Русские люди

Невский проспект. Полдень. Западный ветер,
Зной остужая, несётся навстречу,
Против причёски и против течения
Прёт без сомненья, как есть – без сомненья.

Разноязыкое плещется море:
«Pardon, monsieur! Oh, excuse me, I’m sorry!»
И растворились молчком в многолюдьи
Русские люди, русские люди…

Русские люди! Где вас только нету –
Вдоль по всему вы рассеяны свету:
Графы-князья, шофера, музыканты –
Русские души, трудяги, таланты.

Кто в Бухаресте живёт, кто в Париже,
Но с каждым месяцем – ближе и ближе:
Разностью мыслей, схожестью судеб –
Русские люди, мы – русские люди…

И ни о чём вам не скажут их лица,
В них не проставлены нации клейма:
Им эти лица дают превратиться
В Штирлица, или Гордона Лонгсдейла (*);

Коль белобрысый – сойдешь ты за финна,
Смуглый – тогда за француза иль венгра,
Токарев Вили похож на грузина,
Пушкин – и тот покатил бы за негра…

Рота бежит по бакинскому пляжу:
Море воды – не утолишь ей жажду;
Шихово-два. (2*) Остановка. Троллейбуса.
Рота ж бежит – просто некуда деться.

И на обратном пути (уже пёхом)
Прапорщик громко запел ненароком,
И оглашают шоссе, все в мазуте (3*),
Русскою песней – русские люди.

Смуглый старик на шоссе Киселёва (4*)
Шарф поправляет свой снова и снова:
Кашель сдавил горло не от простуды –
Это – оттуда, и снова – оттуда…

И на румынское в лоб: «Buna ziua!» (5*) –
- Да, будем живы, родной, будем живы… -
Кто ж нас с тобою за это осудит? –
Русские люди, мы – русские люди…

В Пулкове (6*) шепчет приезжий француз:
«Mais je suis russe, mais je suis russe…» (7*)
Без языка, без талонов, без группы
В город тринадцатым едет маршрутом.

И обступают его ненароком,
Так, чтоб не было ему одиноко –
На барахолках, проспектах, на «туче» (8*),
На постаментах – русские люди.

Вот они утром идут к электричке
По многолетней, но жгучей привычке:
Тянутся провинциальные дамы –
В универмаги, в универсамы.

Едут с работы – идут в увольнение,
В форме – в гражданке, с учёбы – с учения,
Давят на массу – спят пополудни
Русские люди, русские люди.

Встретить их можно повсюду – во Львове,
В Эчмиадзине, Баку, Кишинёве,
Так и связали страну воедино –
Люди, их судьбы. И злая судьбина.

Таки рванула она, вот ведь вилы -
Бьются Цхинвал, Карабах и Курилы,
Встали, Бендеры закрыв своей грудью
Русскоязычные, русские - люди.

Некогда питерец с лицом восточным
Лет на три тыщи войну нам пророчил,
И до сих пор об особых причинах –
Орёт Высоцкий. Поскольку молчим мы…

Снова в тылу. Трое свинтусов пьяных
Дрыхнут в лучах иноземной рекламы.
Не на рассвете – днём нас разбудят:
- Что же вы спите, русские люди?!

                13 февраля 1990 г. – 27 июля 1992 г.
                Кишинёв, С-Петербург, Кировск.

               
               
             Примечания

(*) Гордон Лонгсдейл – легенда известного советского разведчика К.Т. Молодого,
прототипа главного героя х/ф «Мёртвый сезон».
(2*) Шихово – окраинный район г. Баку. Санаторий, воинская часть, парк Дружбы
Народов, пляж. Конечная остановка 17-го троллейбуса. (Данные 1986 года)
(3*) Вода Каспия в штормовую погоду имеет неприятное свойство насыщения нефтью
или, возможно, какими-то её составляющими. После купания в такой воде тело
становится липким, как от мазута.
(4*) Шоссе Киселёва – одна из центральных улиц г. Бухареста.
(5*) «Buna ziua» - «Добрый день!» (рум.-молд.)
(6*) Пулково – Аэропорт в Санкт-Петербурге. Международный аэропорт «Пулково-2»
связан с городом 13-м автобусным маршрутом.
(7*) «Mais je suis russe» - «Но я – русский» (фр.)
(8*) «Туча» - чёрный рынок (жарг.)