Снайпер

Буратино был снайпером. Он
острым носом не бил мимо цели.
Романтичной мечтой окрылён,
каждый вечер на кукольной сцене
изгибался, юлил, хохотал,
прыгал так, что трещали суставы,
а презрительный зрительный зал
отвечал лишь фальшивою славой.
Одинокий скуп аплодисмент,
рук восторженных фанов не видно,
но слепил всех прожекторов свет,
когда юная дива Мальвина
появлялась на сцене. Оркестр
барабанной безумною дробью
громыхал так, что город окрест
просыпался от мощного боя.
Буратино устало смотрел
на её грубоватые танцы
и зубами в бессилье скрипел,
и мечтал поскорее надраться.
Но на сцену опять выходил,
раздирал скулы горькой улыбкой,
вновь и вновь слыша: «Эй ты, дебил,
убирайся отсюда!» Пот липкий
разъедал акварелины глаз,
и текла в руслах трещинок краска.
Он шептал: «Эта боль не для нас.
Это ж добрая, детская сказка».

Возвращаясь в холодный подвал,
он глядел на картину с камином
и с размаху в неё нос вонзал,
вспоминая кокетку Мальвину.
Бил десятки измученных раз,
падал в изнеможенье на койку.
Так не знающий промаха ас
оставался на время спокойным.

Завтра – день. Завтра – вечер. Спектакль.
Неизменный аншлаг. Удержаться
надо как-нибудь. Только вот как
в этой свалке собою остаться?!
На клочки порвалось полотно:
в щель видны кирпичи, а не дверца.
Буратино был снайпером, но
у него было слабое сердце...