Ржавчина

В окна  ,покосившейся,ткнувшейся в железнодорожную насыпь  сторожки,заглянуло,подбитым,запухшим  от пьяной бессонницы глазом,серое осеннее  небо.
Светало. И было видно,как за мутным,заплеванным  ливнями стеклом,завозилось,что то большое,темное,заспанное как это утро, и настолько же  безрадостное.
…Визжал  на электроплитке  вскипающий  чайник,шипела по змеиному яичница с салом,а  около покрытого дешевой клеенкой кухонного стола,сидел и  глядел на спор чайника со сковородкой  высокий,тощий  старик,Сергей  Николаич  Замшин. Он сидел как то  безвольно,опустив большие,похожие  на  корни старого дерева своей узловатостью руки,  и  на лице Замшина было обновременно два выражения-недовольство  и усталость. 
Он  и стар был,и слаб,и маялся бесконечным   ревматизмом,а нет-нет,да тянуло его в депо, где  простаивал  долгие сырые ночи,такой же старый  и проржавевший,как и его машинист  тепловоз.
На  обшарпанной  стене,хриплые  ходики,беспрестанно казнили мгновения..  Замшин  глянул  на стену, и молчал минуты три…Затем погрозил ходикам кулаком  и прошипел в пустоту-«  А что б тебя....Что б тебя собака съела!»
Ходики ничего не ответили.  И продолжали медленно отсчитывать  время.Старик накинул  обтрепаную и изгвазданную машинным маслом толстовку,и вышел громко захлопнув дверь сторожки..
………………………………………………………………………………………………………………………………………………….
Подскальзываясь  на мокрых от дождя шпалах,Замшин  вошел в депо. Зразу на него пахнуло родным ароматом-чудовишной смесью соляры,краски,мазута,мокрого железа и керосина.
Прямо над его головой,возвышался выкрашенный  синей краской,с разводами ржавчины тепловоз. Вся задача старика состояла в том,чтобы водить этот  «раритет»  между  заводом ,изготовляющим пластмассовые изделия, и заводом изготовляющим собственно пласмассу. Тепловоз  обслуживал завод,поставляя ему исходное сырье-порошковую пластмассу.
Ветка была совсем коротенькая,заброшенная,на ней уже  повыскакивали гибкие веточки березняка и серой ольхи,летом густела промеж шпалами трава,вперемешку с ромашками.розовыми шишками клевера, и золотыми звездами пижмы. Тепловоз проходил по ней раз в неделю,остальное время ветка спала в травах  и медленно ржавела.
От завода до  завода было недалеко,но медленно  ташившемуся тепловозу,на весь путь требовались сутки.
Замшин  подошел  к уныло синевшему,и понурому,как старая кляча  тепловозу. С неожиданной злобой  ударил его кулаком по синему,ребристому боку, и пробормотал,как если бы  машина была живым сущестивом-«А…тты….Соляру жрешь дармоед…Что б тебя собака съела!»И кряхтя,ухватившись за железные поручни,пополз  по трапу в  каюту.
…………………………………………………………………………………………………………………………………………..
….Четвертый час  тепловоз полз к месту  своего назначения. Морось не прекращалась. Изрядно озябший  Замшин,кутаясь в толстовку, закрыл все окна в железной,тесной,словно гроб каюте.  Мимо  него проползали  гнилые деревенские  домики,заболоченные пустоши,поросшие желтым камышом,из которого,время от времени,обиженно вскрикивая вспархивала  запоздалая утка,потревоженная шумом тепловоза.
На насыпи,как привидение возникла темная, тонкая фигура-лица ее  видно не было,но Замшину этого и не требовалось.  Он стащил вниз  фрамугу бокового окна,высунулся,  и помохал  фигуре.
Та,пошла быстрее,что бы быть в ровень с тепловозом.
-Эх, Наталья,куда в сырь такую направиляешься?
Женщина подняла бледное,с бесцветными губами  лицо,посмотрела на Замшина,потом кивнула вниз,себе на ноги. Замшин напрягал зрение,но ничего не видел. Любопытство взяло верх,и он по пояс высунулся из  кабины. Наталья была не одна,это  он только сейчас заметил.  Она вела за руку  крупного,белобрысого  мальчика.  В лице этого ребенка детского было мало.  Скорее,было что то звериное,отвратительное.  Широко расставленные,монгольские глаза,вываленный,как у задохшейся собаки язык,застывшее  глупо-радостное выражения  лица,если это конечно можно назвать лицом…
Замшину  стало как то  не по себе. Да,Наталья рассказывала ему год назад,так же  идя по насыпи, что  прижила сына.   Говорила она это  с горечью,с злобой на бабью долю,размазывая слезы по лицу.  Говорила,что лучше бы отказалась от ребенка, до того,как увидела его-он  идиотом  родился,и  все ее  старания,терпеливая возня с ним,не приносили никаких плодов- Вася был полуживотное, полу младенец…
-Куда ты его,к докторше?-Осторожно спросил  Замшин.
-Да нет! Какая  же докторша!  Я,  дядя Сережа,его и к докторам,  и к кому только не водила! Все одно-без пользы…Господи,за что ж беда такая…
-Так куда ж  ты пацана,тащишь то!  Ведь простынете вы оба!
-В  пасад тащу…Может,его Господь пожалеет,спасет…Он ведь младенец,безвинная душа….Что ж богу,жаль будет помочь то!
-Замшин знал,что  спорить с Натальей без толку.  Слишком сильна была ее  вера,во  многом слепая,и  подсознательная,словно интинкт.
-Ну,тогда бог в помощь,тебе…-Тепловоз,хрипя добавил  хода,  оставляя позади Наталью,и  ее  глупо лыбящегося сына…
…………………………………………………………………………………………………………………………….
Было  раннее  утро, когда  Замшин приплелся к своей сторожке,и открыл дверь.  Сразу  ,еще не войдя внутрь,почувствовал он,что что то не так.Комната,ничего не хранившая кроме молчания,наполнилась шумом,шагами,запахом дешовых,терпких духов.
Около электроплитки,шумно сновала высокая,полная  Лидия,не приезжавшая к отцу уже десять лет. 
-Папка!Приехала к тебе,шуту старому!!!   А ты то,как,все по прежнему,в паровозики играешь?-Голос Лидии,как и она сама,был большой и здоровый,наполнявший всю комнату. Замшин присел на краешек стула,чувствуя, что сейчас он в собственном доме находится на положении  гостя.
Лидия шумела,выкладывая на стол пакеты с продуктами.
-Хотела тебе  шампанского притащить,да ты не любишь.  Вот тебе кофе,чай,крупы. О,колбасу  чуть не забыла!  И вот еще-Лидия извлекла из недр необъятного баула бутылку «Столичной»- Ну,чо,гуляем,батя?»
-Послушай….За эти годы ты могла хотя бы письмо чиркнуть-где ты,что ты…..нельзя же так…-Замшин с трудом подбирал нужные слова-ситуация его ошарашила.
-Батя!  Что было-то прошло.  Я-всегда в норме.  Я,типа замужем  побывала…Эй!  Софа!   Иди деду покажись,кака  ты красотуся  выросла!
В  комнату,немножко пугливо прижимаясь к стенке зашла девочка лет шести,хорошенькая,с большими,немного восточными темными глазами, и вьющимися каштановыми кудряшками..
-Софа! Не бойся!  Это-твой дедунька,он тебя любит!-Лидия заметно нервничала, наклоняясь  к Замшину,зашептала-«Пап!  Понимаешь,тут такие дела у  меня с..моим  Русланчиком…»
-Замшин поднял на нее изумленные и непонимающие глаза-«Лида!  С кем?
-Да с Русланчиком!  Ой,папка,если бы ты его видел!  Это он с виду на  бандюка  похож,а так –ззамечательный!  Нежный такой-говорит-я вас с  Сонькой  беру! Пап,он  пока на рынке в городе торгует,но это-пока.  Потом денег накопим,бизнес откроем…
Замшин все еще не понимал. 
-Так,вот,папка,слухай сюды!  Я к тебе ненадолго заскочила. Вечером уматываю!  Пусть Сонька у тебя поживет-ты у нас,кажись,пенсионэр,сельский житель…
-Замшин,наконец раскрыл рот.  –Послушай,Лида!  Но я ведь ….кхм…как никак работаю…
-Да пес с ней,с работой!  Пап,ну не ломайся,пойми-не до Соньки мне!  Понимаешь-дела!
-Замшин не мог ей внятно объяснить,что работает он не ради прожиточного минимума,а лишь по тем обстоятельствам, что  нету у него больше ничего,кроме этого маршрута…Что перестраиваться ему поздно….
-Он молча помотал головой. Лида резко изменилась в лице, в ней появился злой оскал волчихи,у которой из зубов вырвали кусок мяса.  Она резко оттолкнула Соню,попавшуюся ей под ноги. Ребенок заплакал. Лидия заорала  на дочь  последними словами…Замшин весь сжался,закрыл ладонями уши и выскочил на улицу….
………………………………………………………………………………………………………………
Идти  ему было некуда.  Ноги сами понесли его в депо.  Подходя к началу ветки,он  споткнулся о шпали,и рассадил в кровь  колено. 
В депо он заметил странное оживление.  Несколько людей,очень прилично одетых,центром внимания избрали самый паршивый в мире тепловоз-Замшинский.  Они осматривали его,советовались с механиком Фроловым,что то записывали. Пока происходили все эти действия,Замшин стоял у стенки,боязливо прижимаясь к ней,словно эти люди в хороших куртках и пальто,могли быть смертельно опасными для него самого.
Мимо  него проскочил Фролов,потом повернулся, сплюнул на землю и сказал,грызя кончик папироски,неизменно торчавшей в его зубах-«Эх! Николаиич!  Уездил же ты своего коня»
-То есть как уездил? Что значит-уездил-Замшин не понимал.
-Ну как,как!  Ржавый он, прям как ты!   Его списывают,чинить энту рохлю никто не станет!  Так что,давай,Николаич,ползи обратненько.  Простись с паровозиком и ползи!»
-А  как же…Ведь есть ремонт…Ведь  тепловоз же   не дохлый,он же тянет пока!  -слабо возражал Замшин.
-Ха!  Так ты дружище тоже не дохлый пока,так что прикажешь тебя,за счет производства в Адлер или Сочи на поправку отправить? Давай,уж,иди домой…И без тебя делов хватает!

Фролов  что то еще говорил,но Замшин не слышал его.  Он повернулся,и медленно вышел из депо. Он плелся по рельсам,но не домой,а так,куда глаза глядят…
Сделав двадцать шагов,он как то неуклюже пошатнулся,и упал,набок,головой на рельс.Сумасшедший ветер,сдернул с голых берез последние листья,и швырнул их в лицо Замшина,но тот не пошевелился.
А  где-то  вдалеке, залился тоскливый,протяжный гудок-это шел к своему последнему пристанищу  старый,покрытый ржавчиной   тепловоз.

                2009  год.