Неведенье зла самбики-сару

Не вижу.
Ослеп.
От избытка дурмана стаканного быта и пошлых утех не вижу ни боли, ни лжи, ни обмана. Не видят глаза. Слеп мой взгляд как у всех.
Как все, не подам руку помощи в горе. Не стану скорбеть, не подставлю плечо. Во всём равнодушие: в радости, в ссоре – от них мне не холодно, не горячо.
Смотрю на себя, но не вижу порока. Не вижу людей, и не чувствую Бога. Не вижу. Не знаю, и знать не хочу.
Живу-существую не думая, просто: ведь жизни дорога ведёт до погоста. А значит, не нужно и ставить свечу. 






Какое блаженство – не слушать!
Не слышать о горе людском и о бедах земных. Не воспринимать. Брать не больше, не выше, чем можешь – хватает проблем и своих.
Я в жизни суровой нашёл свою нишу и не размышляю о завтрашнем дне. От скверны свой внутренний голос не слышу. Я глух ко всему. Я – как рыба на дне
лежу, и не слышу. Не помню. Не знаю.
Кто рвётся вперёд, кто не хочет быть с краю, кто против течения – наперечёт.
Приятней лежать так, под илистым камнем, и слушать волнение волн с замираньем – под камнем лежачим не страшен сам чёрт.





               
Молчу.
Не ропщу.
Не кричу.
Не взываю.
Безмолвствует разум, и совесть без слов. Я знаю одно, что моя хата – с краю в бескрайнем, огромном краю молчунов.
Не спорю, молчу, когда хлещут словами, когда попирают закон и права, и топчут в грязь кирзовыми сапогами. Когда на губах кровь, песок и трава.
Не каждый возьмётся прожить бессловесно, без звука. По-моему, это уместно – молчать про своё, как скала-монолит.
Молчание – золото. Больше, чем чувство. Молчание – это большое искусство. Особенно там, где никто не смолчит.





               
Философ сказал: "Жизнь – колосс, или колос? – огромна, изящна, но не навсегда". А, значит, мне лучше не слушать свой голос, смотря НА НИЧТО, В НИЧЕГО, В НИКУДА. 
Ведь это же просто – не видеть изъяны, глядясь в отражение ЭГО-зеркал. А что вместо мыслей одни "тараканы", так это у всех – я вчера узнавал.
Но давит на мозг одна мысль не по-детски про три обезьяны – японское нэцкэ "Не вижу, Не слышу и Вечно молчу".
Заснуть бы, а думы засунуть за память. Во сне, как известно, всё может растаять. А утро – не вечер, там всё по плечу.