Отчёт. Белая горячка. Расуль Ягудин

Отчёт о проделанных ошибках

Хм, ну, вот и ознакомился я со всеми произведениями, присланным на конкурс «Белая горячка». Что тут скажешь? Только то, что я, похоже, не сумел авторам толком втолковать то, что толком втолковать следовало.
Я читал произведение за произведением и от произведения к произведению озадачивался всё больше. Каким должно быть произведение, повествующее о загадочных, необъяснимых событиях, происходивших в действительности, к каковым (это было моё первое умозаключение) несомненно следует отнести и галлюцинации, ибо в данном случае, во-первых, если не событие, то галлюцинация несомненно происходила в реальности., а во-вторых… кто из нас может с полной уверенностью утверждать, что нечто, именуемое галлюцинацией, действительно является таковой. Где она, точная, как линия отреза на шее, грань между галлюцинацией и реальностью и, главное, где механические приспособления, позволяющие со стопроцентной точностью и, главное, со стопроцентной уверенностью сию грань определить?
Дальше по жанру – в какой форме должны излагаться произошедшие в реальности загадочные события? Должно ли это быть сугубо документальное повествование или же в нём, как в мемуаристике, могут допускаться, при строгом соблюдении документальной точности, так называемые художественно-выразительные средства? Должен ли автор каждый раз упоминать о своих сомнениях в реальности увиденного, услышанного, унюханного etc. или же его дело лишь чётко изложить факты, а выводы о состоянии его психического здоровья должны делать читатели? Требуются ли свидетельства очевидцев, а если это не обязательно, но они имеются, то на фига они нужны сиречь должны ли данные  свидетельства иметь значение для читателя, если он не мусор, не прокурор, не судья, не психиатр и не что-нибудь другое в том же вонючем духе?
Я понимал, что фактически стою перед задачей (уж не знаю, впервые ли) сформулировать основополагающие каноны, кстати, древнейшего, но до сих пор не признанного жанра, которому я дал рабочее название ХУДОЖЕСТВЕННО-ДОКУМЕНТАЛЬНАЯ МИСТИКА.
 Среди каковых канонов на втором месте по важности находится требование, что в произведении должны быть изложены РЕАЛЬНЫЕ ЗАГАДОЧНЫЕ СОБЫТИЯ, неважно, происходили они в реальности или только в воспалённом воображении,  на третьем  - что они должны быть изложены ХУДОЖЕСТВННО, хорошим литературным языком, а на четвёртом – что художественность изложения не должна затенять ФАКТУРУ события, т.е. затруднят восприятие произошедшего.
Ну, на первом по важности месте стоит канон следующий – КАТАРСИС, как и везде, хоть тресни.
Ибо без катарсиса на хрена, вообще, весь этот испокон веку сыр-бор?
Вот на основании вышеудуманного я и изучил произведения, присланные на конкурс «Белая горячка».
Вывод первый – у наших авторов нет абсолютно никакого чувства юмора. То, что название «Белая горячка» представляет из себя шутку, не просёк никто. И наприсылали мне, прости, Господи, опусы всего двух видов: либо для рубрики «Пьянству бой!» - была такая когда-то во всех советских газетах, либо просто самые обычные мистические и фантастические рассказы и проч., представляющие из себя чистейшей воды враньё – пардон, я хотел сказать «литературный вымысел» – какового любой из нас может напридумывать не меньше и не хуже.
При этом произведения довольно хороши (некоторые из них я с позволения авторов и «Ежа» опубликовал бы в нашем журнале «Литературный Башкортостан»), и будь у нас, например, конкурс «Пьянству бой!», я без колебаний выдвинул бы на первое место рассказ Андрея Зодда Зверева «Максимально отвратительная тварь».
В общем, с художественностью и с фантазией у участников конкурса «Белая горячка» полный порядок. А вот с документальностью дело обстоит как полный ****… э… табак!
В связи с чем, я уже от абсолютной безысходности и растерянности был вынужден, припомнив одну произошедшую со мной лично историю, быстренько написать и выдвинуть в качестве образца зарисовку «Уфалогия» http://h.ua/story/219038/ (именно через «а», а не через «о» - попрошу горлопанов-умников заткнуться, не начав). Вот уж где ни грамма выдумки, а от первого до последнего слова – чистейшая правда, и по части художественности, не говоря уж о катарсисе, я постарался как смог.
Из присланных мне текстов я, во-первых, выдвигаю сборище миленьких историй «О «белочке» - единственное из остальных произведений, о котором можно уверенно сказать, что а). всё документально; б). художественно; с). с катарсисом. Очевидцем и излагателем сих историй является психиатр Михаэль Верник, в связи с чем следует переключить скорость… или даже остановиться. Я как активный член уже на протяжении многих лет российской общественной организации «Помощь пострадавшим от психиатров», Международной антипсихиатрической коалиции и Международной ассоциации против психиатрической агрессии, автор ставших культовыми статей «Россия №6», «Курс лечения – убийство», «Балет для сумасшедших» и многих других, которые не известные мне фанаты и поклонники без всяких просьб с моей стороны распространили по всему Интернету, человек, наполучавший по данной сраной теме сотни писем самого различного содержания (от «Дрочи жопу, *** готов, пидор ты ****ый» до «Расуль, Вы надежда России, низкий Вам поклон»), знающий о преступлениях психиатров воистину слишком много, вообще-то, испытываю глубокое и закоренелое отвращение к опубликованию опусов психиатров – по любому поводу и под любым предлогом. В связи с чем, ознакомившись с вышеупомянутым опусом психиатра Верника, оказался нещадно раздираем чувством долга перед соратниками и сподвижниками по антипсихиатрической борьбе и чувством долга перед Литературой. Последнее оказалось сильнее. Опус-то действительно хорош! Без всяких натяжек. А муки совести я купировал, наложив сам на себя епитимью – натопать и написать какую-нибудь антипсихиатрическую статью в порядке сверхпланового производства, на добровольно-общественных началах.
И, во-вторых,  я выдвигаю превосходную стилизацию под русский народный анекдот Эрны Неизвестной «Русалки», которую, переименовывая в архиве, я чуть не назвал «Расулки». Не скрою, по многим параметрам (в том числе учитывая и тот существенный нюанс, что о Неизвестной известно, что она, слава Тебе, Господи, не психиатр) «Расулки» претендовали всем быть «во-первых», а не «во-вторых», но, а), как я уже упоминал, в жанре художествнно-документальной мистики художественность не должна превалировать над  документальностью, а по рассказу непонятно, вправду ли там всё вправду, и, б), катарсис в рассказе Эрны Неизвестной всё-таки послабже.