Безумному актеру
Душою – мальчик веронской ночи;
Готов сквозь бури до края света,
Чтоб прошептать ей: «Моя Джульетта!»
Пустырь и камни, рубин заката...
На этой сцене ты жил когда-то.
На шепот робкий молчит Джульетта,
Упрямым сердцем ты ждешь ответа.
Не можешь верить в молчанье это,
Что вдруг навеки померкнет лето;
И сквозь разлуку зовешь, страдая:
«Моя Джульетта, вернись, родная!»
Она же молча садится рядом
И долго смотрит усталым взглядом,
А с губ, что ангелы ваяли
Слетает нежное: «Твоя ли?»
Немые стены и отзвук эха –
Внутри пустыня – ни слез, ни смеха.
И разум сдался... поддался воле
Небутафорской внезапной боли.
Свидетельство о публикации №109081204103