КЦ2 Гл 6 Давид скачет перед Ковчегом

Всех людей отборных из Израиля,
Бишь, партийцев, царь собрал Давид.
Списки составлялись там заранее,
Кто в какой ячейке состоит.

Из того, кто в партактиве числился,
Тридцать тысяч лучших набралось
Активистов с помыслами чистыми,
Сердце чьё на клич отозвалось.

Жизнь полна событьями и вехами,
Не напрасно царь трубил аврал,
Ведь в Иерусалим всё переехало,
А ковчег в Ваале пребывал.

Господу на то смотреть обидно ведь...
На Давида взгляд мой непредвзят -
Лидеру всей нации продвинутой
Жить неоцерквлённому нельзя.

И Ваал ведь на земле Иудиной,
А столица – Иерусалим
С федеральной власти атрибутами,
Израиль един и неделим!

Саваоф и власть всегда в приятелях,
И повозка двинулась уже...
Как в любом большом мероприятии
Не могло не обойтись без жертв.

Праздники подобные нечасты, ведь
От священника Святой ковчег
Из Аминодава дома частного
В дом казённый едет... Радость, смех.

Сам Давид и все сыны Израиля
Музицировали громко так,
Что коты бродячие шарахались,
А ковчег везли на двух волах.

Дом Аминодава на холме стоял,
А к нему дорожка, так себе,
Даже те, кто знали тропы местные,
Часто спотыкались при ходьбе.

Сыновья Аминадава, Оза с Ахио,
Колесницу новую вели,
А волы платформу чуть не жахнули,
Наклонив едва не до земли.

В сторону ковчег чуть-чуть продвинулся,
Плохо закрепил его малец.
Исправлять ошибку Оза ринулся,
За ковчег схватился... Ну, балбес -

Правило есть, дурень стоеросовый,
Кто святыню тронет, тот умрёт.
Можно было просто все вопросы снять
И шестом ковчег подать вперёд...

В общем, Бог прогневался и Озу вмиг
Поразил. Он умер близ волов.
Не пустыми Бог силён угрозами,
А воистину Господь суров.

Не помогут добрые намеренья
Тем, кто святотатство сотворил.
Даже если ты при исполнении,
За ковчег схватился, так умри.

(Встал сейчас на место я священника
Чья обязанность ковчег блюсти -
Если всё так строго, без прощения,
Как же дом прикажите мести?

Пыль летит вокруг, а до святыни той
Я рукой дотронуться боюсь
Даже стороной ладони тыльною...
Что на это скажет профсоюз?)

За убитого в тот день служителя
Опечалился Давид, ковчег
Не повёз к себе на местожительство,
Очень дальновидный человек.

В Аведдара дом отдал Гефянина
Он ковчег Господень, где пробыл
Тот три месяца при почитании.
Аведдара Бог благословил

И весь дом его... Когда ж Давид узнал
О подобном счастье на гора,
То от прозорливости невиданной
Перевёз ковчег в Давида град.

Торжества тот переезд означили.
Через шесть шагов вплоть до крыльца
В жертву приносили люди вскладчину
Овна молодого и тельца.

Сам Давид из силы всей пред Господом
Всё скакал, одет в льняной ефод.
Это всё равно, что в одной простыни
Без разбега прыгать на капот.

С восклицаниями, с труб звучанием
Заносили люди в град ковчег,
А Давид плясал других отчаянней,
Радость изъявляя пуще всех,

Ноги задирая, мама родная...
Мелхола, жена, Саула дочь
Из окна смотрела благородная,
Им терпеть подобное невмочь.

В сердце от презренья, отвращения
Для Давида места не нашлось...
А Давид скакал до истощения.
Как лошадка? Нет, скорей, как лось.

Жертвы всесожжения и мирные
Господу принёс Давид в тот день,
Мясо с хлебом нищему и сирому
Было раздавать ему не лень,

По куску за Саваофа каждому,
По лепёшке... Все ушли гуртом
Всяк в свой дом. Давид с глазами влажными
Возвратился в собственный свой дом,

Чтоб благословить его и прочее.
Вышла для приветствия жена,
Мелхола, а в сердце червоточина,
На глазах презренья пелена,

Молвила: «Сегодня царь Израилев
Отличился, просто нету слов,
Так скакал, как будто в попу раненый.
Пред рабынями своих рабов

Обнажился он, как обнажается
Только никудышный человек.
Наблюдала я за ним сквозь жалюзи
И стыда не оберусь вовек».

Ну, Давиду это не понравилось.
Он сказал, как срезал, ей в ответ:
«Мне слова твои без всякой разницы,
Шла бы ты, готовила обед.

Я плясать и петь готов пред Господом,
Он пред домом твоего отца
Предпочёл меня. За это досветла
Я готов кривляться как паяц;

Утвердил меня вождём всех избранных.
И в уничижении моём
Я велик, ты ж женщина фригидная,
Как ночной остывший водоём».

Может, слов тех холодом надуло ей
Или не входил он больше к ней,
Но у Мелхолы, что дочь Саулова,
Аж до смерти не было детей.