Грюмзик и сочинительство Часть вторая

       Вот настала весна. Гнюсно-Гунявенькие птички завели свои трели. В траве застрекотали различные смешные насекомости и зашипели мелко-ядные гадюкости.
В один прекрасный день Грюмзик сполз со своей шикарной печечки, потянулся и пробормотал: "Наконец пришла весна, посылаю я всех на***".
Он стал совкаться по норке и собирать написанные им гениальности, кои были разбросаны везде.
       Выбросил из своей походной сюматьки все необходимости, предназначенные для кризошизоидной войнушки и уложил туда свои шкрябнописи.
Набросив на себя походную одёжку, оседлал любимого, холёного Сусика. Нежно обнял и чмокнул в нюхик свою Абазямную Грюмзилку и показявкал в место называющееся "Бредсоздат".
"Бредсоздат" создавал различные книжности и журнальности.
А писцы, писаки и писюхи приносили сюда свои производности и талантливости, и получали отсель большую денюШку.
       Вот и Грюмзик решил привезти свои шедевральные шкрябкописи.
Долго ли, коротко ли казявкался Грюмзик, про то нам, летописцам знать неположено. А иногда и просто неведомо, даже если и положено. Короче, распиз-во... Ну, вы поняли. Архив на грани, летописцам не платят... Мы в пограничном состоянии, короче - шизофрения наступает.

       Да, итак Грюмзик. Доказявкался он наконец до сей норы.
Соскочил с Сусика, узелякнул его за столбик и пнув ногою дверь норы, вошёл внутрь.
Нора была просторна, красива убрана и летописно обставлена.
В общем, соответствующий настрой.
В дальнем конце комнаты сидел какой-то толстый грюмз, с огромным картошечным нюхом и в коротких штанишках.
       Было такое ощущение, что он в них накакал. Так неаппетитно они на нём сидели.
"Мдя, - подумал Грюмзик,- не иначе это литератор".
Справа сидела симпатичная юная грюмзетка, она гладно сверкнула ****ским глазиком на Грюмзика и показала язычок, но его то не смутило.
Дома ждала его Абазямка.
       В нескольких прыжках от него сидел седой, шнобелеватый грюмз с большими лапами, в которых держал карандашик и вычёркивал что-то,
говоря при этом: "Бездарность, идиотизм, нудота", - и прочие непонятные Грюмзику слова.
Только пару раз он воскликнул: - Вот! Бредятина! Феми - в набор!
Грюмзик шаркнул ноШкой и сказал:
       - Уважаемые, достопочтенные Грюмзы, я всю стужную зиму тискал в книжную тетрадность свои шедевральности. Ноне принёс их на ваш хищноглазый бредизм. Хочу чепятаться и уносить денюШку для своей Любимой Грюмзилки.
       - Хе-хе, - презрительно-устало хмыкнул седой,- давайте сюда, молодой грюмзовек, будем поглазеть.
Грюмзик обрадованно подошёл к столу и высыпал кучу своей макулатуры.
У грюмзетки отпала челюсть, а толстый короткоштан ехидно хихикнул.
       - Это всё Вам, Грымз Аполинариевич. А я говорил, давайте расчленим обязанности. Ну получал бы я больше и что, зато вам работы меньше.
       - Кыш, отвяжись. Сам всё порешу, - ответил Седой.
Грюмзик отвалил в сторону и завалился жопиком на дубовинку стола.

       С каждой шедевральностью, просмотренной Седым, тот мрачнел.
Время от времени он бормотал себе в шнобель: "Идиот..." "Развратник"... "В бредиздат захотелось".
Грюмзик, услышав такое, стал наполняться злобой и праведным гневом, но решил дождаться, когда ему выдадут денюШку.
Прошло ещё пара земле-злюкинских часов, стало смеркаться.
       - Ну, Шнобель, - злобно прорычал Грюмзик, казявкайся быстрее, начитался, плати давай, меня моя Грюмзилка ждёт.
От таких слов, Седой оху... опешил.
       - Чтоо?!! - его глаза стали вылазить из орбит, а нос, казалось увеличился в размерах.
Грюмзик соскочил со стола.
       - Капусту слюнявь, червь шнобелеватый.
       - Дда, но мы ттут, не слюнявим, - залепетал Шнобель.
Грюмзик понял, эти прохиндеи, в чистой и большой норе, хотят его кинуть через хребет.
Его, героя войны, нашкрябившего столько шкрябкожабовцев, Грюмзика без страха упрёка, тормозов и комплексов.
Шкрябка медленно потянулась к ножнам меча.
       - Гнида поднорковая, глухо прорычал Грюмзик, - враз превратившийся в ГрЫмзика.
Он пошёл на Седого Шнобеля.
       - Нет-нет, - загундосил Шнобель, - Вы меня не так пооняли.
Это у меня нет капусты. А вот тот уважаемый грюмзовек вполне может расплатиться с вами, - он указал своей большой шкрябкой на толстого короткоштаника.
Толстый где стоял там и сел. Он долго соображал, что ответить и наконец сказал.
       - Я вижу, вы не простой Грюмз. Рыцарь Земли Злюкино. - Говорить он старался с достоинством и не гуняво.
       - Капусты у нас в "Бредсоздате" нет, это правда. Нищета, недофинансирование. Нору эту и ту, скоро загрюмзют за долги.
       - Чтооо?!!!! Грюмзик пошёл на толстого, вынимая с характерным звуком меч.
       - Сейчас я тебе устрою диету...
       - Нет, Рыцарь, Вы не так поняли меня. Дела так не делаются. Вы припёрлись в цивильный мир писак и писцов и писючек.
Даже наш слэнг отличается от вашего.
Вы долго казявкались и из-за чего, чтобы загробить порядочного грюмзовека, вашего, так сказать, грюмзонора?
Вот послушайте, - Толстый стал загибать пальцы:

       Первым стручком, ваши бредовые шкрябкописи надо создать сбрыком побольше.
Затем их начнут раскупать Грюмзилки, Грюмзики, Грымзы и другие существа Земли Злюкино.
И только потом, Вы, Рыцарь Грюмзик, начнёте получать доход от ваших мыслеизлеяний.
Грюмзик вернул меч в ножны.
       - Послушай, рахит, как тебя обдразнили предки?
       - А вот этого не надо, попытался протестовать Короткоштан, - я Вас не оскорблял.
       - Как? - повторил Грюмзик.
       - Шкряб Грюмзман.
       - Еврей, что ли?
       - Ну, да.
       - А... ладно. Так вот, даю тебе два месяца на то, чтобы моя Грюмзилка лопала пастилу на капусту от моих шкрябкописей.
По истечению сего течения я вернусь в вашу роскошную нору и в живых останется только, - он повёл глазами... - только эта нимфетка-грюмзетка. - Тебя, - Грюмзик оборотился к ней, - я заберу к себе за долги.
Будет тебе там и роскошный корнечлен и ласка и сявки в домиках и большая, тёплая печь... Жане моей помогать станешь, а мы тебя абазямкать бум, - его грубый голос потеплел, а глаза ощупали каждый сантимик этой пухленькой, аппетитной нимфеточки.
       - Ой, - взвизгнула Нимфи, - а можно сейчас с вами, Рыцарь Земли Злюкино.
       - Всё, бормотнул - точка. Словесность не голубь-серун. Вылетела - не поймаешь.
И повернувшись к Шкрябу Грюмзману повторил: "Два Месяца".
       Он вышкребся из норы, вскочил на своего Сусика и воткнул ему в бока зюприки.
Сусик рванул с места в карьер, ток пыль заклубилась.
В след ему глазели четыре моргалки хитрых, перепуганных бредсоздатников.
И две моргалки, почти счастливой, Грюмзеточки Нимфи.
---
Так Рыцарь Земли Злюкино, Грюмзик, стал авторитарным писцом и писакой.
LGR
20.08.2009