Размышления на тему Сильмариллион

                Фантазия, изнежившись в уме,
                Взлелеянная дивной думой      
                Как зернышко, растущее во тьме,
                Пробилась. Проросла. Иной,
                Оновленною в мир взошла,
                В прекрасном полудремном сне
                Для воплощения созрела.
                И приняла участие в невидимой игре.
                Так, иногда изнемогая
                В капризной неге измышлений,
                Из полудремы оживая
                Фантазия приходит в мир твореньем
                И пред создателем опять-таки нагая,
                Но жаждущая преображенья,
                Еще без слов, еще ролей не зная,
                Причуду новую творит само творенье…
В безвременье, в Начал Начале,
Единый Эру господствовал.
Из дум своих, опочивая
Святых Аинуров сотворил.
Созданья, в ублаженье слуха Эру,
В пространство изливали пенье.
Существованье в радости не знало б меру.
Но вот одно творенье,
По имени Мелькор,
Не возжелал гармонию познать.
И темпам музыки идя наперекор
Стал собственные ритмы создавать,
Вплетая замысел тематики иной.
Заполнить пустоту своею силою желая
И поднимаясь над самим собой
Желанием творить пылая –
Вносил раздор
В гармонию ритмичных песнопений.
Все замыслы, которые создал Мелькор
Основой стали диссонансных прений …
Но средь смятенья
Журчанье нежных звуков зазвучало,
Аинуров заглушая пенье,
Вернуло звука истину в Начал Начало.
И глубину, и силу музыка имела,
И замысел Творца несла в себе.
Глубокой бездною журча, летела
Аккорды вея тьмы и света, в танце и игре.
Аинурам, Великий Эру источник показал,
В котором Вселенная и Пустота неразделимы.
Источник, кой их пение создал,
Сформировав гармонию и ритмы.
И Эру произнес,
И были это первые слова:
«Мелькор могущество свое вознес,
Но позабыл, что без Меня вся музыка нема,
Что сам он создан Мною
Его уменье от Меня,
Воображеньем, чувством и мечтою,
И сущим ритмом музыка жива»…
Познавший гнев, Мелькор стыдливо
Испуг свой собственный ловил,
А Эру созидать продолжил диво
Невидальщину музыкой творил.
Пред ликом Эру все Аинуры
Внимали музыке, что зримою ставала.
И изливалась в сферы,
В коих, мира бытие та музыка рождала.
Видения, явленные Единым Эру
Пронзали красотой умы Аинуров
И всех вещей была открыта мера
Законы познаны материи миров.
И Эру повелел виденью воплотиться.
В великой пустоте зажег существованья пламя.
Эа, так нарек он новый мир что появился
И подарил Единый миру – плоть, жизнь и время…
Познанием красот Аинуры увлеклись
Невиданных доселе в бытие незримом.
Виденья Эру в Эа воплотились
И каждый из Аинуров, желавший познавать,
В мир новоявленный, из вневременья, спустились
Дабы в плоти существовать.
С тех пор, в замысел физической среды,
Могущество Аинур внедрилось
И жизнью Мира стали жить Аинуры
Их силы с Миром слились.
Но мир почти был пуст. Царила тьма.
Все в Эа только возникало
Лишь музыка расцвет мыслей несла
Не зная времени, видение витало.
Аинурам предстояло воплотить
Игру видений Эру
Во времени им жить, творить,
И музыкою славить веру
Там, где воссоздалась первенство пространства,
Где нету доступа к духовности среды,
Где есть судьба, и нету постоянства,
Где истина и ложь разделены.
Все ощущенья замкнуты на теле
Источник размышления - комфорт
А творчества искра искриться еле-еле
И только сила плоти тут несет почет.
Отвергнуто сиянье вдохновенья,
Забыты половинки для любви
Осталось коснословие и пренья,
И истязанье плоти до крови…

Таков был мир в звучании хаоса.
И в тактах музыки Единого сиянья
Аинуры как Колоссы –
Неся в себе источник света и познанья
В те незапамятные времена
Когда над Эа витала сущность Божества
И Сила Духа зримою еще была,
И каждое мгновенье природа достигала совершенства –
По лестнице незримой, Аинуры, с небес спускались,
В светящемся прозрачном облаченьи,
Аморфными как крыльями-руками облаков касаясь.
Туман из уст их исходил при словоизреченьи
И восхваленьи Эру, Создателя Всего.
Движения Аинуров плавны и безупречны,
Телесный стан проникнут душевным Эго
Глубокие, почти птичьи, глаза сияют словно вечность
Огромный череп свидетель их ума
И подбородок как гора среди лица долины.
Немалым удивленьем шея их видна
Несущая, как монумент, главы исполинов
А волосы, точно птичий пух, и легкость облаков
Лавиною по телу ниспадая и развиваясь на ветру
Прекрасно дополняли образ ясноликих Валаров…