Безымянная сказка

Часть-I Знакомство

Он помнил этот день…
День, который изменил, все его существование, перевернул его маленький мирок на 360 градусов, наполнив каким-то новым, неведомым доселе смыслом…
Он помнил…это случилось в последних числах августа…
Он как обычно, скучая, вслушивался в тишину, пытаясь уловить хоть какой-то малейший звук,  донесшийся бы извне до темного вакуума его заточения…
Хотя бы заунывно-протяжный гул водопроводных труб, хотя бы охрипшее карканье ворон за окном, или шум ветра в кронах деревьев…да что угодно!
Пусть даже ругань соседей, или звуки отбойного молотка с улицы…что угодно…только не эту безжизненную, удручающую, обволакивающую со всех сторон вязкую тишину…
Он не любил её…не любил с тех пор, как его бросили здесь одного, с тех пор, как он понял, что вокруг жизнь остановилась и он стал больше не нужным, оставленным здесь без надобности пылиться на полке кухонного шкафа, вместе с несколькими щербатыми эмалированными кастрюлями и старым алюминиевым дуршлаком…
Почему…ну почему хозяйка не забрала его с собой? Ведь он не какая-нибудь дурацкая кастрюля, он еще очень даже ничего, еще вполне мог сгодиться и служить ей верой и правдой…он без конца, мысленно задавал себе этот вопрос…и даже пару раз произнес его вслух, обращаясь к своим коллегам по несчастью, но в ответ опять была тишина…кастрюли просто молчали, им похоже было все равно, как доживать свой век, а старый дуршлаг  только сопел раздражено, сквозь все свои многочисленные дырочки…

И он уже почти отчаялся, и даже практически смирился с незаслуженно ранним выходом на пенсию, как вдруг, наконец произошло то, что навсегда изменило все его прежние представления о нем же самом в частности и обо всем на свете в целом…
Итак, как вы уже помните, был конец августа, хоть он и не мог знать этого наверняка, так как давно уже пребывал в изоляции от мира, но, тем не менее, он чувствовал, что-то такое витало в воздухе, пробиваясь даже сквозь узкую щель дверцы их маленькой темницы…
Это было ощущение приближающейся осени…он прекрасно помнил это чудесное время года, когда его старая хозяйка возвращалась с дачи, с сумками, полными собранного урожая…особенно он любил, когда она привозила яблоки, она выкладывала их в большое блюдо на столе и всю кухню тут же заполнял неповторимый аромат, отчего становилось так тепло и радостно на душе…

Да-да, у него была душа, конечно, никто из людей про это не знал, и, как их учили этому в школах, считали его неодушевленным предметом, но это было не так, у него, определенно была душа, вложенная в него руками мастеров, которые его и сотворили,  ведь он был как-никак ручной работы, а не штампованным на заводе, как эти глупые кастрюли…

Поэтому он умел чувствовать, размышлять, грустить, радоваться…
Он радовался, когда мог служить людям, когда его брали в руки, ставили на стол, снимали крышечку  и засыпали невесомой стружкой ароматной заварки…он прислушивался к заполнявшим его нутро запахам и пытался угадать, какой сегодня чай будут пить его хозяева…особенно ему нравилось, когда хозяйка добавляла к простому чаю засушенные листочки мяты, от них пахло такой приятной свежестью, что он буквально сгорал от нетерпения, ожидая, когда же в него зальют обжигающий кипяток, чтобы наконец насладиться в полной мере этим потрясающим, бодрящим запахом…

Итак, он чувствовал приближение этого прекрасного времени года и от этого ему становилось как-то  особенно грустно и одиноко, как вдруг…
Сначала он даже не поверил, думая, что ему мерещится этот, когда-то такой знакомый и привычный звук позвякивающих, поворачивающихся в замочной скважине ключей, но потом прислушался – нет, это было действительно так!
Да, наконец-то, после такого долгого пребывания в этой мучительной мертвецкой тишине, в его жилище вновь возвращалась жизнь!
Он даже подпрыгнул от неожиданности и больно ударился крышечкой о верхнюю полку, как не странно, это даже привело его в чувство, заставив опомниться, от захлестнувшей его радости…он насторожился и весь превратился в слух…

Входная дверь отворилась, и кто-то, легкой поступью вошел в квартиру…нет-нет, это, определенно была не его старая хозяйка, он бы сразу узнал её грузные, шаркающие шаги…это был кто-то другой, кто-то новый, он совершенно точно это почувствовал и внутри у него все так затрепетало от любопытства…
Тем временем, этот кто-то, потоптавшись некоторое время в прихожей,  прошел в комнату и долго шуршал так пакетами и хлопал дверцами платяного шкафа, потом послышался недовольный скрип рассохшейся оконной рамы и нежный звонкий голосок произнес чуть раздраженно, но все-таки без злобы и даже, как ему показалось немного шутливо: "фуф…как же здесь душно!"
Он снова вздрогнул у себя на полке, почему-то, от этого голоса у него защекотало в носике и на макушке смущенно затряслась крышечка…
Кто же это мог быть…кто? Он несколько раз глубоко вдохнул и выдохнул, чтобы успокоиться и стал терпеливо ждать, когда же таинственный гость, наконец, ему себя обнаружит…
"На кухню, на кухню…пожалуйста, пройди же скорей на кухню", - мысленно шептал он, как бы желая поторопить их знакомство.
Но гость, как на зло не торопился и, пошуршав еще какое-то время в комнате, пошел в ванную…
Еще несколько минут, показавшимися ему вечностью, он прислушивался к шуму воды, снова, невольно вздрагивая крышечкой, когда сквозь этот шум  доносилось еще и тихое пение…
Наконец и то и другое утихло и он услышал долгожданное шлепанье босых ног в сторону кухни…
"в шкафчик, загляни в шкафчик, загляни скорее…", - сам не понимая зачем, он продолжал гипнотизировать невидимого посетителя…
Но тот сперва заглянул в холодильник, потом снова пошуршал пакетами, включил кран, какое-то время лилась вода, потом вдруг послышался до боли знакомый щелчок – электрический чайник!!!...он чуть было не закричал от радости – ну вот, теперь уж точно пришло его время!
Тут же скрипнула дверца навесного шкафчика и послышалось, как неизвестный копается в нем, гремя посудой…
"да здесь же я, здееесь, внизууу!!!!"  - простонал он, уже чуть не плача от отчаяния...

Наконец, дверца захлопнулась и обладатель голоса озадачено произнес "так…ну где же он...?"
И уже секунду спустя, к его величайшей радости, наконец-то отворились створки его темницы!
Поначалу его даже ослепило, ставшим уже таким непривычно-ярким, дневным светом, он пару раз крепко зажмурился, но потом освоился и настороженно посмотрел в дверной проем…
Первое, что он увидел, были волосы, длинные, светлые, чуть влажные после душа волосы…
"какие красивые…", - подумал он, - "у прежней хозяйки таких никогда не было…"
Потом он , совсем уже успокоившись и перестав бояться, попытался разглядеть лицо…
Лицо, в свою очередь тоже смотрело на него и улыбалось…ооо…это было прекрасное лицо юной девушки…такое нежное и чистое…казалось, будто оно буквально источает свет…он вдруг поймал себя на мысли, что смотрел бы на него вот так и смотрел, и больше ничего не надо, как вдруг…
Обладательница лица взяла его в руки и сделала того, чего никто-никто, никогда до этого не делал – она заговорила с ним!

- Ээй…привет, вот ты где, а я тебя везде искала, - доброжелательно и как-то так медленно, нараспев, произнесла она.

Он растерянно замер у нее на руках и только таращил от удивления свой задранный кверху носик, онемев от восхищения, и совершенно не находя, что ответить…впрочем, как выяснилось, она и не ждала от него ответа…

"Ну конечно, ведь я же для нее неодушевленный предмет…вот дурак!" - подумал он и отчего-то даже сильно загрустил…

- Пойдем скорей, сейчас я тебя помою… - продолжала она мурлыкать нежным голосочком...

"Ну тогда почему она разговаривает со мной, раз я неодушевленный?" - недоумевал он 
Но тут его быстро отвлекли от раздумий теплые струи воды.

О, как давно он не мылся! Это было чудесно, наконец-то избавиться от этого противного, надоевшего слоя пыли!

- Ну вот, теперь ты напоишь меня чаем, - улыбнулась его новая хозяйка.

"Конечно, конечно напою, с большим удовольствием!", - чуть было не закричал он в ответ, но потом опомнился, - "все равно не услышит…и все-таки, почему же тогда она говорит со мной?"
...ответ пришел, вдруг, сам собой, неожиданно, из вне, - "да просто она, наверное, ОСОБЕННАЯ, вот и все!"
   
Тем временем она насыпала в него заварку…какой-то необычный запах…
"раньше мне не приходилось такой встречать", - удивился он, а потом сразу подумал, - "ну конечно, она же – особенная, значит и чай пьет особенный, чего же тут удивляться..."

Особенная уже наливала кипяток...
- Это чай с бергамотом, мой любимый, - поведала она свою тайну, снова обратившись к нему, как к живому и, закончив лить воду, закрыла крышечку.

"Нет, это - ОСОБЕННЫЙ чай", - возразил он мысленно ей в ответ, и весь расплылся от удовольствия, ощущая, как его изнутри целиком заполняет дивным, волнующим новым ароматом…

Так произошло их знакомство, положившее начало, самому неповторимому, восхитительному и прекрасному периоду
в его жизни...


Часть-II Ромашка

C тех пор все вокруг заиграло новыми красками, даже Осень, полноправно пришедшая уже в их края, как будто из чувства деликатности, старалась практически не расстраивать хмурыми дождями, а напротив, вся так и лучилась апельсиново-рыжим светом, каждое утро озаряя им их маленькое, уютное жилище…

Да-да, именно "их жилище", теперь так наш герой мысленно называл свою, в прошлом до такой степени невыносимо надоевшую, опостылевшую квартиру.
А сейчас, сейчас он даже и думать забыл о тех временах, насколько все было прекрасно…прекрасно и, конечно же - особенно.

Самое главное, что ему больше ни дня не пришлось провести в том злосчастном темном шкафу, он был так рад этому, просто неимоверно рад и благодарен, тому чуду, что избавило его от  этого мучения…и конечно же, больше всего на свете он был благодарен ей – своей спасительнице!

ооо…как это было восхитительно, каждое утро просыпаться на залитой светом кухне и готовиться…с волнением готовиться, к наступлению того момента, когда он снова сможет её увидеть…
прислушиваясь к малейшему шороху, он терпеливо ожидал, когда же в спальне, наконец, заиграет красивая и немного печальная мелодия…эта музыка раздавалась каждое утро, как он успел уже догадаться – в одно и то же время…и это означало, что она проснулась…и он ждал этих звуков, но даже не только из-за этого, ему действительно нравилась эта песня, потому что она тоже была особенная, впрочем, как и все, что связано с НЕЙ…

теперь все вокруг стало особенным…каждый день, каждый миг, каждая секунда, все было до краев наполнено неповторимыми ощущениями, а ОСОБЕННО те минуты, когда она была рядом…
начиная с утра, с её пробуждения, которого он так ждал…

он уже практически поминутно знал последовательность каждого мгновения, но всякий раз ждал их, ждал, как будто впервые…сначала звуков той волшебной мелодии, потом тихого шороха и скрипа кровати, доносившихся некоторое время из спальни, потом её легких шагов  и шума воды в ванной, сквозь который был слышен голос…её голос, тихонько напевающий ту самую мелодию…
как он любил слушать этот голос…казалось он проникал во все потаенные уголки его сущности, обволакивая, погружая в себя каждую клеточку, он буквально растворялся в нем, как в бескрайней бездне, испытывая противоречивые чувства бурного восторга  и тихой, щемящей нежности…

затем, шум воды и пение прекращалось и он, с трепетом предвкушал счастье увидеть её снова воочию…

она заходила на кухню, мгновенно заполняя её своим неповторимым, искрящимся светом, при виде которого, он всякий раз замирал в немом восхищении и любовался…просто безмолвно любовался, не силах оторвать глаз, словно пытаясь, как можно глубже впитать в себя каждую микроскопическую частичку этого неземного сияния…

до тех пор, пока она ни обращала на него внимание, встретившись с ним взглядами…

- Доброе утро, - весело приветствовала она его, как ни в чем не бывало, как будто это было в порядке вещей, желать доброго утра неодушевленному предмету…и улыбалась своей неповторимой, лучистой улыбкой…

А он по прежнему молчал в ответ, пытаясь только всем своим видом соответствовать этому легкому и непринужденному "какнивчемнебывало"…почему?...да он и сам до конца не понимал…наверное, чтобы не спугнуть, не испортить ничем тихую радость этого, казалось бы обычного, но, в то же самое время волшебно-неповторимого мгновения…

Дальше все также шло, по уже заученному им наизусть, но от этого ничуть не переставшего быть "особенным", сценарию:
 Она снимала с головы белое пушистое махровое полотенце и встряхивала своими длинными светлыми волосами, которые мгновенно рассыпались по её плечам, как золотистые солнечные брызги…
это было поистине божественно…хоть он и не знал значения данного словосочетания, но почему-то чувствовал, что именно оно сюда, как нельзя кстати подходит…

в тот же миг пространство заполнял неповторимый запах - запах чистоты, света и…как ему казалось какой-то тайны…

впрочем, ему и раньше был знаком этот аромат – так пахла ромашка, он знал, что это такие белые цветы, его прежняя хозяйка иногда заваривала их в чай…вроде как это приносило какую-то пользу здоровью, насколько он помнил…
ему еще тогда очень нравился этот запах, от него веяло какой-то приятной теплотой, близкой и успокаивающей…этот запах дарил ощущение умиротворения и тихой, едва уловимой, но, в то же время пробирающей до глубины души, радости…

и вот теперь он снова столкнулся с ним, но в другом, более важном проявлении…теперь он стал для него чем-то большим, чем просто запах засушенных цветов…да-да, вы угадали, только не смейтесь…ну разумеется догадались – он стал ОСОБЕННЫМ, ведь это был её запах…

он не знал её имени…хоть она и разговаривала с ним, но представиться почему-то не посчитала нужным…или просто забыла, кто знает…
но тот запах, сам собой, решил эту проблему…
он стал про себя называть её "Ромашкой"…и это слово так подходило к её светлому облику, что он очень быстро привык её так называть и уже практически был уверен, что это и есть её настоящее время…

"Ромашшшшка" - ему нравилось растягивать шипящий звук в середине этого слова, когда он думал о ней, или мысленно к ней обращался…этим шипением, как ему казалось, передавалась вся его нерастраченная нежность и тепло…

И каждый раз, когда она наливала в него свежий кипяток, он тихонечко, вместе с поднимающимся паром шептал с наслаждением это слово…как можно дольше продлевая протяжное "шшш..."

Теперь весь мир вокруг стал ромашково-особенным
Все-все вокруг стало ромашковым
Ромашковое утро
Ромашковый голос
Ромашковые волосы
Ромашковая улыбка
Ромашковый смех
…даже ожидание…ожидание тоже стало ромашковым…

Ромашковое ожидание ромашковых вечеров…

Оно всегда начиналось с её слов "мне пора на работу"
Она произносила их каждое утро, после, того как во второй раз заходила на кухню, с красиво уложенными, блестящими гладкими волосами, в нарядном платье, выпивала стакан воды с ложечкой меда, бережно снимала его с сушилки, куда помещала каждый раз перед сном, предварительно заботливо вымыв, после предшествующего позднего чаепития, ставила на стол, накрывала крышечкой, так приятно проводя после этого указательным пальчиком, вдоль изгиба его причудливой ручки…

Это все тоже было частью уже привычного сценария…

Он не знал, что такое "работа", но чувствовал, что она должна туда пойти, и этого момента начинались несколько часов того самого ожидания…

У него был знакомый, чуть горьковатый терпкий вкус, но он все равно любил его, потому что за ним следовало самое прекрасное из особенного, а именно – ромашковый вечер…

Это было похоже на сказку, которая начиналась с позвякивания ключей в дверном замке, со сквозняка, ворвавшегося в открытую дверь, с недолгого шороха в прихожей и торопливых, приближающихся шагов…

Она влетала на кухню невесомым вихрем, тут же заполняя все пространство своей лучистой энергией, включала свет и представала перед ним в его самом любимом виде…такой она нравилась ему больше всего, даже больше, чем утром, когда выходила из душа…он и сам не знал, как это объяснить…что в её вечернем облике так волновало его…возможно дело было в долгом ожидании…а может быть в самом уютном очаровании вечера…

Хотя нет…был еще один нюанс…когда она входила, прямо из прихожей, едва успев скинуть туфли и пальто, на ней оставалась одна деталь, которую он мог лицезреть только вечерами…
Это была белоснежная, так подходившая ко всему её светлому облику, забавная ажурная шапочка, она почему-то не снимала её сразу, вместе с верхней одеждой, а забегала в кухню прям в ней…почему?...он не знал точного ответа, но ему нравилось думать, что из-за того, что ей не терпелось с ним поздороваться…

Она и впрямь первым делом, как только включала свет, вновь начинала говорить с ним:

- Привет, мой хороший, ну как ты тут, заждался наверное – весело щебетала она, одновременно включая электрический чайник…

А он просто смотрел на нее и думал "В этой шапочке она особенно похожа на Ромашку..."

Потом она шла в комнату и заводила музыку…ту самую - особенную, переодевалась в тоненький домашний халатик, который необыкновенное шел ей, что очень ему нравилось…хотя, все же не так, как белая шапочка…а потом…потом раздавался щелчок электрического чайника и начиналось их время…

Он старался как мог…старался отдать все свое тепло, вместить частичку себя, растворив её в запахе бергамота…для нее…только для нее…

А она говорила…говорила с ним, говорила ни о чем и обо всем, одновременно, сидя за столом, и глядя в окно, при тусклом свете настольной лампы, как будто пытаясь разглядеть в лучах прожекторов уличных фонарей что-то важное…а он слушал...слушал, внимая каждому слову и расплывался в довольной улыбке, каждый раз, когда она прикасалась к нему, чтобы подлить себе в чашку свежего чая…

и эти, ставшие уже такими привычными мгновения все равно были особенными…особенными, но в то же время такими естественными…

Казалось, даже Осень за окном знала об этом и тихонько шелестела, еще не успевшими опасть, но уже ставшими накрахмалено-жесткими, от её золотистых прикосновений, листьями, как будто бы, в знак молчаливого одобрения их дружбы…
А он был от всего сердца благодарен ей за это, потому что, под этот шелест, мог незаметно много-много раз повторять тихонечко заветное имя:

Ромашшшшка…..



Часть-III Лилии

Но, однажды, в один из их ромашковых вечеров, вдруг, произошло нечто странное…
Что-то пошло не так…не по сценарию…

Он почувствовал это практически сразу, как только понял, что она отчего-то особенно долго задерживается на этой своей "работе"…

Действительно, вернулась она сегодня гораздо позднее обычного, когда его беспокойство уже начало нарастать до масштабов вселенской паники, пришла…какая-то притихшая, он сразу почувствовал это, еще по шагам…

Она вошла на кухню, практически сразу, скинув только туфли…включила свет…он смотрел на нее и не узнавал…
нет, вроде все было как обычно – и шапочка, и волосы и лицо…но…все-таки что-то изменилось, определенно изменилось и он это чувствовал всем своим нутром…

Но что? Что?...и тут вдруг он разглядел – Свет…Её Свет изменился…он стал абсолютно другим…вместо прежнего тепло-золотисто он приобрел какой-то отчужденно-строгий голубоватый оттенок…и еще запах…что стало с её запахом!?
Она вошла, но он не почувствовал тот привычный, так полюбившейся ему ромашковый аромат…пахло как-то совершенно иначе…все пространство буквально заполонил какой-то сладковато-горчащий, приторный запах…от него кружилась голова, он проникал внутрь, в самую душу и от этого, необъяснимо щемило сердце и хотелось плакать…

Что же это такое? Что случилось!?...он чувствовал себя совершенно растерянным и беспомощным перед такими разительными переменами…

- а, привет…ты не видел вазу? нужно поставить цветы в воду, – вроде бы как обычно заговорила она с ним, но голос…
её голос тоже показался ему совершенно другим…каким-то отстраненным, как будто он, хоть и по-прежнему обращался к нему, но звучал откуда-то издалека, словно бы из другого неведомого измерения…

Как ни странно, это заставило его очнуться.
Цветы?...да-да, теперь он заметил, она действительно держала в руках большой, пышный, как ему показалось, даже величественный букет…
Да, именно – величественный…он состоял только из одного вида цветов, они были большими и красивыми, похожими на изысканные белоснежные короны…он еще раз внимательней прислушался  к новому отчужденному запаху…
определенно…определенно этот запах исходил от цветов…

Ах вот оно что! Ну конечно же – это пахнет цветами…а он то, глупый, уже испугался чего-то! - он зацепился за это простое объяснение, как за соломинку…ему хотелось так думать, хотелось поверить в это, просто чтобы себя успокоить…
но что-то внутри тревожно и безошибочно подсказывало ему, что его первоначальные опасения были не напрасны…

 Это буквально сквозило из всего её поведения, из каждого жеста, из каждого малейшего движения пальцев, взмаха ресниц…а особенно от её улыбки…от того, как она улыбалась, когда наполняла вазу водой и бережно ставила в нее букет – таинственно и тихо…

Он смотрел на нее, не сводя взгляда, и ждал…он хотел, чтоб она посидела, поговорила с ним и в этот вечер, как и прежде, во все их предыдущие ромашковые вечера…

Но она не стала сегодня пить чай…

- Правда красивые лилии? – это было последнее, что она ему сказала, прежде чем погасить на кухне свет и уйти…её голос при этом был все так же…нет, даже, как ему показалось, еще более отстранен…

Он понял – это она говорила о цветах…что ж, по крайней мере, теперь он знал, как они называются…

Она оставила букет на кухне, на столе…он долго и настороженно смотрел на него, в какой-то момент, ему даже показалось, что тот светится в темноте…светится, тем самым голубовато-холодным, отчужденным светом…и он всматривался, всматривался в него, пытаясь понять, что ему ждать от всех этих странных, неожиданных перемен…до тех пор, пока, уже почти перед самым рассветом, не забылся тревожным сном…

   Наутро она, как обычно, после душа вошла на кухню…он ждал, ждал, что с её пробуждением все снова будет как прежде…он хотел, чтобы она пожелала ему доброго утра, а он бы, так привычно, мысленно ответил бы ей:
"Ну здравствуй, Ромашка."…



...но она молчала…а пространство, все так же, целиком, было заполнено чужим, тяжелым запахом лилий…



Часть-IV Посторонний

Он страдал…он фактически возненавидел эти цветы…ему казалось, что это они во всем виноваты…это они своим приторным ароматом заколдовали их сказку, украли из нее всю особенность…украли сердце…

Он смотрел с презрением на величественные белые короны, невозмутимо, с царственной горделивой осанкой торчащие из вазы и с нескрываемой злостью цедил себе под нос: "Ну ничего, я вам покажу…слишком уж много вы о себе думаете! Уж я то знаю, что бывает со срезанными цветами…скоро, очень скоро вы обратитесь в прах и заклятие будет снято…никому, слышите, никому я не позволю уничтожить сказку!"

А гордые цветы только хранили невозмутимое безмолвие, в ответ на все его угрозы, но он все-таки чувствовал, что они невольно начинают сомневаться в своем превосходстве и с каждым днем замечал, как их короны сжимаются и становятся какими-то жалкими, теряя свое былое великолепие…

Но она…она почему-то продолжала ими любоваться и, каждое утро подносила лицо к резным белым краюшкам и, с явным удовольствием, вдыхала их  пряный аромат…

"Ты что, Ромашка, они же плохие, они нам все испортили!" – хотелось ему прокричать, каждый раз, когда он видел эту картину…
но что-то в её лице останавливало его…что-то во взгляде и едва уловимой улыбке говорило ему о том, что этот несносный букет ей по-настоящему дорог…

"Она просто заколдована", - вздыхал он печально, понимая, что ему ничего не остается, кроме как ждать, ждать когда рассеются эти магические чары…

И он дождался…однажды утром, она перед выходом из дома достала из-под раковины пакет с мусором и, с грустью посмотрев, на совсем уже поникшие, утратившие свою былую красоту вялые коронки, после недолгой заминки все-таки вынула букет из вазы и быстро, словно боясь передумать, сунула в полупустой мешок…

"Молодец! Какая молодец! Ромашка, ты просто умничка!" – готов он был прокричать от счастья, но сдержался и только крышечка несколько раз предательски вздрогнула на нем…

Она услышала этот звук и, наконец-то, спустя столько безмолвных дней обратила на него внимание
- Пока… – сказала она чуть слышно, и в её голосе прозвучали едва уловимые интонации вины…только он не понял, к кому была обращена эта интонация…толи ей было стыдно, что она его совсем забросила, толи она, вдруг, ни с того, ни с сего, начала стыдиться, что вообще с ним разговаривает…   

Но он не смог долго размышлять на эту тему – его буквально распирало от радости – радости победы  над темными силами…теперь-то уж их сказке ничто не сможет  помешать!

Тем временем раздался хлопок входной двери…она ушла…

Еще несколько мгновений, после её ухода, он находился в эйфории, пока снова не понял, что что-то было не так…

Минуточку…сегодня ведь шестой день…шестой – значит она не должна была уходить на работу…
в этот день по утрам, она обычно долго сидела с ним, а он угощал её чаем и они вместе смотрели в окно, и считали последние сморщенные листочки, на почти совсем уже голых деревьях…

Им опять овладела тревога…и как выяснилось – не напрасно…
 Она исчезла, не пришла…ни вечером шестого дня, ни утром седьмого…он буквально начал сходить с ума от переживаний…и даже то, что надоедливый запах противных цветов уже практически весь выветрился из их жилища его не успокаивало…

Он уже стал корить себя за то, что прогонял эти цветы, пусть уж лучше бы они были, он бы привык, он бы все стерпел, только лишь бы она не уходила!

Он так смертельно боялся…боялся опять того, казалось уже позабытого, безысходного чувства одиночества…

….но она все-таки вернулась, на исходе седьмого дня, уже почти ночью…

Тихонько прошла в кухню и, не включая свет встала у окна…он всматривался в её силуэт, пытаясь уловить что-то, что исходило у нее изнутри, но не мог…это было что-то непонятное…
он не мог это прочувствовать…что-то мешало ему, что-то заглушало её прежний свет…
это был запах…он почему-то даже не удивился - это снова был запах лилий, хоть она и не принесла с собой эти цветы…теперь уже она сама источала этот запах, только к нему было примешано еще что-то другое…постороннее…и это что-то подсказывало ему, что все поменялось…
кто-то переписал их сценарий и теперь уже никогда, никогда не будет так, как прежде…это уже не их сказка…их сказка кончилась и начиналось что-то совершенно новое…но в этом новом сценарии невидимый режиссер уже не выделил для него роли…

Все раскручивалось как-то быстро,  стихийно…она стала все чаще пропадать…не ночевала дома…забегала изредка, ненадолго…все время окутанная в тот посторонний запах с примесью уже знакомого аромата лилий…

Но самое страшное было то, что во время коротких визитов она молчала…
это было какое-то тяжелое, виноватое молчание, от него ему становилось особенно тоскливо и горько…
горько осознавать, что теперь уже он был посторонним, в этой новой, непонятной, странной сказке…


Часть-V Ничего особенного

Впрочем, вскоре эта новая сказка начала принимать вполне реальные очертания…
А именно – в ней появились новые персонажи…точнее – персонаж…

В один вечер он услышал долгожданный скрип открывающейся двери и обрадовался тому, что снова сможет хотя бы увидеть свою, ставшую к тому времени уже нечастой гостьей,  хозяйку…

В прихожей послышались шаги…он сразу узнал её легкую поступь, но, к его удивлению, она пришла не одна…с ней был кто-то еще…они весело переговаривались и чем-то шумно шуршали…голос, который говорил с ней был глубоким и низким…он совсем непохож был на её тонкий ласковый голосок…

Он понял, что пришедший с ней был мужчина…ему и раньше приходилось видеть их, к его прошлой хозяйке иногда захаживал один из них, она называла его сыном…
он был худым, нескладным, с непропорциональными чертами лица…даже сама старая хозяйка, со своей грузной фигурой и странной, похожей на мочалку прической нравилась ему больше…

Меж тем, возня в коридоре прекратилась и они вошли в комнату…вскоре там заиграла музыка  и раздался её веселый, немного смущенный смех…потом дверь захлопнулась и он уже не мог расслышать их голоса…от этого его охватило чувство тревоги…и еще чего-то…он не мог разобрать свои ощущения, но внутри все как будто жгло от неприятного, непреодолимого чувства досады и собственной беспомощности перед ситуацией…

Спустя некоторое время, отчего-то показавшееся ему неприлично долгим, дверь снова открылась и он услышал, такие привычные шаги её босых ножек…она торопливо пробежала в ванную, а её спутник еще какое-то время находился в комнате…

Потом она первой вошла в кухню, включила свет, на ней был надет её обычный домашний халатик…гость почти сразу зашел за ней следом…

Наконец-то он смог разглядеть неизвестного…он уже понял, что именно этот персонаж и был причиной такого внезапного окончания их ромашковой сказки…от него исходил тот самый, посторонний запах, который он ощущал всегда, когда его хозяйка возвращалась домой, после долгого отсутствия…

Да, он угадал – это действительно был мужчина…только он был совсем непохож на того представителя мужчин, которого он видел прежде…

Он был высокий широкоплечий, с сильными руками и смуглой кожей…у него были густые, темные, практически черные волосы, как крыло вороны, которая частенько прилетала к ним на подоконник, в надежде получить щедрый ломоть свежего белого хлеба…черты лица у нового гостя были строгие – широкие скулы, низкий лоб и нос с горбинкой…взгляд был волевым, казалось, из него так и хлестало уверенностью и какой-то внутренней силой…а глаза…сами глаза были темными…"цветом, как крепкий чай" - почему-то подумалось ему, когда он рассматривал его в упор…

Он даже не смог долго смотреть в них…ему стало как-то совсем не по себе от этого взгляда и он, невольно отвернувшись, посмотрел на свою любимую хозяйку…

Он улыбалась, молча глядя, на своего гостя…лицо её при этом светилось так, как тогда…когда она нюхала белые короны тех самых лилий, только, разве что, даже в несколько раз сильнее…

- Хочешь чаю? – ласково спросила она незнакомца, прервав свое молчание…

Наш герой невольно передернулся, услышав интонацию, с которой она задавала этот вопрос…даже обращенный к нему, прежде, её голос не источал столько нежности…
его снова больно обожгло внутри от неприятного чувства, словно в него резко плеснули что-то горячее, во много раз горячее обычного кипятка…

- Нет, спасибо, давай лучше кофе, - произнес незнакомец, как ему показалось, даже с легкой иронией, словно бы нарочно хотел задеть его еще сильнее…
   
- Хорошо, сейчас я сварю тебе кофе – тут же покорно пролепетала она в ответ, при этом любовно погладив того по спине…

"пффф…ну и пожалуйста, пусть пьет себе свой кофе!" - возмутился про себя наш герой, - "я все равно не собирался заваривать для него чай, очень надо!"

…потом они пили кофе и мило беседовали…
 А ему ничего не оставалось, как смотреть на это со стороны, и терпеть…терпеть эту невыносимую обжигающую внутреннюю боль, то которой было никуда не деться…

Страшнее всего было то, что ему, в дальнейшем, пришлось привыкать к ней…

С того дня, незнакомец стал частым гостем в их доме и единственным, теперь уже, её собеседником,  а их с ней совместным любимым напитком стал кофе…

Нашему герою ничего не оставалось, как привыкнуть к этой боли…смириться с ней, как он смирился в свое время с ролью постороннего, в этой новой сказке…

Успокаивало только одно – он смотрел в её глаза и понимал, что в её новом сценарии она более счастлива…
   
Шли дни…и он постепенно сживался с тем, что из главного героя превратился в тихого, безучастного зрителя…

Теперь все что ему было дозволено – только исподтишка, со стороны наблюдать за их жизнью…

а впрочем, что здесь удивительного…ведь он всего лишь неодушевленный предмет, так что все абсолютно нормально, точнее – ничего "особенного"…


Часть-VI Окончание

Ну и пусть…пусть так…хотя бы так…зато у него есть она…
пускай он больше ей и не нужен, но она у него все равно есть…это главное, этого вполне достаточно…
зато это его секрет, и это только его особенное счастье, о котором никто кроме него не знает, и поэтому никто и не отберет, - думал он и успокаивался…даже боль потихоньку отступала, уступая место приятной теплоте…

А еще…еще у него была память, которую он хранил, бережнее любого сокровища, он помнил тот день…
день, когда впервые они повстречались, день, который перевернул его маленький мирок на 360 градусов, наполнив его новым, особенным смыслом…

И это было то, ради чего он жил, даже когда, казалось жить дальше не было смысла, даже когда после услышанных им однажды из уст её спутника обрывков тревожных фраз: "надо уехать…" "нельзя упускать такой шанс…" "это всего на пять лет…"

…даже после того, как его после этих слов, вместе с другой кухонной утварью, упаковали в тесные коробки и переместили в какое-то темное место, где было холодно и сыро…
даже после того, как он провел неизвестно сколько времени в мрачной тишине, которой когда-то так боялся, он продолжал жить…

он продолжал жить ради воспоминаний…и пусть им никогда уже не повториться и их сказке не суждено опять стать реальностью, но он жил…
и пусть он чувствовал себя старым и одиноким, но он был живой, одушевленный, ведь у него была душа, а значит он жил…
жил в надежде когда-нибудь, пусть хотя бы в последний раз снова увидеть свет…

Он верил, что это рано или поздно произойдет и эта вера внушала ему покой…


Впрочем, так оно и случилось…а иначе и быть не могло, ведь сказка, хоть он сам об и этом не догадывался, по-прежнему была жива…


И когда, вдруг, старую коробку, служившую ему долгое время последним убежищем, кто-то поднял, а потом её еще долго трясло где-то под непонятный размеренный рокот, когда его снова несли в ней куда-то, он ощутил это…

ощутил что сказка оживает и еще, непременно, будет продолжение…

И, когда крышка коробки с треском распахнулась, и чьи-то мягкие теплые ладошки бережно взяли его и вытащили на свет, он уже чувствовал, чувствовал, что вновь начинается что-то особенное…

- Какой хороший! Можно я возьму его себе? – раздался прямо у него перед носом восторженный, звонкий возглас…

Он напряг все свое, притупившееся, от долгого пребывания в темноте, зрение и вгляделся перед собой

На него ласково смотрело милое, улыбающееся светлое личико, обрамленное каскадами распущенных золотистых волос…
Это была она – Ромашка!…только почему-то совсем еще маленькая…похожая на ангелочка с картины…

- Привет…ты напоишь меня чаем? – весело проговорил ангелочек...
обращаясь…да-да, несомненно, обращаясь именно к нему!

- Конечно, конечно напою…я обязательно напою тебя чаем…особенным чаем!, - прошептал он с благоговением и изнутри его захлестнуло теплой волною счастья…

- Мама! – взвизгнуло тот час маленькое чудо, - Мама, а что такое "особенный чай"!?

- Это такой сказочный, волшебный чай – прозвучал в ответ спокойный, ровный…и такой знакомый голос…



…в воздухе пахло ромашками и лилиями…