?

Грамотное неписание.

Давайте писать грамотно,
Ребята в писсуар.
Держите его правильно,
Чтоб он туда попал.

А если не получится.
И мимо всё пошло,
Не надо дурью мучится,
Стечёт всё, как дерьмо.

И главное занудство
Не было б очень злым,
Тогда может получится,
Писание своим.

Расставить надо точки
Поверху запятых.
Чтоб были наши строчки,
Ровнее всех других?

Вы понял, что коряво
Сказал вам мой не слог?
Вы грамотный и прямо,
Круши, громи его.

На пару диссертаций
Филологу дано
Словесно оторваться
На тему разных слов.

Нехай она так будет,
Поэтства слова даль.
Не каждый то осудит,
Чего не понимал

Алименты
Кому как, а мне сейчас, пригрозили строго,
Не совсем, но по-мужски, и я это понял.
Восемнадцать долгих лет мне бывать изгоем,
Розыск на меня завёл, пристав, что в погонах.
Припев:
Алименты, алименты, когда сладкие моменты,
Делим щедро, эту радость на двоих.
А когда пришли проценты,
Почему, они только мои?
Я пошёл, как паровоз, за совместный наш балдёж,
А ведь нам обоим так прекрасно было.
Мой подельник получил, привилегий полный воз,
Ей сынок, а мне напряг, и не в пол силы.
Припев:
Алименты, алименты, когда сладкие моменты,
Делим щедро, эту радость на двоих,
А когда, пришли проценты,
Почему, они только мои?
Не хочу, и впредь потом не стану,
Виноватым, по суду себя считать.
Мне в убытках лишнего не надо,
И Ау!, твоё мне не слыхать.
А ну, отстать!
Припев:
Алименты, алименты, когда сладкие моменты,
Делим эту радость на двоих.
А когда пришли проценты,
Как всегда, всегда, они мои.
 
Я найдусь вам лет через ни сколько,
За сыновьей благодарностью приду.
Пусть отдаст мне стоимость путёвки,
Той, что в жизнь я щедро раздаю.
Припев:
Алименты, алименты, когда сладкие моменты,
Делим радость эту, ровно на двоих.
А когда пришли проценты, ах вы гады алименты
Вы всегда, всегда, только мои.
Проигрыш.
Алименты, алименты, я согласен на проценты.
Чёрт бы с ними, а со мною только вы.
Обману я алименты, не нужны мне их моменты.
Буду жить всегда, в кругу своей семьи.
Свои… свои.

Забор
/от соседа, и его вопроса:/
«какой такой забор, да ещё для матери?»

Мне рассказывал сосед,
Он бывал в Париже.
Видел маму он их всех,
Я её, не видел.

Говорит, что красота,
Вид неописуем.
И такой забор всегда,
Будет нужен людям.

Дам, не Дам, я не пойму,
Нотры не учили.
До Пари, я не пойду,
Всё есть в магазине.

Ну и Франки ну и Галь,
Надо ж, так крутнуться.
Богу богово отдать,
И об мать споткнуться.

Уважаю их забор,
В них всё понимаем.
Я, пока ещё не вор,
Ну а там, бог знает.

С камнем, тоже ясно нам,
Если есть колючка.
Фотографий кучу взял.
Ну, скажу и штучка.

Строить долго и с умом,
Это мы умеем.
Но хранить, хвалить своё,
Вот пока не смеем.

Маму дамой обозвать.
Значит уважают.
Я свою хочу назвать,
Тоже святой мамой.

К ней, глядишь, и я бочком.
Смог бы прислониться.
Нет, конечно, не Христом,
Это мне не снится.

Так, по родственному чтоб
И навечно малым.
Без наколок и понтов,
Быть поближе к маме.

Может тот забор купить,
Как янки Свободу?
Или свою мать любить?
Будем ближе к богу.

Денег хватит, есть пока,
Газы нефтяные,
Олигархов, тех толпа,
Вроде не чужие.

Купят всё и продадут,
Им уже в привычку.
Но, французы маму чтут,
Вот в чём заковычка.

Ладно! Каждому своё.
Не хочу чужое,
Мы построим свой забор.
Будет он, как новый.

И не сто нужно годов.
Коль начну сей час я.
В душе городить забор.
От пакости каждой.

Не плевали. чтоб туда,
Да и сам не гадил.
А про маму вспоминать,
Не посмертно надо.

Не нужны «прости» мои.
Нет нужды ей в этом.
Скажет: - Ты сынок живи,
И будь человеком.

Открытие охоты

Р-р-радости до потолка,
Пр-рет из глотки что-то,
Р-раз хозяин приказал
Нам открыть охоту.

Ночью, даже не дремал,
И не ел я сутки.
Знаю сытым не дана,
Удаль в том искусстве.

А хозяин тёр ружьё,
Гладил всё, лелеял.
Как не спал даже с женой,
До первой измены.

Та сказала, что любви,
Ей бы больше надо.
А железку три, не три,
Она из металла.

Понаехали друзья,
Утром спозаранку,
Говорили про свой план,
Только я лишь гавкал.

Обсудили весь маршрут,
Выбрали болото.
Говорят там утки прут,
И ещё чего-то.

Загрузили до верхов
Джипы и Газели,
Брали много и всего,
На замен трофеев.

Я свой столбик помочил,
А они колёса,
Это что бы не забыть,
В домик свой дорогу.

По пути боезапас
Шумно загрузили.
Теперь в ящиках звенят,
 Мощные бутыли.

Всех калибров и цветов,
Разного значения.
Птицефабрику на то,
Мы б давно имели.

Вот что значит кобели,
Им, как нам неймётся.
Прихватили по пути,
Несколько охотниц.

Визг и гогот начался,
Прямо по дороге.
Им теперь не до ружья,
Дичь уже с собою.

Не охота, просто смех.
Так назаряжались,
Что охотниц пьяных тех,
По кустам валяли.

С зорьки утренней опять,
Тоже повторили.
Когда стал я приставать,
Мне пинка влепили.

Зато вспомнили потом,
Для чего прибыли.
В одиночку и толпой,
По бутылкам били.

А устав, и расстреляв,
Все свои патроны,
Предложили ощипать,
Меня на жаркое.

Но вернулся я живым,
Правда в сильном страхе.
Стало трудно жить с людьми,
Даже их собаке.

Но хозяйке не скажу,
Про бордель в охоте.
Верность я хоть сохраню,
Раз она не хочет.

Пахло дичью от неё,
Видно подстрелили,
Её пару мужиков,
Пока нас не было.

Пятачок

Вытоптан и застолблён
Стройными ногами,
Придорожный пятачок,
Что стал нынче храмом.
Добросовестно несут,
Службу здесь девицы,
На любовь свою зовут.
От Венеры жрицы.

Тормозите мужички,
Мы вас не обидим.
Хоть юнцы, хоть старички,
Лишь бы деньги были.
Торг уместен, но предел,
       Как везде быть должен.
       Если дёшево совсем,
       Это, к Кулаковой.

Эй, мужчина, погоди,
Не спеши, не при ты.
Хоть две смены отстою,
Лёжа в твоём джипе.
Не прошло, погнал урод.
Сказал, что есть дело
Но, ещё один идёт,
За доступным телом.

Мамка злая нынче вся,
Торг идёт не бойко.
Ещё нужно, девок пять.
Ей продать с ночёвкой.
Продадимся, наш товар,
С ней не залежится.
Сама грамотной была,
Популярной жрицей.

Караул, беги, менты,
Новая как взвоет.
Так, то те же мужики,
Только лишь в погонах.
Успокойся, дура ты,
Данью отобьёмся.
Есть натура, и рубли,
Или уговорцем,

Что обслужим мы ещё,
Ихних прокуроров.
Будет мало, так на всё,
Генералов тоже.
Все одно от нас хотят,
Если есть мужское.
Мне махнули. Ну, пока,
Встретимся в притоне.

Деньги

Я не знаю почему,
Деньги не ведутся.
Вроде в меру воду пью.
Утром чай из блюдца.

Кто-то держит надо мной,
Зонтик днём и ночью,
И никак дождь золотой,
Меня не промочит.

А так, всё, как у людей,
Ну, почти не новых,
Экономлю на обед
Ужинаю с богом.

Я б и эти прекратил
Поздние расходы,
Но тогда я сам бы был...
Тсс... он на пороге.

Чёрти, те давно ушли,
Змий зелёный смылся.
Когда только антифриз,
Помогал напиться.

На двоих бутылки две,
Чтобы разговеться.
Ну не так, что бы совсем,
Но до смеха в сердце.

Экономлю капитал,
На любой обувке.
Вот сегодня снова спал
До его побудки.

Я с работою, как волк,
Только, что не вою
И какой мне с неё толк,
Когда с перепою.

Научился я кроить,
Сам и с корешами.
В носки старые залил.
Воду из под крана.

А чего? Там запашок,
Хлеще бормотухи.
Отожму я их разок
И сойдёт за глюки.

А потом возьму бутыль,
Но без наворотов.
Ту, что мой сосед допил,
В морге ждёт кого-то.

Бухгалтерию свою
Я сейчас проверю.
Калькулятор не к чему,
Хватит пальцев веер.


Без беды и счастья нет,
Были б миллионы,
То я спился бы совсем,
А так жив я вроде.

Производство запустил,
Пустой стеклотары,
Это сложный процесс был,
Полных не хватало.

Зато бизнес на века,
Внуки будут сыты.
Младший сын, вроде Иван,
Эстафету принял.

Всё пустили с молотка,
Телевизор, шторки.
Копим мы свой капитал,
В печень, в сердце, в почки.

А гадатель мне сказал,
На ближайшей свалке.
Будет праздник у тебя,
Недалёки ждалки.

Будет музыка играть,
Для тебя не слышно.
Хоть жена будет в слезах,
От счастья избытка.

Я, до праздника того,
Буду очень скромным,
Не достану из трусов,
Спрятанный там стольник.

Скромно надо братцы жить,
С этим все согласны.
Лишний я чаёк отлил.
И почти не квасил

Стыд нам надо уважать,
Так учила Ева.
А она была всем мать.
Мне, правда, скромнее.

Потому не лезу я,
На приёмы в залы.
И вся публика моя,
Площадь трёх вокзалов.

Что про деньги? Так то пшик,
Видимость сплошная,
Получил, пошёл пропил,
Вот их и не стало.

Застольная
Что пропито, всё при деле,
То на пользу всё пошло.
Пусть остался я без денег,
Но зато друзей нашёл.
Эх рюмашки, эх стаканы,
А потом пойдёт с горла.
Лично я совсем не пьяный,
Это пьёт моя душа.

Припев:
Пей, пей,
По полной пей,
Если всем так хочется.
Уважай своих друзей,
Пей за их здоровьице.

На, на, тебе до дна,
А ей всё так мало.
Пьёт безмерная душа,
И я стал с ней пьяным.
Уважение ко всем,
Что-то разгулялось.
Но пытают всех ещё,
Как их уважают.

Припев:

Трезвым буду, посмеюсь,
С головною болью.
Я друзей больше люблю,
Чем своё здоровье.
И за дам будет потом,
И за тех, кто в море.
Нет у нас на то краёв,
Пить будем по полной.
 
Припев:
Пей, пей,
И не жалей,
Что пропито было.
Ты зато нашёл друзей.
Бьёт душа копытом.

Цепная песня.
   
   Хочешь петь? Ну, завой.
   Хочешь есть? Ни к чему.
   Заполняй-ка водой,
   Всю свою пустоту.
   
   Хочешь лаять? скули.
   С цепи снять? Это зря.
   Не способен вести,
   Ты достойно себя.
   
   Хочешь большего? Да.
   За забор? Погоди.
   Я, вся воля твоя,
   Оставайся, рычи
   
   Выбор твой? Это Есть.
   Без меня? Осади.
   Для тебя это честь,
   Посидеть у ноги.
   
   Ненавидишь? Пройдёт.
   Задохнулся? Пойму.
   Потому идиот,
   Что тебя я люблю.
   
   Удерёшь? Будет жаль.
   Далеко? Не шути.
   Для тебя, твоя даль,
   Не длиннее цепи.
   
   Дашь отпор? Ну, давай.
   Ты другой? Это не.
   И всего лишь твой лай,
   Беспокоит сильней.
   
   Я свободна? Увы.
   Цепи нет? Ты тупой.
   Она лишь не гремит,
   Но повсюду со мной.
   
   Ты не веришь? Поверь.
   Мудрено? Для тебя.
   Но, как только за дверь
   Она душит меня.
   
   Как зовут её? Долг.
   Как длина она? Жизнь.

Яишница
/кабацкое 11/

Зашкворчала сковородка,
Что под яйца я погрел.
Поначалу понемножку,
А потом пошёл прострел.

Я залил двумя пожары,
Больше не было своих,.
А потом их с пылу, с жару,
Взял и просто проглотил.

Да не те, а из запасов,
До родных там не дошло.
Я повесился бы сразу.
А, так слышите живой.

Популярное питанье,
Для того чтоб поскорей.
Холостяцкая отрада.
И тому, кому, так лень.

Подружусь я с динозавром
Мне б размеры подошли.
Чтоб был маленьким, но яйца,
Пребольшущие носил.

Я согласен на чужие,
Носят пусть, я их сожру.
Говорят, что в яйцах сила.
Как попробую, скажу.

Жаль, что мрёт уже природа,
И мельчает с нею всё.
Яйца стали, как напёрсток,
Даже,и у мужиков..

Не в цвет
Не хамлю,
Но вот шумлю,
Я своею Клавой,
Знаешь милая, мы тут,
Вроде в нежеланных.

По соседству, или так.
На ноль два позвонят,
И приходит к нам наряд,
Чтобы успокоить.

Вовремя нам говорить,
Нужно свою правду.
Не всем звукам мы нужны,
Ласковым для, власти,

Выбрали мы весь лимит,
Слов из нашей песни.
Ты разбитой можешь быть.
Я, уже подвешен.

Заслоню,
Любовь свою.
Телом и свободой,
Но хочу ещё побыть,
Я на нашей воле.

Ничего,
Я, и ногой,
Дотянусь до белой,
Чёрная, это пол тон,
Мы с нею не спелись.

Мне от клавиш,
Лишь осталось,
Нежности приятный звук,
В память людям мы оставим.
Громкую их красоту,

За закон меня не спрячешь.
В мешке шилу не бывать,
Вылезут стране на память
Наши ноты, и тона.

И не тогда,
Не с нами быть,
Всей музыке бесславной.
И нет вопроса,
Сколько, жить?
Но есть вопрос, как надо?




  Упрёк
Мы берегли тебя всегда
Непокорённая Москва,
В любое лихолетье и в суровую годину.
И подставляла свою грудь Россия и себя,
И прятала тебя за наши спины.
Теперь ты на костях защитников своих,
Редуты кольцевые созидаешь.
И на спасителей презрительно глядишь.
О Западе теперь ты грезишь и мечтаешь.

Припев:
Но и в Рязани и в Казани,
В Сибири тоже есть народ.
Не все родились москвичами,
Теперь Русь за Москвой живёт.
А голубые москвичи,
А Питерские стукачи,
Со столичной каланчи,
Что есть духу и мочи
Прыгают на Запад.

Страна столиц, отдельных от страны,
И двух теперь нам стало мало.
На Черноморье, в Сочи учредим,
Ещё одно столичное начало.
Сытно корми страна свои столицы,
Сама же впроголодь и в нищете живи.
Зато нам нужно срочно возгордиться,
Своим количеством немереным столиц.

Припев:
Но и в Рязани и в Казани,
В Сибири тоже есть народ.
Не все родились москвичами,
Теперь Русь за Москвой живёт.
А голубые москвичи,
И Питерские стукачи,
Со столичной каланчи,
Что есть духу и мочи
Прыгают на Запад.

Но ведь Россия, не одна Москва,
Москва, это не вся наша Россия.
А помнится, она для нас была,
Не мачехою, а родной столицей.
Теперь кормушек столько наплодили,
Кормильцев доят в десять рук.
Терпи несчастная Россия.
Чужие били, свои жрут.

Припев:
Но и в Рязани и в Казани,
В Сибири тоже есть народ.
Не все родились москвичами,
Но Русь ведь за Москвой живёт.
А голубые москвичи,
И Питерские стукачи,
Со столичной каланчи,
Что есть духу и мочи
Прыгают на Запад.

Все в ГАИ
/старая русская песня/
Стоп! Приехали! Довольно!
Жизни вам не дам спокойной.
На войне, как на войне.
Я солдат дорожный бравый,
О жезле мечтал всегда я.
И бог палочку дал мне.
Полосатик мой волшебный,
Тормозной помощник верный,
Ты теперь в цене.
О таком и власть мечтает,
Президентов даже манят.
Деньги в колесе.
Сам сказал стране верховный.
За порядок на дорогах,
Сделает он всех.
Моя такса всем известна,
А вот ставка президента,
Не понятна мне.
От Рублёвки, до Успенки,
Постовые президенты,
Им там половчей.
Мелочь нам они оставят,
Олигархов будут парить,
Те, по их цене.
Ну, держись теперь водилы,
С президентом, с новой силой,
Потрясём кошель.
Вон ещё один бумажник,
Рулит, значит, будет праздник,
Мне и молодой жене.
Всё пасётся на дорогах,
Стольник стоит моя строгость,
Зелень на асфальте есть.
А верховный наш гаишник,
Не нахапал бы он лишних,
Опыта ведь нет.
Главный, президентский пост,
Для объезда очень прост,
Тем, кто налегке.
Остальным тяжеловозам,
Из господ и слуг народа,
Плата за проезд.
Теперь ясно, как доходна,
На дорогам эта должность.
Жаль, что не для всех.
Постовые президенты,
Теперь в каждой есть деревне,
И, все с палочкой в руке.
Весь Кавказ теперь облеплен,
Должностями президентов.
Мелкая, уловистая сеть.
Потому там и спокойно,
Правда, только для террора.
Остальным же смерть.
Лес из палок полосатых
В жадных ручках волосатых,
Не для ДэТэПэ.
Если президент гаишник,
То гаишник на развилке,
Тоже президент.
На своём скромном посту,
Должность эту я куплю.
Палка увеличит вес.
И дорога приведёт,
Тех, кто много наберёт,
В этот дай-процесс.
 С таким папой, с такой крышей,
Ставки наши будут выше.
Это ясно всем.
Беспределом по порядку,
Полосатой нашей палкой,
Вдарим посильней.
 
Олимпийское
Олимпийцы и олимпионики,
Цвет и аромат нашей страны.
Трезвеники все и алкоголики,
У экранов, как на старте замерли.
Вы, давайте уж без анаболиков,
Нам победы в спорте приносить.
Лишний день прожившие, и школьники,
На диванах будут вами жить.

припев:
Россия вперёд!!!
Ревёт весь народ.
В едином порыве эмоций.
Команда страны,
Тебе отданы,
Авансы любви и все ночи.

Мы поздно Грецию познали.
И древнюю гору нашли,
А то бы раньше оседлали,
Рекордами седой Олимп.
Всё дальше, выше и сильнее,
Уходим мы в сплошной отрыв.
У нас на душу населенья,
Медалей больше всех других.

припев:

Даёшь победу! И давали,
Красавицы России и мужи.
Будет всегда стоять на пьедестале,
Воля к победе нашенской души.
Никто на дал нам фору в спорте
А судьи подло били по очкам.
Но не поспорит гад с рекордом.
Когда больная заревёт страна.

припев:
Россия вперёд!!!
Россия вперёд!!!
Вперёд и быстрей, что есть мочи.
Победа нужна,
Она нам важна.
За ней впереди будет Сочи.

Кукиш
Между большим и указательным,
Пролез братан их толстячок.
И оказался виноватым я,
Что сунул я его под нос.
Тому, кто очередь обидел,
Он думал, что умнее всех.
А я вот как-то не увидел.
И сделал я ему тот жест.

Припев:
Кукиш,
Это когда слов,
Явно не хватает.
Буква А наших жестов,
Со времён Адама.
Всем понятен на земле,
Этот знак внимания.
Мне обида, а тебе,
Вроде, как обратное.

Комбинация простая,
Лишь три пальца на ответ.
Но за этим между нами,
Дипломатий уже нет.
За грудки, или по морде,
Можно срочно получить,
С кулаком, это не сложно.
Кукиш должен твёрдым быть.

Припев:

Дамы тоже научились,
Своим пальчиком крутить.
Но у них особый кукиш,
Называется, «всем фик».
Всем , не всем, но понимаю,
Когда лапки нужно вверх.
Это если между нами,
Ясный всем библейский жест.

Дата
/кабацкая, коронка 14 на двоих/

Давай забудем эту дату,
Давай забудем эти дни.
Давай я буду виноватым,
Что вторгнулся в твою я жизнь.

Давай простимся и забудем,
И памятью мы разобьём,
Всю  нашу хрупкую посуду,
В которой мы, храним любовь.

Ах, милый не пытайся 
Меня собою защитить.
Мне не нужны чужие страсти,
 И золотой не нужен быт.

Денежка
/кабацкое 8/

Если металла,
В разговоре мало,
А доводы,
Уже пусты.
Мы говорим,
Тогда всё прямо.
Мы всех хватаем за грудки,

Припев:
Жизнь не копейка,
Не жестянка,
Но если ты, не зря рождён,
Жизнь озорная хулиганка,
И не бывает она тряпкой,
Для наших паспортных штанов.


И под себя мы подминаем,
Чужое право,
С нами жить.
А иногда,
Налево и направо.
Бываем жизнью мы щедры.

Ещё не всё,
И кой кого,
Возьмём, за ихни груди,
Подруга я сильней, того
Чтоб ничего не будет.

Припев:
Жизнь не копейка,
Не жестянка,
Но если ты, не зря рождён,
Жизнь озорная хулиганка,
И не бывает она тряпкой,
Для наших паспортных штанов.


Протёрты дырки,
На штанишках.
Но я без штопки,
И поймёшь,
Что не такой уж я и нищий,
Могу достать я, кое, что.

Припев:

Игра
Играет жизнь со мной в обманку,
А я по честному хочу.
Жить долго с наглой хулиганкой.
И всё по полной ей плачу.
И регистрацию имею,
Значит, законным был наш брак,
Но паспорт с временем мой тлеет,
Она другими занята.

Припев:
Догоню, на кон поставлю,
Я последние, сто лет.
Если будет жизни мало,
Несогласных с нею нет.
Поживём ещё немножко,
А потом ещё чуть-чуть.
Если б было только можно.
В догонялках проживу.

Вот прилипла эта гадость,
Без неё нам никуда.
Ну зачем скажи нужна ты,
Мне и тем, кто до меня?
А давай мы погадаем,
Кто нужней и для кого?
Если ты мне будешь в радость,
Значит выиграешь всё.

Припев:

Но опять она обманет,
И улыбкой всё застит.
Её женское начало,
Пустотой из тьмы грозит.
Ничего, и я согласный,
Налетай ты на меня.
Жизнь, по-своему прекрасна
Если это, не игра.

Припев:

Будь рада времени подруга,
Раз я с тобой ещё живу.
В аду не будет того круга,
В котором я с тобой кружусь.
Не позабудь мы в одной связке
Ты мне, а значит я тебе.
Всё лучшее из нашей сказки,
Ты скажешь громко, только мне.

Припев:

Клятва
/кабацкое 10/

На помойке не запахнет,
Новым духом и гнильём,
Потому что закопал я,
То, что было для того.

Я просить не привыкал,
Но, в кредит, я жил.
А проценты отдавал.
Из своей любви.

Кошелёк тот, от того.
Пухнет с каждым займом.
Нести стало тяжело,
И уже не спрятать.

Поделюсь,
Не все мои.
И всё не захапать.
Распою, я все долги,
Но не закопаю.   

Кобелиное

Собрался я до сучки,
В неплановую случку.
Она вильнула мне хвостом.
А там такая штучка,
Для кобеля из будки,
Страшнее всяких снов.

Припев:
Порву я цепь и разнесу заборы.
Я помогу исправить сукам их беду.
Как уважающий себя кобель позволю,
На их проблемы ближе я взглянуть.

Хозяин мой смотрел не хмуро,
С позиции понятья кобелей,
Он понимал своею шкурой,
Что нужно даме,
Когда течь.

Припев:

Но между нами,
Встала дама.
Хозяин срочно помоги.
Позанимайся с нею сам ты,
А мы своё, сами решим.
 
Припев:
Людское
/кабацкое 13/

Прислонился я к БОМЖу,
Оказалось, что такой же,
И без прав с жизнью живу,
Денег, только больше.

Припевка,
/можно с пританцовкой/
 Мы пахнем,
Кто духами,
Кто вкусным шашлычком
Кто грустью,
Кто баяном,
Снимает свою боль.

Но не болит,
Беда за жить.
Кто сам себя, БОМЖом считает,
И когда слово, ПОМОГИ!!!
Своею болью стало
Поделю,
С тобой свой путь.
Но не укоротим,
Мы движение к божеству,
Что нас ждёт в высотах.

Припевка:

Сдам, я в жизненном ГАИ,
На права все курсы.
Но, отнимут ведь они,
Запах им не вкусный.
Знаю, буду не один,
Я с тобой в компании,
Не рассказывай про жизнь,
Не такой я разный.
 
Припевка,


На бис
/кабацкое/

Тихо братцы,
Вам признаться?
Не нужны мне те хлопки,
А потом куда деваться?
Если вдруг не будет их.
Всё хорошее к нам липнет,
А потом обидой мстит.
Своей грязною привычкой,
Что похлеще наркоты.

Я спою,
Песню свою.
Тихо так, в полтона,
Но признаюсь что люблю,
Я друзей до гроба.
И чем больше будет вас,
Песня будет громче,
Надо ведь перекричать,
Хлопанье в ладоши. 

Озорник

Два притопа,
Три приплёта,
И рассыпалась вся жизнь
На осколки для кого-то,
Мне досталась вся бутыль.

Я прихлопну,
И прихлопну,
По загривку даже дам.
Разбежалась жизнь по кнопкам,
А душа сплошной баян.

Не нужны
И не важны,
Мне слова из песни   
Не скажу я вам про жизнь
Ваша интересней.

Топ, топ, топ
А дальше чтоб,
Я пойду в присядку,
С вами мы ещё споём,
Дальше, аж до мамки.

Так, так, так,
Платочком та,
Вроде завернётся,
А глаза её горят,
Любит знать сыночка.

Оп ля ля,
Я для тебя,
Пробегусь по кругу,
Пока крутится Земля,
Я кружиться буду. 

Паровоз 
Сел за мешок картошки
Я рядом с Ходорковским,
Это когда, только срока,
Не сбавили мне даже трошки,
Баландой стал мой миллиард.

Пятёрка, для кого машина,
А я попёр, как паровоз,
Судью, наверное, обидел,
О справедливости вопрос.
Не был ему он явно рад.

И срочно к слову, к тому делу,
Подшили несколько листов,
Я полетел, как лебедь белый,
На прокурорский, крайний срок.
Куда дальше ещё?

Остался друг мой на помойке,
Что нам свободою зовут,
Но там не будет он надолго.
Все, за жратвой в тюрьму  идут.
И при возможности на всё

Я поделюсь своею пайкой,
С баландою пустой.
Пускай немного отдохнёт,
Мне будет его очень жалко,
Теперь он сам, как паровоз.
 
Сеть
/кабацкое 20/

Заносит нас,
Порою в кружева,
Окружены, ажуром мы внимания.
Но сеть из слов, бывает, не проста.
Когда она, не нашего ума,
И нам, не по карману.

Припев:
На поворотах,
Нас заносит,
Когда неверным был расчёт.
А не остаться, что бы с носом,
Остерегайся кружевов.

И чем приятней,
Чаще вязь,
И чем она красивей
Больше улова в кружевах,
Тем больше шансов в них попасть
И стать кому-то рыбой.

Припев.
На поворотах,
Нас заносит,
Когда неверным был расчёт.
А не остаться, что бы с носом,
Остерегайся кружевов.


Мы все плетём на то,
Сети свои красиво.
Все, как-то  кружевиицы.
Из слов и мыслей, рыбаков.
Кому-то я попал на стол,
А кто-то, стал мне рыбой.

Припев:
На поворотах,
Нас заносит,
Когда неверным был расчёт.
А не остаться, что бы с носом,
Остерегайся кружевов.

Хлопок
/кабацкое 3/

Хочу,
И буду,
С вами быть.
И верю, вы со мною,
Сумели счастье получить,
Дарованное мною.

А скрип петлей,
Для жизни моей двери,
Пускай до смазки поскрипит.
Я звукам ужасов не верю,
Я жил, живу и буду жить.

И ты меня,
Не отвергай,
Вдвоём беда слабее.
Любовью жизнь наша сильна.
Не хлопайте нам дверью.

Кабацкая классика
Раз шумите?
Слышать не хотите,
Как жизнь в нас остывает?
 А Вы правы!
Ведь нам нужны,
Кипенья в танце с дамой.

Припев:
Кому цыганочка,
Кому славяночка.
Нам за нарядом всё равно.
Мы для любви все раздеваемся,
Чтоб чистою была любовь,

А я хочу,
А я могу,
С прискоком, или тихо,
Шепнуть словечко, что люблю.
Вы вся тогда вскипите.

Припев:
Нам, не нужно,
На то вино.
Сейчас, или позднее?
Тушат пожары не вином,
Когда любовь не тлеет.

Припев:
Пойду я в пляс,
Что бы для вас.
Приятным это было.
Хотите сразу и сейчас,
Хотите, ценой жизни?

 Припев:
   
 

Благодарение
Ты не судил, и не был ты, судим.
Но песня жизни ещё не допета,
Пока ты жив, подобен всем другим,
Кто оступился ненароком где-то.
Припев:
Будь благодарен сирым и убогим,
И падшим, что споткнулись на пути,
Они теперь своим примером строгим,
Другим позволят пропасть обойти.

Не зарекайся от тюрьмы и сумки,
Что носят на плечах наперекрест.
Неведомо нам, на какие муки,
Обречены, несущие свой крест.

А если грех твой только перед богом.
То он, способен многое простить.
Это, не люди, что порой за слово.
Готовы и судить, и разорить.

И то, что ты сегодня так свободен,
Доволен, сыт, и в холе, и в тепле.
В том есть немалая их доля,
Что удалась так жизнь тебе.

Зимняя компания 

Вышел Холод погулять,
Старший брат Мороза.
Холодрыга, ихня мать,
С ним в придачу тоже.

Тут  же дядя Колотун,
С Дрожью прислонился.
И стуча зубом о зуб,
Льдом опохмелился.

Дрожь та баба ничего,
И  всегда в трясучке,
Толь от чувств её так бьёт,
Толь от злобы жуткой.

Поджидали на ветру,
Их Метель с Пургою.
Знают парочку все ту
Она вечно воет.

Стужа с Стылым со своим,
Хлипким мужичонкой,
Замерли на том пути,
Обнявшись в сторонке.

И Озноб сюда поспел,
Он всегда при деле.
Чуть замешкаться посмел,
А он уже в теле.

Тут очнулся и Дубяк,
Ради той компании.
Он проникнуть всюду рад,
Лишь тепла не стало бы.

Заморозки впереди
Дружно разбежались.
Пусть пощупают они,
Остатки проталин.

Вслед Простуда поплелась,
Кашляя, чихая.
Хоть болезная она.
Всем её хватает.

А Прохлада унеслась,
Вслед за бабьим летом.
Слишком слабая она,
Была в хоре этом.

И пошли толпой на Русь,
Зимнею дорогой
Им привычен этот путь,
Нам привычно тоже.