Движение 64 Квартиры

- Да, Бита с нами не пошёл, - сказал Француз.

Солнце село, видимо, в Солнцево.  Все отдыхали в «Лукоморье». Пили волку, щупали девок, гоняли официантов. Студент заперся в кабинете директора, смотрел видео. А вот Биты не было, он был не такой.

Все стволы должны быть пристрелянными, говорил он, и давал «сертификат качества», автоматчик! «Не заваливаться ни вправо, ни влево, ни вверх, ни вниз.» И паспорт ему никакой был не нужен, куда ствол валится, он определял это на глаз, всегда точно. Уважаемым был человеком в Движении. Из «Лукоморья» он потихоньку переебурился туда, где ему было лучше всего! В свободное время Бита всегда был в тире на Ленинградке возле ЦСКА. Дорогое удовольствие, замечу. Что ж, бесплатных пирожных не бывает, за все надо платить!

- Нет с нами Биты, - вздохнул Манерный. - А был компанейский пацан.

- Был, - ответил Леший. – И нету! Умер для наших оргий. Убился. Как он говорит, в результате разгрома Советского Союза, и самого себя». - Сам Леший последнюю плётку пристрелял в августе 94-го, потом это стало обязанностью афганца. Кроме того, что он оружие пристреливал, Леший ещё и квартиры отбирал. У больных, стариков, инвалидов. И всех, кто с ним общался. Если мог, конечно. Это знали все, кто общался с ним. До прихода к Бате Лешим сам был бригадир. Возглавлял довольно беспредельную бригаду.

- Леший, - сказал Манерный. - Ты зачем у работяг отбирал квартиры?

- У бомжей! – оживился Рома. Ему было приятно поднапрячь Лешего. – Помните ту квартиру, с видом на Кремль? Тверская, дом один? В любой конец Садового двадцать минут? Он же тоже её у какого-то одинокого фраера отшиб!

 Батум сказал:

- Круто! - он тоже сидел с ними и бухал как кандидат в бригаду Бати. Кандидатский статус ему дали из-за того, что он органически не переносил коммерции. Когда принимали, Скиф хлопнул его по плечу кулаком, Батум скорчил рожу, но устоял.

- Какой-тот там персональный пенсионер, - сказал Манерный, - фраер, но битый! Оформил куплю-продажу у адвоката, Леший дал ему аванс, потом сразу, как вышли, отнял и в тот же вечер кончил его зелёнке у Садового, театр «Эрмитаж». Ночью кто его станет там искать?

- Молодой был, горячий! - похвалил Лешего Рома. Кавказец был тут как тут. В свите Бати.

- Гоните вы все, - сказал хитрый Леший. - Никого я не убивал! Я вообще не убийца.

- Да, квартиру отняли, - сказал Батя. - Так и гоняли с Арбата на Тверскую, потом  на Арбат. Было время! Хорошо жили. Достойно.

- Ром, - сказал Манерный. Он встал, подошёл к окну. Смотри, не боится! Мы так особо к окнам без занавесок не подходили. - Ты у нас самый главный Вор! В Москве.

- Почему в Москве, - сказал Француз. - В мире!

- Вы меня подъебыаете?! - разъярился Рома. Он был готов прыгнуть на всех кроме Бати. «Как барс!»

- Да ты токо жрать можешь в «Лукоморье», - сказал Манерный. - Как вы говорите, кушать. Первое, второе, третье, блинчики. Что ты на тренировку не пришёл?

- Ну ты представь, - Рома включил заднюю. - Человек никогда не занимался спортом, приходит! Не по понятиям.

- Рома, - серьезно спросил Скиф, - а ты Человек?

- Я пошёл, - сказал Рома, видимо, перебздел, - Батя, до свидания! - Потом напрягся. - Этот вопрос я ещё буду поднимать. Как вы тут общаетесь.

- Серьёзно? - спросил Батум. Рома вышел. Через минуту его «жигуль» отъехал от ресторана. Скрипнули шины.

Манерный рассмеялся:

- Поехал к Ворам!

- Прогон будет писать, - Батум еле сдержал смех. - Во благо воровского и дома нашего общего научите батиных пацанов со мной общаться!

- Меня назвали Вором, - Скифа тоже пробило, он смеялся редко, но метко. - Статус я не имею. Прошу Воров или дать мне Имя, или спросить с бригады Бати. Дайте мне удачи и фарту во всех моих начинаниях!

- И не таких обламывали, - сказал Батум.

Это мы ещё мягко, люберецкие за него были более резкими:

- Х...уй ли ни х...уя денег себе не нахуярил в сорок лет?! - Роме тогда было сорок. - Охуел? П...издуй отсюда на ***! - Нам сказали, п...изб обол и хуеглот с Баку, зачем приняли?

- Часто сталкиваемся с мусульманами, - невозмутимо защитил Рому Студент, показывая пример блатного интернационализмам. Хотя Ровшан был противный тип, конечно. - Вы «Коран» знаете что-ли? Ну вот. У Аллаха другие принципы.

- Мира и благополучия всему добропорядочному люду, - закончил Батя этот разговор.Он хотел закончить разговор про Лешего. - Да, так было! - Батя достал большой рукой из кармана золотую зажигалку «Dunhill», чиркнул со свистом. потом пламенем сжёг все левые пэтээски на «тойоты», которые пришли на «Автогарант» в Люберцы. - Леший отнимал квартиры со своей бригадой вместе.

- За это, - вздохнул Леший, - стал не бригадир.

– Последнее это дело за квартиры мочить, - Батя сел обратно за стол, вытряхнул на пол пепел. - Совсем не по-христиански! Наложить на себя руки можно. И пятно на всех. Это же убийства. Шапку отнять у фраера легко. А вы сделайте так, чтобы он её вам сам принёс! Потом ещё раз, и ещё, ещё! Лучше скажите, как жить будем, как деньги зарабатывать? Мы в минусах серьезных после «Парекса». - Батя имел в виду латышский «Парекс Банк». Отдали им на отмывание два миллиона. Еврей, который делал это дело, исчез. - Бухгалтер говорит, зарплату нечем платить официантам. Походу кинули нас не хуже «Властелины».

- Не знаю, - честно сказал Леший.

- Богатая у тебя биография, - сказал Лешему Батум. - А где бригада?

- Где была, уж нет, - Леший застыл, смотря в пустоту. Видимо, вспомнил прошлое. Как ванны из шампанского наливали девкам. - Распалась!

- Продали десять квартир, - объяснил Батуму Француз, - начали шиковать, их почикали. Новые машины покупали каждый месяц. Всех приняли. Все молчат, один поплыл. Насилу дело прекратили! Они все продали. Машины, квартир. С голой жопой стали рассекать кто куда! Леший пришёл к Бате через Студента. Все как у латыша, хер да душа! И долгов на всю Москву как в репьях.

- Понятно, - сказал Батум, - как я! У долга и век дорог. У нас в Поти отмели сразу автопоезд. Грузили в Турцию. Сразу стали должниками, хорошо я попал в СИЗО, мой долг списан.

- Повезло, - сказал Манерный.

- К этому надо проще относиться, - сказал Француз. - Должен? Не спорю! Отдам не скоро!

Все засмеялись.

- А я перед тем, как сел, - сказал Батя, - раздал все долги. Мы тогда с Жорой кассу сделали. Деньги что камень, тяжело на душу ломаться.

- Ты прав, - согласился Батум. - Тяжело. Если увидишь кого с распоротым животом в тюрьме, не спеши его жалеть, сначала повидай того, кто его убил.

- Так, - кивнул Батя, - надо обязательно выслушать обе стороны.

Как гудит от мыслей-то голова,
кажется разумным огромный риск,
Ведь бригада Бати была права,
Подписал Господь им последний лист!

Почему не солнцевским повезло?
Пацанов измайловских след простыл?
Рассказать хотел бы я всем назло,
но развел Всевышний мои рамсы.

Нету щас Движения, есть война,
В мире сильно борется зло с добром!
Ведь бригада Бати была права,
Просто им по жизни не повезло.

продолжение следует