автобусы дачные ходят ну слишком часто...

1.
Автобусы дачные ходят ну слишком часто;

С закатанными по локти белыми рукавами
Врачуешь, вручаешь мне мир, на руках качаешь
Поляны из донника, небо над головами.

Я хочу позвонить и сказать ему, что скучаю.
Ты улыбаешься – что же мне делать с вами?
И солнце тихонько колышется за плечами.

Каштановый мед, обнявший когда-то скалы,
Соленое море – я пробовала, глотала
И душу свою топила в нем, полоскала
и ощупью гальку под темной водой искала,
и ты накрывал меня теплой своей ладонью –
и что-то во мне плескалось и рассветало,
ты помнишь?
Ты щуришься, отвечаешь – конечно, помню.

здесь черный песок, я в шлепках от остановки,
ты дышишь мне в спину, по дачам цветут ромашки,
и божьи коровки
медлительны и неловки,
и солнце скользит по краю твоей рубашки.

Талантлив ты слишком – создал изо льда и жара –
Прекрасна земля, и небо над ней, и солнце.

Была б моя воля – я сжала, не провожала,
Держала бы за руку, долго бы так держала…

А донник душистый стелется и смеется.
А ты за спиной с улыбкою чудотворца.

А с ним моя жизнь, ты знаешь, подорожала…

Ты знаешь, черешня вкуснее, когда на крыше,
я чувствую, как он дышит – и ты с ним дышишь,
бормочешь мне в ухо ласково и невнятно –
Наверно, нельзя быть теплее, смелей и ближе.
И тебе все понятно.
А мне ничегошеньки
не понятно.

2.
Сейчас я вернусь, и хлынет дождем тоска,
Такая тоска – что сморщиться в одеяле,
А ты будешь рядом – и шепотом у виска –
Так хочется, чтоб друг друга не потеряли.
Под дождь засыпается. Всхлипну, спрошу спросонья -
Каштановый мед, что плещется там, у скал,
И горсть вулканически чернеющего песка
Ты помнишь?
И ты отвечаешь – помню,
конечно, помню.

3.
Вокруг меня дождь – я будто бы у реки,
И пахнет сырой, примятой теплом травой.
И я попрошу тебя – Господи, сбереги.
Не меня.
Его.