Июльский вечер в Монрепо

Я обожаю творчество своих соседей по коммуналке, любителей серо-жемчужной пыли из  водостоков мысленной Хиросимы, на Масленицу у них всегда открывается третий глаз, селедочный глаз форшмака, они видят песок и несущих бидоны женщин, и всё это ложится на лакмус газеты «Правда», где обычно печатают хвост от передовицы. Моя комната – самая пустая комната в мире, с тыльной стороны ладони на нее смотреть безопасней. Мои соседи пишут большой донос, но он окажется басней о рыбаке и рыбке, меняйтесь местами быстро. Я уважаю творчество своих соседей, которые пишут мало, размышляют над каждым словом, потом зачеркнут, подумав, потом возвратят на место, и так до шестого гимна из общей радиоточки – это не ад Орфея. Тащи себя за волосы, пока песок не осыплется и мир не предстанет во всем своем разнообразии, этот сенсорный экран незамутненный мешает скрывать немоту. Я забываю творчество своих соседей, когда выхожу из дома, они собирают серо-жемчужную пыль по углам – мир до взрыва не нужен, собирают и носят в груди, и она не стучит в подреберье, не фонит, не звенит – это был бы конец диссонанса. Как мы любим друг в друге себя в этом пыльном предместье, из которого некуда жить и нельзя излечиться.