Бабушкин коридор. Из цикла Человек в пейзаже

Вечерело. Прошел дождь. Потянуло дымом. Какие картины встают за этими короткими фразами? В зависимости от фантазии и опыта читающего – почти любые. Тут нет сравнительного и уточняющего момента – вечерело как? Какой дождь прошел и где? Что за дым? Откуда? Если бы можно было добавить запах…! Ведь дым костра из осенних листьев, горящая помойка или “шашлычный” дымок – это запахи столько раз слышанные и запомнившиеся навсегда – их не перепутаешь. Они, пусть у каждого свою, но вызовут, несомненно, сходную цепь ощущений-воспоминаний – сравнений, а на них только и строится познание и осознание мира, в том числе и поэтическое. Назвать, сравнив. С цветом проще – красный, вне зависимости от оттенков останется красным, а запах… Проза, как будто дает больший простор – можно долго описывать и сравнивать – в стихах такой возможности нет – надо дать образ-намек, который (если дойдет до слушателя-читателя) сразу проясняет дело. Правда, только если жизненный опыт, память и восприимчивость к деталям, даже и таким мало уловимым как запахи, роднит говорящего и слушающего. Собственно, невосприимчивые стихов и не читают (не слушают), а слушают – не понимают – не для них сказано… А для кого? Конечно, для себя. “Писать то, что не можешь не писать” – наставление избитое, но приближающее к истине. Только то, что мучит, помниться долгие года, то, что поразило и ищет названия, то, что хочется сохранить, назвав. Кому это дорого – прежде всего,- Тебе и только потом тем, “в ком твое слово отзовется”. Попав в один запах, в одну ноту – мы очутимся и в одном пространстве, что не так уж и диковинно – разнообразие российской жизни, особенно в детстве моего поколения, было минимально, а ничто так не помниться как некоторые картинки детства.
На склоне холма в центре Тулы, в подвальном этаже полудеревянного двухэтажного дома за массивными воротами, в двух смежных комнатах с русской печью жила моя бабушка. Жила долго – с довоенных времен и до середины 70-х. Вход в ее комнаты был из абсолютно темного, без окон коридора-тамбура. Лампочку можно было зажечь только входя в него – если положение выключателя был уже знакомо на ощупь…Перед этим надо было пройти темным же коридором (торцевое, расположенное на уровне земли окно, мало что освещало). В нем на нескольких сдвинутых столах, застеленных клеенкой стояли примуса и керогазки и запах сгоревшего керосина смешанный с затхлостью и сыростью подвала создавал абсолютно устойчивый аромат, помнящийся мне и до сих пор. Наверно так пахли тысячи коридоров и кухонь той поры – не все, правда, они были в полуподвале. Оттуда надо было повернуть направо, иногда спотыкаясь о стоящие у стола бутылки, чуть поблескивающие и жалобно звенящие в ответ прикосновению. Внутренняя дверь (в отличие от скрипящей входной) смазывалась машинным маслом, что сообщало тамбуру перед бабушкиной дверью совсем другой, но столь же характерный запах. Вот, собственно, и все, но как только я слышу где-нибудь (теперь все реже) эти запахи, я оказываюсь в темном подвальном коридоре на улице Глеба Успенского, где тогда-то жила моя бабушка Марфа. А какое продолжение? – Вся жизнь.

Сергей Фокин   08.09.2009 14:43   Заявить о нарушении

Как Вы все это хорошо описали...
Кинематографично.
Ваше мироощущение схоже с Андреем Тарковским.
Он всегда и все рассматривал неторопливо и внимательно, даже воспоминания. Видел связи, находил причинно-следственные цепочки и расставлял в них все звенья по своим местам.
Вглядывался в мир...
И все-таки темнота имеет цвет, если долго света нет... :)

Наталья Голомысова   09.09.2009 22:54   Заявить о нарушении

Спасибо Наташа за лестное (для меня) сравнение. Многие иконописцы и реставраторы (профессионалы, но может быть узкие) не очень одобряли его "А. Рублева", то же не раз произносил и широкий (непрофессионал, как опять же многие считают - тут полностью и я с ними!)"живописец"
И. Глазунов. Рассматривать детали, конечно, природное свойство, ну а зоологу и необходимое...
Удачи,
С.

Сергей Фокин   12.09.2009 08:51   Заявить о нарушении