Баб Лип?

               
                Моей старшей сестре, Лидии Антоновне Милюшкиной, трагически погибшей на пожаре 25 июня 2017 года

Класс был неуправляемым. Двадцать четыре сорванца к концу третьей четверти получили все возможные и невозможные двойки по всем возможным и невозможным предметам. Когда ей, только что прибывшей в школу  учительнице химии и биологии, почти не имевшей опыта в педагогической деятельности со своим сельскохозяйственном институтом,  предложили классное руководство в этом классе, она, конечно же, отказалась. Но директор поставил вопрос по-другому: либо она берет классное руководство в седьмом классе и ведет свои уроки по химии и биологии, либо на работу он ее не берет. Пришлось соглашаться, так как выбора не было. Свою работу классного руководителя она начала с обхода  семей своих учеников. Она ничего не спрашивала специально, только знакомилась с родителями и слушала о том, что они ей рассказывали про своих детей. Потом шла в общежитие и удивлялась, что все дети такие разные, а почему-то все так едины против школы и всех учителей. На своем уроке она рассказывала о тычинках и пестиках, да так деликатно и красиво, что даже самые отъявленные хулиганы слушали ее, раскрыв рот. С тычинок и пестиков и началось их сближение. Они дружно атаковали школьную библиотеку в поисках необычных фактов о червяках и птичках, о дубах и елках,  что библиотекарь была вынуждена уже к началу четвертой четверти покупать и выписывать книги только по биологии. В журналах волшебным образом, одна за другой, исчезали двойки, причем по всем предметам, а класс каждую субботу пешком отправлялся в лес с ночевками, так как без леса жить она не могла, и свою страсть привила детям в течение нескольких походов за город. Когда завершился учебный год, то в классе не осталось ни одного отстающего, половина детей закончили год хорошистами, и даже наметились два – три ученика в полные отличники. Им только времени не хватило, и помешали оценки первых четвертей, чтобы стать круглыми отличниками. Преподаватели на педсовете недоумевали, как же это могло произойти, обвиняли молодую учительницу в подкупе учительского состава, затем выясняли между собой, кто и почему такому-то ученику поставил положительную оценку, приходили к соглашению, что оценки были поставлены правильно. Загадку или феномен новой учительницы они разгадать не могли. А класс в полном составе стоял под дверью кабинета, пока шел педсовет, ученики были готовы  в любую минуту прорваться в кабинет на защиту своей классной руководительницы. Делать это не пришлось, она вышла из кабинета улыбающаяся и счастливая, ведь на осень не оставили ни одного ее ученика, всех перевели в восьмой класс.
Пришло лето. Она собрала весь класс, провела родительское собрание и одна с тридцатью учениками (присоединились еще несколько человек с других классов) махнула на Байкал.
Был июнь. Горы только что освободились от снега и зеленели травами. Едва забравшись на крутой склон Комара, ребята разбежались от зимовья по своим надобностям. Вернулись тут же с полными охапками черемши, от которой шел терпкий лесной запах. Не дожидаясь ужина, все дружно навалились на черемшу, и умяли вместе с ней половину запаса хлеба: восемь булок. Она не заставляла никого ничего делать. Они сами распределяли обязанности: кто варил ужин, кто убирал посуду, кто приносил воду с ручья, кто готовил зимовье ко сну. Все делалось как-то тихо, быстро и незаметно, будто бы само собой. Никаких пререканий, ругани, матов, так свойственных подросткам в эту пору, слышно не было. Веселые шутливые перепалки, смех, песни раздавались в тайге. Вечером у костра, когда тайга обступила  группу своей таинственной темнотой, началось самое главное: рассказ историй. Ребята готовились к этому заранее, они читали книги, слушали взрослых, искали что-нибудь такое, чтобы удивить своих одноклассников. Поэтому их рассказы были свежи, необычны, красивы и прелестны своей новизной. Может быть, кто-то и сам сочинил свою историю, но выдавал ее за публикацию в каком-то известном журнале, так было солиднее. Все слушали, затаив дыхание, и представляли себя рассказчиком, что потом обязательно осуществлялось в следующем походе.
Спускались по тропе, по которой животные ходили на водопой. Все ученики перед походом были привиты от клеща. Когда спускались, то нашествие клещей на тропу оказалось таким  массовым, что один из ребят решил собрать клещей со всех учеников в бутылку. Внизу горы бутылка оказалась заполненной на четверть. Но бог хранил ребятишек и учительницу от серьезных болезней и травм. Синяков и ссадин было не меряно, но, в общем, все были здоровы.
Когда группа садилась на катер для прогулки по Байкалу, местная шпана украла два рюкзака. В одном ничего особенного не было, а в другом были очень дорогие вещи: девочка была из очень богатой семьи. Искать вещи было некогда, катер уходил от пристани. Когда группа вернулась в Братск, учительница со страхом ждала встречу с родителями девочки, она приготовила деньги для оплаты пропавших вещей. При встрече родители девочки не дали учительнице слова для оправдания. Они улыбались и твердили: «Спасибо вам, спасибо!». Оказалось, что их дочка поправилась за две недели на два килограмма, она порозовела и окрепла. Они каждый год отправляли свое чадо на море в специальные санатории и на курорты, а девочка была очень слабенькая, когда уезжала, а когда возвращалась, то теряла в весе и слабела еще больше. Вещи и деньги их не волновали, главное, что их сокровище поправилось! На центральной площади города учительница случайно столкнулась со своим учеником. Для своих шестнадцати лет он выглядел довольно взрослым парнем, высоким и плотным. На глазах у всех прохожих он подлетел к ней и закружил ее в танце. Недоуменные крики вокруг них не остановили его в этом порыве. Его родители, которые были в тот момент с ним, смеялись и говорили ей, что такие восторги  их сын не часто проявляет, если не сказать, что никогда не проявляет.
На заливе, куда она ходила купаться, навстречу ей, по кочкам  и траве мчалась ее ученица из шестого класса. Она летела навстречу, не замечая колючие кусты, и кричала на весь берег: «Как хорошо, что вы здесь! Если она –  бабочка  Липочка, а тогда он кто? Баб  Лип, что ли?»
Казалось, что это самый главный вопрос в ее жизни.

10.06.2009

Рецензии:

Проза ру:

Хороший рассказ, что тут скажешь. Светлый, ясный, как вода в Байкале. Читал и вспоминал В.Астафьева. Он гостил у писателя Василия Юровского, с которым мы дружили. Втроем ушли в "ночное", на рыбалку. Беседовали у костра, пили какую-то настойку на сибирских травах. До сих пор помню ее вкус - ух и крепка, духовита!.. Куда там коньякам заморским с ней тягаться. Беседовали - громко сказано. Я слушал. Только тридцатник разменял. Сидел, развесив уши, и лишь с вопросами, иной раз, встревал.
Много слов было сказано Мастерами и о земле сибирской, и о литературе современной /1981год шел тогда/, и о будущем литературы поговорили. Тогда же посвятили они меня в писатели: отстегали, каждый своей литературной десницей,по десять ложек об мою задницу, как в армии. И наказ дали: "только наедине с собой и с чистой совестью перед белым листом бумаги рождается настоящее. А нечего сказать - не пачкай бумагу!"
Мне, тогда молодому журналисту и начинающему литератору, и в голову не могло прийти, что вижу я обоих в последний раз. И Сибирь не увижу тоже.
И всем нам не могло прийти в голову, как круто, как неожиданно и бесповоротно изменится вся российская жизнь. Разбегутся многие дорожки, пообрываются крепкие, когда-то связи; придут новые люди, появятся новые имена... Но как далеко нам всем до "Царь рыбы" и "Материнского благословения"
Вот какие воспоминания и чувства пробудили Вы во мне своим рассказом, Уважаемая Сибирячка. Только так: понимая литературу, как жизненную позицию, а не как средство "невнятных выражений неясный всхлип души..."
и можно браться за перо.
Я поражен гениальной простотой Вашего языка. Мне бы так. Пишите, пишите, пишите... Непременно пишите!

Евгений Грязин   19.06.2009 19:48 

Изба-Читальня:

Владимир Черемисин        10.06.2010   17:40:01
Отзыв на произведение:   Баб Лип?   [Татьяна Муратова] положительный

Татьяна!
Ну так же нельзя!... То есть, конечно, очень даже можно!
Я до предпоследней строчки мучился - где Баб Лип?????!!
По-другому эту Вещь озаглавить невозможно!

Кстати, (это уже при повторном прочтении, при первом я просто плыл по течению сюжета) всё это напомнило мне мою жену, только она была географом, и ездили классом они в Крым, на сбор винограда. Её выпускники, ныне им за пятьдесят, помнят...