Старуха

-Убирайся отсюда- зло пролаял огромный вожак, больно куснув Марти за плечо- Пошел прочь, колченогий урод. Это из-за тебя мы упустили сегодня эту крысу. А если ты не уйдешь,- сизый кобель угрожающе оскалил громадные клыки- я сам разорву тебя на части.

Марти не посмел перечить и послушно поковылял прочь от стаи. Оглянувшись, он натолкнулся на полный презрения взгляд прекрасной белоснежной Лайны- подруги вожака.
-Давай, давай, убирайся- по-шакальи затявкали вслед «шестерки».

Марти и сам понимал, какой обузой он является для этой компании. Его лапа безвольно повисла около месяца назад, когда злые человеческие кобельки, хохоча и улюлюкая, кидались в него камнями. Самый большой камень ударил по лапе и пес с ужасом услышал, как хрустнула кость. Лапа, конечно же, была безнадежно сломана и очень болела. С неделю назад ему посчастливилось прибиться к бродячей стае. И он прожил с ними рядом, питаясь самыми последними кусками от их, иногда, королевской трапезы. Марти не протестовал- он все прекрасно понимал.

А сейчас его выгнали, и он этого ожидал. Наступала зима, и, хотя, Марти был неплохо одет (спасибо маме- правнучке сибирской лайки), он знал, что ему вряд ли удастся пережить эту зиму. Каждый вечер он искал себе место для ночлега. Иногда это был открытый подъезд. Там было тепло и сухо. Но люди стали недоверчивыми и научились закрывать свои дома от всяких бродячих псов. Иногда он отправлялся в парк. Надо было только дождаться ухода дворников, и тогда можно было спокойно улечься под скамейку. Не опасаясь пребольного тычка метлой под ребра.

В парке ему нравилось больше всего. Там частенько бывали шумные человеческие компании на пикниках. И если вести себя аккуратно и осторожно, можно было получить от какого-нибудь подвыпившего человека кусок хлеба. Или даже (о, собачья праматерь) кусок восхитительно пахнущей копченой колбаски. Надо было только тихонько подползти поближе и лечь на опавшие листья, жалобно глядя на жующих людей. А после их ухода можно было облизать оставшиеся от них тарелки и полакомиться великолепным мясным соусом от шашлыков.

Людей Марти боялся, но не испытывал к ним злости. Они были разные. Добрые и злые, маленькие и высокие, смешные и грустные. Однажды ранним утром маленькая девочка отдала ему свой бутерброд с сыром- свой школьный обед. Марти съел все до последней крошки, даже попробовал пожевать вощеную бумагу, в которую тот был завернут. А потом с огромной благодарностью облизал доверчивую детскую ладошку.

Но чаще всего пес лежал под своей скамейкой и наблюдал, как люди прогуливают своих ухоженных и сыто накормленных питомцев. Их собаки отличались прекрасной расчесанной шерстью, лоснящимися боками и презрительным выражением благополучных глаз. И Марти завидовал им самой страшной собачьей завистью. Он завидовал их ошейникам, их поводкам, их шлейкам, их игрушкам. Он готов был отдать все свое оставшееся на этом свете время только ради того, чтобы хоть на один день оказаться на месте вон того кавказца, которого вел невысокий коренастый мужчина. А еще лучше на месте того поджарого стройного добермана, гордо вышагивающего рядом с красивой молодой девушкой. «Он и спит-то даже, наверное, рядом с ней, положив голову ей на колени.- думал Марти.- А она, наверное, гладит его между острых ушей.»  Марти прикрыл глаза и представил себя на месте этого счастливого пса- обладателя такой прекрасной хозяйки. И вдруг почувствовал совсем рядом  чье-то горячее учащенное дыхание. Открыв глаза, от оцепенел от ужаса, не в силах двинуться с места. На него, оскалив свои белоснежные клыки, смотрел огромный немецкий овчар.
- Дик- кричала его хозяйка.- Дик, что ты там нашел?
Под скамейку заглянула плотная женщина.
- Ах, вот кто здесь. А ну, убирайся отсюда. Не хватало еще тут всякую заразу разносить. Здесь мы гуляем.
И женщина замахнулась на Марти поводком.
-Ну-ка, Дик, прогони его.
Ее пес, услышав долгожданную команду, сорвался с места, помчавшись прямо на онемевшего Марти.
-Только не трогай его- кричала ему хозяйка- мало ли чем он там болен.
Марти  вылез из-под скамейки и быстро, насколько позволяла сломанная лапа, поковылял к выходу из парка.
- Давай, давай, убирайся- кричала ему вслед женщина, еле удерживая на поводке хрипящего овчара.
Скуля и плача, волоча разбитую лапу, Марти покидал свой ставший привычным дом.

Дни становились холоднее, лапа болела все больше. Пес даже не мог подойти к человеческим помойкам, потому что они были  заняты другими бродячими псами- крепкими, здоровыми и сильными. Он долго дожидался конца их пирушки и уже тогда подходил к вонючим металлическим ящикам и искал там самые гнусные объедки, которыми брезговали даже другие.

Однажды зимним вечером Марти подошел к длинной лестнице, уходящей вверх на высокий пригорок, и обнаружил под ней вполне сносную дырку, в которую можно было забиться на ночь. Он не ел два дня, лапа горела и пульсировала, сам Марти, похоже, температурил. Он залез под лестницу и стал облизывать больную лапу, мечтая к утру умереть. Так, поскуливая, он и уснул.

Разбудили его детские голоса. Он проснулся и с испугом уставился на двух мальчишек, заглядывающих в его убежище. Он не знал, чего от них можно было ожидать, но хорошо помнил, кто сломал ему лапу. Поэтому он постарался забиться как можно дальше под лестницу и тихонько скулил, как будто говоря «Не бейте меня, я ничего вам не сделал»
-Санька- услышал он- смотри пес ничейный. Совсем голодный и замерзший. Давай его накормим. Ты сбегай домой, тебе ближе. Принеси хлеба кусок. Может там колбаски еще. А я тут посижу.
-Ага, я сейчас.
Через некоторое время тот, которого назвали Санькой, вернулся с огромным куском хлеба в руках.
- Вот- сказал он- колбасы не было. Я сало захватил.
«Сало»- подумал Марти. Прекрасный кусок жирного копченого шпика он увидел в руках у упитанного мальчишки. Он пополз к выходу из своей пещерки, припадая на передние лапы и преданно заглядывая в детские глаза.
«Дай это мне- казалось просил он.- Дай мне, зачем это тебе. У тебя дома есть еще»
- Мой папа говорил- рассудительно продолжил Санька- что после долгой голодовки много сразу есть нельзя. Можно умереть. Мой папа врач, он знает, что говорит.
«Плевать- отвечал Марти- зато умру сытым»
- Дай ему, Санька, не мучай его- сказал второй, маленький вихрастый мальчишка.
- Ну, ладно, может и не помрет.
- Саня, ты посиди с ним, а я домой сбегаю. Может, старую куртку принесу. Укроем его.
-Ага, давай.
И второй мальчишка сорвался с места. Марти жевал кусок сала, не забывая откусывать при этом и большие куски хлеба. Он был счастлив настолько, насколько можно было быть счастливым в его положении. После еды он благодарно хрюкнул и подковылял поближе к толстому доброму мальчишке.
-Э-э- протянул тот- да у тебя лапа сломана.- Болит, небось. Ты посиди здесь, я домой сбегаю. У меня папа врач, у нас дома всяких мазей навалом. Что-нибудь найду.

Мальчишки натерли ему лапу какой-то вонючей мазью, от которой та сразу же перестала болеть. Под лестницей ему постелили старую, пропахшую чьим-то пОтом телогрейку, и Марти крепко уснул. Так крепко, как не спал еще никогда. Засыпая, он слышал взволнованные детские голоса.
- Давай его подкармливать будем. Он же умрет совсем.
- Ага, давай. А я мазь у папы потихоньку утащу и будем лапу мазать. А то может быть эта, как ее называется. О, вспомнил «гагрена» называется. Это когда лапа отвалиться может.

Мальчишки приходили каждый день и приносили с собой вкусные кусочки. Их мамы не могли нарадоваться на растущий детский аппетит и разрешали даже брать еду к себе в комнату.
Так проходила зима. Мальчишки стали появляться все реже и Марти начинал скучать по ним. Однажды они прибежали, неся с собой пакет ржаных сухарей и пару остывших куриных котлет. Марти приветливо прогавкал им навстречу и вдруг услышал чей-то неприятный дребезжащий голос.
- Что это вы тут делаете, поганцы?
Марти испуганно забился под свою лестницу и увидел, что рядом с детскими сапогами появились чьи-то неопрятные ноги в уродливых коричневых ботинках.
Старуха зависла над мальчиками, сверля их неприятным злым взглядом.
- Что это вы тут делаете, а?- повторила она.
-Мы собачку нашли- стали объяснять ей дети- там под лестницей. У него лапа сломана и он голодный.
- Какая собачка?- удивилась старуха и заглянула под лестницу- И правда, собака. А ну-ка, пошел вон отсюда.
Старуха стала наугад тыкать своей клюкой и Марти взвизгнул, когда тяжелая палка пребольно ударила его под ребро.
Мальчишки закричали, Санька заплакал.
-Бабушка, не бейте его. У него лапка болит. Он добрый, он не кусается.
Старуха выпрямилась и недобро посмотрела на детей.
-Не кусается, говорите. Ну, ладно тогда.
И  пошла прочь, шаркая уродливыми коричневыми ботинками.
Дети, хныкая, заглянули под лестницу и стали гладить Марти грязными ладошками.
-Бедненький. Она такая злая, просто ведьма какая-то. Ты ей на глаза не появляйся лучше. Она и побить может своей клюкой.
Марти благодарно облизывал детские пальцы и, ласково ворча, приговаривал «Я буду очень осторожен, не бойтесь за меня»

Весной дети стали появляться совсем редко. Маленькие детские головы нашли занятие поинтересней, чем подкармливать бродячего больного пса. Марти уже хотел вылезти из-под своей лестницы и отправиться в дальнейшее путешествие. Как ни жаль ему было покидать такое уютное убежище. Благо, лапа почти не болела. Дети ее все-таки чем-то вылечили, за что пес был им бесконечно благодарен.
Однажды вечером он увидел, что рядом с лестницей опять остановились коричневые ботинки и тот же дребезжащий голос произнес.
- Ты все еще здесь? На вот, поешь немного. Детки-то тебя совсем забыли.
И старуха поставила перед ним миску с ароматной, еще теплой похлебкой.
- Ты на меня зла-то не таи. Мало ли, чего старуха сдуру сболтнет. А ты и, правда, не злой. Ну, ешь скорее, мне миску забрать надо.
Марти недоверчиво обнюхал принесенное угощение и хотел было отказаться, но искушение оказалось слишком велико. Шикарная похлебка на куриных шкурках с кусочками вкуснющего куриного жира сверху и развалистой перловкой так аппетитно пахла, что пес не удержался.
«А и правда,- подумал он- мало ли что ей тогда в голову взбрело». И стал жадно лакать.
Старуха смотрела на него из-под кустистых бровей и улыбалась чему-то своему. Марти с удовольствием вылизал пустую миску и хотел было поблагодарить старуху, подойдя  к ней, но та резко от него отшатнулась.
-Нечего, нечего ко мне соваться. Дай миску заберу. Завтра, может, еще приду. Проверю, как ты здесь поживаешь.
И, хихикая, пошла прочь.

Марти сыто полез обратно в свое логово, но вдруг почувствовал в животе странную неприятную резь. Голова закружилась, сердце бешено забилось. Он хотел загавкать, но с ужасом понял, что горло не может издать ни единого звука. Он захрипел и лихорадочно загреб лапами по направлению к лестнице. Словно в бреду он услышал хохочущий неприятный голос.
- Что, милок, понравилось тебе мое угощение. Крысиный яд, вот что это такое. Нечего здесь шляться, порядочных людей беспокоить.
Марти заплакал.

Через два дня у лестницы появились дети с пакетом вкусных объедков. Они вспомнили, что давно не навещали своего друга, забыв о нем в своих мальчишеских забавах и компьютерных играх.
- Песик, песик- весело кричали они, заглядывая под лестницу.- Песик, мы пришли.
Их детскому взору предстало околевшее тело Марти. Стеклянные глаза с ужасной мукой смотрели на весеннее небо, лапы, казалось, пытались вырыть яму и застыли под неестественно вывернутым углом. А оскаленная пасть с остатками засохшей слюны и пены на губах напоминала о фильмах про оборотней, которые мальчишки так любили смотреть.
Мальчики с ужасом посмотрели друг на друга и громко закричав, бросились наутек.
Дома родители никак не могли понять, что произошло. Дети плакали и несвязно бормотали обрывочные фразы «Песик… Ведьма….Страшный»
Санькин папа первый узнал о том, что случилось. Именно он взял вечером из дома лопату, пошел под лестницу, достал оттуда тело Марти и отвез его за город. Где и зарыл под деревцем.
«Бедняга- подумал он.- Как же тебе не повезло»
Вечером на родительском совете вместе с мамой они приняли решение через некоторое время приобрести собаку, которую их сын уже долго и безуспешно просил. Саньке это помогло вытеснить ужасное воспоминание об отравленном Марти. А вот вихрастый Димка еще долго видел во сне мертвую оскаленную собачью пасть, и это заставляло его просыпаться в холодном липком поту.