Солнечный чёртик Глава 8

ГЛАВА  8:  ИЗВИНИТЕЛЬНО-ОПРАВДАЛЬНАЯ  И  ПАПО-ВСПОМИНАЛЬНАЯ

Пашка сам решил назавтра
К ним прийти. Прикончив завтрак,
Он по лестнице спустился,
Дверь нашёл, остановился
И, чтоб кнопочку нажать,
Себя начал убеждать:
“Ничего я не боюсь.
Вот зайду и извинюсь.
Только как бы мне решиться?
Жутко трудно - извиниться.
Я ведь, кажется, ни разу
Не просил прощенья... Сразу
Так непросто... Может лучше
Убежать, на крайний случай?”

Поздно.  Кнопочка нажата.
Да и сколько можно прятать
Свои рожки и мордашку
Ото всех, как будто страшно?
Стыдно - да, но разве страшно?
“Мне не страшно... Здравствуй, Даша!”
“А, привет!  Ты очень кстати.
Я  как раз пытаюсь папе
Рассказать, какой ты славный,
И как ты Кирюшку к маме
Возвратить придумал классно...
Был малыш в таком несчастном
Состоянии, а ты...”
“Даша, ты меня прости,
Я вчера...”  Тут папа Дашин
Вышел, пригвождая Пашку
Преспокойным мощным видом
(Пашка вовсе был “убитый”):
“Ну, здорово! Значит - Паша?
Мне уже сказала Даша.
Я - Никита, то есть дядя...”
Чёртик так и обмер, глядя
На его большую руку,
Но свою подал как другу.
И с рукопожатьем этим
Он и правда друга встретил,
И как будто доброй силой
Пашку что-то вдруг пронзило.

“Ну, докладывай, солдат!”
“Я, конечно, виноват...
Вы меня уж извините,
Ну и ...Дашу не вините.
Это я у вас вчера
Сделал в кухне “тарарам”:
Просто был голодный очень,
Вот продукты и прикончил.
А потом вдруг испугался,
Что вы станете ругаться,
И тихонечко смотался
(Дверь открытою осталась)”

“Вот как дело было, значит?
Я, признаться, всё иначе
Представлял себе немножко.
Что ж, простить тебя несложно.
Правда, за такие штучки
В армии обычно “вздрючку”
Получают все солдаты -
Пару дней на гауптвахте
Вам бы тоже не мешало...
Ладно.  Дарья мне сказала:
Вы вчера не только этим
Проявили себя, дети...
Неужель спасли кого-то?
Для меня это работа -
Защищать или спасать.
Но ведь вам всего по пять...”
“Шесть уже мне”, - буркнул Пашка.
“Это, в принципе, неважно.
Я  хотел сказать, что вам бы
Лучше нужно было прямо
К взрослым с этим обратиться
Или всё-таки в милицию”.
Дети дружно промолчали,
Свой секрет не выдавали.

“Ладно, - папа подытожил, -
Вот и я, однако, дожил
До того, что нынче дети
Сами за себя в ответе.
Мне гордиться, если честно,
Вами хочется.  Конечно,
Вы ещё глупы и юны,
Но весь мир для вас придуман!
И, пожалуй, это дело
Я бы вам доверил смело:
То, что взрослый не сумеет,
Лишь ребёнок одолеет.
Так что, милые “чертята”,
Вы совсем не виноваты.
Я за вас всегда горою,
Малолетние герои...”

“Да, с таким-то папой можно
Жить вполне...  И я бы пожил”, -
Думал про себя чертёнок.
Он ведь тоже жил с пелёнок
Без отцовского вниманья.
Как ни больно было маме,
Но она всегда твердила,
Что отца его любила.
Только он ушёл однажды,
Вдруг узнав о том, что Паша
Должен вскоре появиться.
Что ж, встречаются и лица,
Коим дети - лишь обуза.
От случайных их союзов
Столько много одиноких,
Бедных, маленьких, убогих
И несчастных человечков...
Чьё-то детство искалечив,
Многие не понимают,
Что с дитём своим теряют
Всё, что можно звать хорошим.
Мир становится похожим
Без детей на пряник кислый -
В нём ни счастья нет, ни смысла.

Так и Пашкин папа где-то,
Убежавший от ответа
(От ответственности значит),
Жизнь свою переиначил.
Он и так был непутёвым,
А теперь свобода снова
Стала для него игрушкой.
За неё он продал душу
И ребёнка, о котором
Он, должно быть, знал и помнил...

Изо всех силёнок мама
Пашке папу заменяла,
Но, как видимо, напрасно.
Нет, и он себя несчастным
Не считал ни в коей мере.
Но, однако, был уверен:
Безотцовщина такая
Его “игры” оправдает.
Мама вряд ли тут поможет:
Здесь нужна рука потвёрже.

Может быть, и поведенье
Чёртика - лишь устремленье
И желанье достучаться,
Быть услышанным, домчаться
До того, кто станет папой,
Кто своей родною “лапой”
И погладит по головке,
И нашлёпает по попке,
И утешит, и наставит,
И научит, и расставит
Точки все над непонятным,
Непростым, невероятным...