Пруд

Зимний лист
 
Так и пережила я его смерть, опрометчиво сказав когда-то, что я не переживу ее. Но, вспоминая все то, что я пережила с тех пор, всегда спрашиваю себя: да, а что же все-таки было в моей жизни? И отвечаю себе: только тот холодный осенний вечер.

И. А. Бунин. Холодная осень


На склоне дня, пройдя осенний скверик,
 Пустых ветвей касаясь на ходу,
 Я снова выхожу на плоский берег,
 К светлеющему в сумерках пруду.
 Почти неразличима на тропинке,
 Опавшая листва шуршит во мгле...
 И, словно близорукие, снежинки
 Наощупь приближаются к земле.
 
 Как в том году, уходит за качели
 Тропинка, огибающая пруд,
 К скамье, где мы до вечера сидели,
 И где звучал твой самый страшный суд.
 За много лет удар смягчило время.
 Не радость ли, что я еще жива
 Добро в том, что осталась я жива,
 И встретилась здесь снова с вами всеми –
 Сухие кочки, листья и трава...
 
 Друзья! Одни лишь вы одарены понятьем
 О скорби умирания немой...
 По крови, всей ушедшей в землю, братьям –
 Сочувствие, душа и голос мой...
 Вам, в годы черной скорби возродившим,
 Принявшим сиротой в свое жилье...
 Всю знающим меня и утвердившим
 Навек существование мое...
 
 Пусть завтра затуманит воздух стужа,
 Закатывая солнце в снежный ком...
 И голый клен начнет дрожать натужно
 От ветра, налетевшего рывком...
 А я, как тот, не сорванный ненастьем,
 Один на голой ветке черный лист,
 Отдавший все за горе, как за счастье –
 За тьму вокруг и долгий ветра свист.



















Зимний лист
 
На склоне дня, пройдя осенний скверик,
 Пустых ветвей касаясь на ходу,
 Я снова выхожу на плоский берег,
 К светлеющему в сумерках пруду.
 Почти неразличима на тропинке,
 Опавшая листва шуршит во мгле...
 И, словно близорукие, снежинки
 Наощупь приближаются к земле.
 
 Как в том году, уходит за качели
 Тропинка, огибающая пруд,
 К скамье, где мы до вечера сидели,
 И где звучал твой самый страшный суд.
 За много лет удар смягчило время.
 Добро в том, что осталась я жива,
 И встретилась здесь снова с вами всеми –
 Сухие кочки, прелая трава...
 
 Сейчас я удивляюсь, что снежок,
 Озвучив тишину словами теми,
 Скользит, не задевая мой ожог…

 Друзья! Одни лишь вы одарены понятьем
 О скорби умирания немой...
 По крови, всей ушедшей в землю, братьям –
 Сочувствие, душа и голос мой...
 Вам, в годы долгих странствий возродившим,
 Принявшим сиротой в свое жилье...
 Всю знающим меня и утвердившим
 Средь вас существование мое...
 Навек
 
 А завтра затуманит воздух стужа,
 Закатывая солнце в снежный ком...
 И голый клен начнет дрожать натужно
 От ветра, налетевшего рывком.
 А я, как тот, не сорванный ненастьем,
 Один на голой ветке черный лист,
 Отдавший все за горе, как за счастье –
 За тьму и бесконечный ветра свист.
















В ноябрьский день, пройдя кленовый скверик,
Пустых ветвей касаясь на ходу,
Я вышла на широкий тихий берег,
К светлеющему в сумерках пруду.
Как в прошлый раз, на узенькой тропинке
Смешались снег, и палая листва;
И все шуршит, и первые снежинки
Наощупь изучают дерева…

Пять лет прошло. Уходит за качели
Тропинка, огибая белый пруд,
К скамье, где мы в последний раз сидели,
Где прозвучал твой беспощадный суд…
За столько дней удар смягчило время;
Теперь я удивляюсь, что снежок
Беззвучно говоря словами теми,
Скользит, не задевая мой ожог…

В тот год тебя не стало…Нависая,
Луна мне помешала в лес войти;
Но я сквозь стылый воздух осязаю,
Что это ты - незримый - на пути;
Как тот, что упадет на снег осенний,
Изорванный на ветке, мерзлый лист,
Торопится поймать родные тени,
Решительный предвидя ветра свист.