Волчихинскому детскому дому

                Стихи о войне


Давно это было, давно, так давно,
Когда черно-белым крутили кино.
Страна наша крепла, страна поднималась,
Страна до научных высот добиралась.

Воздушные трассы, стальные дороги,
И люди советские – истинно боги –
Трудились на совесть, на честь, и на славу,
Любили советскую нашу державу,

Советскую родину, родину-мать,
И были готовыми жизни отдать.
А враг в это время не спал, не дремал,
А враг в это время снаряды ковал.

И только что школьный закончился бал,
Поднялся на западе огненный вал,
От края до края, от моря до моря…
И не было горше народного горя.

И сотни, и тысячи малых детей
Лишились отцов и родных матерей.
Дороги, дороги, дороги войны,
Как эти дороги длинны и трудны.

В далеком теперь уже, 42-ом,
Детей Ленинграда принял детский дом,
Больных, обессиленных, страшно худых,
Несли на руках их с машин грузовых.

О, сколько страданий, и слез, и потерь!
Читатель! Судьбу на себя их примерь.
Как им выживалось, как жили они
В те долгие ночи – короткие дни.

Детишки и взрослые были дружны,
Друг другу как воздух и солнце нужны,
Как воздух и солнце, как хлеб и вода –
Во все времена дорогая еда.

А время на месте одном не стояло,
А время летело, спешило, бежало.
Детей поднимали всем миром, селом,
Заметным для Волчихи стал этот дом.

На ласку, заботу, внимание к ним
Платили детишки талантом своим:
И в школе, и дома трудились прилежно,
О младших заботились родственно, нежно.

Я помню концерт, переполненный зал,
Не сцене, на стульчике мальчик стоял.
Он пел, а по коже как будто мороз,
И люди не прятали глаз, полных слез.

Та песня вошла в мою жизнь, в мою кровь,
Я помню ту песню: она про любовь.
Она про любовь к голубям сизокрылым,
Доверчивым к людям, созданиям милым.

Песня о Вите Черевичкине из Ростова,
Погибшем от фашистской пули,
спасая голубей.
«Жил в Ростове Витя Черевичкин,
В школе он отлично успевал,
В час свободный Витя, как обычно,
Голубей на волю выпускал.

Улетали голуби высоко,
Уносили мысли за собой,
Грёзы о девчонке черноокой
Пробуждали первую любовь.

Голуби! Вы мои милые!
Улетайте в облачную высь.
Голуби! Вы сизокрылые,
В небо голубое унеслись.

Как-то возле Витиного дома
Шёл отряд захватчиков-зверей,
Офицер вдруг крикнул: «Отберите
У мальчишки этих голубей».

Простите, я больше не помню, забыла,
Ведь мне тогда годиков пять вроде было.
А мальчика Витю с тех пор я люблю
И песню о Вите частенько пою.

А дом, детский дом, своей жизнью живет,
И мимо проходит привычно народ,
А в доме том плачут, смеются, мечтают,
Весной сизокрылых в полет провожают.



Да, всё это было когда-то и есть.
Кто трудится честно, тому эта честь.
Кто детской судьбы, как жилища, строитель,
О том говорят одно слово: учитель.

Учитель и друг ребятишек любых:
С отцами и без, с матерями – без них.
И если ты друг и учитель, как мама,
Смягчится со временем детская драма.

Как мама! Не просто сказать это слово.
Но сердце ребёнка поверить готово,
Готово тебя  словом «мама» назвать.
И если ты друг и учитель – ты мать.

Войдите в семейный Волчихинский дом,
Здесь всё создается совместным трудом,
Здесь много трудилось хороших  людей,
Ещё было больше хороших детей.

Сюда приезжают, чтоб встретиться с детством,
Совместным и трудным, но все же наследством.
Сюда пишут письма и шлют телеграммы,
Здесь память их детства. Здесь дети и мамы.