ПАПА рассказ

    В последнй период жизни моего папы мы были как-то разобщены с ним, хотя и долгие годы работали вместе. По своему недомыслию я редко бывала у него дома, потому что мои визиты очень раздражали Ламару, да и сковывали отца. А у меня тогда не хватало мудрости и внутренней силы переступить через все это.
    Но слава Богу за то, что последние дни такой  недолгой  его жизни  мы провели вместе. Отец  мой,  будучи  врачом , прекрасно знал свой диагноз и приближающуюся кончину. И  тем  тяжелее  и  невыносимее  было приходить в госпитальную палату, где он день за днем угасал, общаться с ним, искать для него сокровенные слова и не находить их.  Приходить туда было просто невыносимо!  Но  вместе с тем  так  необходимо! Для нас обоих.
    Каждый день после работы я бежала домой, быстро справлялась с домашними делами и к шести-семи часам вечера поднималась в госпиталь к папе. Он каждый вечер ждал меня, своего первенца, именно в это время, чтобы не пропустить закат солнца, за которым мы все эти дни вплоть до конца наблюдали вместе. Я очень нужна была ему в  эти дни,  в  которые меня ему никто не мог заменить.Жаль,  что  не  было  рядом моей  сестры Вероники  и  в  этом  была моя  вина. Переживая  и  созерцая  весь  ужас этой  трагедии,  ориентироваться  в  ситуации  было  очень  трудно. Но  знаю  одно,  будь  моя  сестра  рядом... в  общем "нитка,  втрое  скрученная  не  скоро  порвется" ( Экклесиаст)
    Сидеть около него ночами отец запрещал мне категорически, жалел меня, не допуская видеть свои самые сильные ночные мучения. А вот вечерами мы очень много беседовали о разном. За всю мою жизнь я никогда так много и так близко не общалась с папой.
    За эти дни мне стало гораздо легче говорить с ним о его болезни, размышлять вместе с ним о жизни и смерти, находить слова для него. Много слов, которых я никогда раньше не слышала и папа мне говорил. Например: “ Я прожил с твоей матерью тридцать лет, с Ламарой пятнадцать, а ты, дочка, рядом со мной все твои сорок пять” (на тот момент).
    Это были такие необходимые для нас обоих вечера! И, хотя возвращаясь потом домой где-то в десять-одиннадцать вечера по темному, пустынному госпиталю, я тихо выла от безысходности, все равно каждый последующий вечер спешила к папе, чтобы поспеть к закату.
    Последнюю ночь перед операцией   отец позволил ,наконец, мне подежурить около него. Вот это был вечер! У нас с ним за всю жизнь не было такого насыщенного и даже веселого общения. Сколько же мы вспоминали, сколько же мы смеялись! У папы даже боли прошли. Нашлось много-много слов друг для друга. Я говорила папе: “Помолись, обратись к Богу, ведь завтра у тебя серьезное испытание”. А он отвечал:”Ленка! У тебя свои молитвы, у меня свои”.
    А наутро, перед операцией, когда мы прощались, оба зная, что навсегда, Господь по милости Своей дал мне услышать от папы самые долгожданные слова:”Не грусти дочка, я – в руках Божьих!“ После этого мне уже было ничего не страшно.
    Сейчас, спустя три года, я иногда вспоминаю, сколько я недодала любви и недосказала нужных слов моему дорогому отцу в тот злополучный период разобщенности с ним и как же хорошо, что у нас с папой были эти последние вечера. Слава Господу за них! Трудно представить, каково было бы мне сейчас, если бы их не было. Эти вечера помогли папе уйти, а мне помогли остаться и вынести все, что последовало сразу потом.




Апрель 2006 г.