Наброски харизматики

26.03.2006


1
в континентально остром голосе я выслежу тоску…
как будто седина пробила плёнку сохранения от времени…
закономерность рассудительно сосёт вечерний леденец суровый
и не приветствует меня подобострастно…
отлично…изменился климат или…цикл…не опасно…

2
в моей спальне веет дорогой и мужественным одиночеством
пальцы рвут нераспечатанные комплекты
перестелить надо лишь мысли…

3
гнусные мысли-убийцы бесчувственно с солнцем играют
в каретке серебряной мчатся навстречу небесному хаосу…
плесните мне боль на ладони, хоть в образе рыбы гигантской…
надежда не тонет…

4
поверить в тусклый свет, в его сиянье, исцеленье –
не благородный жест, но лёгкий путь…поближе к черни…
я обнажаю слух, и это больно отдаётся, но если рядом вьёшься ты,
оглохнуть, может быть, не страшно…не решена судьба…
я недосказанность…

5
в предсмертном фаллическом стоне тени запутались праздно в схватке
сцепились с вечерним оргазмом… тянутся в омут невольно…
пакость ценнейшая исконно стойкая конница с узкой уретрой – остры копыта
и скачут ритмично в динамике ветра – раскольницы духа…

6
неизлечимая боль неродивая… 
юродический консул молчит…
надежда запирает двери своим дубль-катом
и насмешливо убирается вон…
а я чего-то жду…

7
лишь воздаяние и покаянье спасёт от слёз проточных простоточий…
неудержимо чувство, но кто его покрестит с чистой совестью
и стены храма воздвигнет… не для себя…

8
соловеет, веет твоим одиночеством, моя несравненная невидимка…
всё это равноценно иголке без нитки – импотентная судорога –
только шибко теряется, импортируясь в случайную пятку,
как в замок без ключа…соловей, мой соловушка, – я окно не закрою, –
улетай, невидимка, петь здесь нельзя…
9
похотью-похотью
в пахоте лет ты прокладывал путь…
в ошибках присутствует верность, мой Нострадамус…
безграничны страданья…след одиночества…
до похоти охота остыла, но «Арагонская хота» звучит и доныне…

10
он своенравен в своей харизме…
для друзей и для недругов практически нет различий…
всё глубоко до огранённого неприличия…
контроль можно выследить только в сексе…небезопасном…

11
перманентен лишь в продуктивности семени…хотя…
я судья-теоретик…на рассвете меня никто не будит и
на закате мой друг-практик приходит не часто…
мы заменяем друг другу психологов и психотерапевтов…
выпив бутылку вина, продлеваем ночь философскими беседами…
но даже в них нет приличного постоянства…мы хулим жизнь…
всё это миги…они всегда вовремя успокаиваются, пытаясь
вовремя отключиться, а мы хотим перепродлить ночь…
но именно в этот момент консьерж меняет код замка
без предупреждения и выбегает на свидание…
подарив нам препятствие на два часа…
этого достаточно для примирения с совестью…

12
оскудей оскверни оскули меня волчьей болью…

я рапсодия, забытая Паганини гонимого
агония,
нарисованная Гойей оглохшим
балет,
поставленный по пьесе Бальзака страдающего
достояние,
оставленное Достоевским, скитающимся в нищете
сага,
рассказанная Француазой Саган, другу
агат, утерянный Агатой Кристи на прогулке
сенс,
вырезанный Сен-Жон Персом в изгнании
булава, сломанная Булгаковым на Андреевском
толстая кисть,
сделанная для Толстого
Оскар…тот, что был Уайльдом
Кнут, который не мог бить без Гамсуна
я та самая степная боль Германа Гессе
совсем не ремарка Ремарка Марии…

13
не тоскуй
оскудеет душа на радость и фобически вскрикивать будет
сокровенно звуча в тишине неразгаданных судеб

14
ведь скоро я в молитву превращусь
с моим нутром в единую молитву
паду лицом к серебряной росе
тебя окликну
на колени опущусь
привыкну усмирять печаль тугую
молитвой всенощной и утренней
молитвой