Триптих Соленая вера

                Соленая вера.

Молитвы морю.
Семистишье.

1 Прошедшие года, вы – бытность – мой запретный плод на дереве стихов. Отдайтесь змеям, что у самых крон живут, а мне оставьте....искушенье, которым вдохновлен на злость, что - лира, что - гвоздь в моих ладонях, которым я черчу, и кровью, на земле - молитвы морю.
2 Шум моря снится нам – пешим. По кандалам мозолей на ладонях узнаешь нас. Средь спящих ищи того, кто спит с открытыми глазами, средь остальных - молящихся, тех, кто не пустил корней, чей ствол был срублен, из чьих ветвей весло, из тела парус, тех, кто из земли вернется в море…
3 Два голубя в один из вечеров благую весть мне принесли о том, что суша – острова, их окружает море, о том, что устарела карта, где в центре был мой дом, и что пора уйти. Я взял с собой лишь крест и вышел в город, пронес по улицам его под звон колоколов и начал путь, с холма, по морю.
4 Ступивший по волнам, тебе не избежать распятья, благодаря гвоздям в ступнях твой путь по морю глубже горизонтов. И, помогая морякам, рыдай молитву тем, кто сталь вбивал в ладонь, лишь так ты стал Великим Кормчим, и паруса с тех пор хранят твоих ладоней след.
5 В своих ладонях в Храм молитву привнеси, пусть то, что просочится сквозь – твои следы. По ним проложат моряки свой путь, чтоб пересечь порог, понять, что нет пути земного, оставят корабли и по волнам уйдут… Пути земные все ведут к тебе, Венеция - страна вина, мечты, что превратится в уксус, ведь, помнишь, из воды превращено вино и из воды ты создана, но на гербе твоем не крест, а виноградная лоза. Куда ведут твои врата, пути твои, Венеция?
6 Безмолвие и пустота над морем, погасли денные лучи светила, как фонари - последние попытки свергнуть мрак... но, вот, оставлены. Бесшумно небо опустилось в море и зверем поднялось – Левиафаном, и бросилось в галоп, взбивая пену, и ангелы трубили над волнами, и птицы падали к подковам четырех, а море кораблю казалось адом. Лишь рядом, на другом краю земли, все те же волны баюкали дитя и тихо все чего-то ждали...
7 Испить
Бескрайнюю чашу моря.
Так иссушить себя,
Так путь закончить,
Закончить исповедь,
Где эпилогом будет дно.

Вторая часть.

ТРИПТИХ « ТРЕХГЛАВЫЙ ЗМЕЙ»
Все самодостаточное замкнуто.
.

«Прелюдия»

Закат …шум автострады.
На фоне города…закат
В душе моей, уставшей за День.
…………
Несмелое, неспешное вокруг…
………....
И вздох застыл в гортани…
…и потонул в груди…
…и грудь оставил
признанием к тебе,
Мой Город –

1.1.
Шум моря сниться нам – пешим. По кандалам мозолей на ладонях узнаешь нас. Средь спящих ищи того, кто спит с открытыми глазами, средь остальных - молящихся, тех, кто не пустил корней, чей ствол был срублен, из чьих ветвей весло, из тела парус, тех, кто из земли вернется в море…
1.2.
Мой брат, не плачь, сегодня влага стоит дорого средь нас, кто строит город на воде, и у двери, у каждой - порт. Как палубы, его аллеи, окна - маяки. Корабль и берег – город.
Мы то нашли, к чему стремились, пустили корни. Мы изменили море, берег. Мы изменились…

2. «Пир Валтасара»

Венеция.
Вечер.
Крылатая площадь.
Усталый прохожий проходит бесцельно, бесследно, бесшумны гондолы, и гондольеры, безлико и свято крадутся по волнам, стучатся в дома беспринципные музы, да Купидон посылает вниз стрелы…
А тени?
А тени скрываются ночью и алчут, и ждут наступление утра….

И Венеция любит свои заблудшие гондолы, своих безлицых гондольеров, дома, их взгляд стеклянный окон, прохожих, портреты, их, покрытых пылью.
Венеция в пиру, в цвету справляет бал на острове погибших кораблей, под скрип несмазанных петель танцуют тени по утру Венеции.

И в тронном зале крылатой площади под сводом неба поднимут кубки, забытые победы и ржавые медали за заслуги, и слуги по мостовым несут им блюда: мечты о будущем и юную любовь. Танцуют на столах скелеты, и череп вопрошает: «Быть или не быть?», его душа рыдает на другом краю стола, но тонет плач в стенаньях торжества….

Бледной невидимой девой, мимо Марселя и Рима проходит Венеция, не нарушая покоя цветущих душ, но ждущая их, их торжества, венецианского плача, пира на их же костях.

3. «Мене-Текел-Перес»

Опочивальня старым снам – мечтам о будущем – мой город, бреду по улицам твоим, ищу те адреса, где в зевах окон штандарты белые свобод - как на щитах страна и город.
Ах, Госпожа вдова гордыня, бредешь навстречу, мимо, но не вдаль, и дребезжишь чумной старухой, линией проводки, ее фатой волочишь по асфальту, по марту, нашедшему февраль. Кресты столбов религии богов. То суть и смех.
В ландшафте кисти Гойи отступники лишь братья-облака – они крылаты.
Куда причалить кораблям твоих надежд, скажи, куда, и как построить в небесной гавани приют для тех, кто был рожден в твоих земных покоях? К тебе пришла Венеция, как юношу, сожгла любовью, а к вечеру сама же и отпела. Ты вновь рожден - безликий, безымянный город - лиха беда начала…круга, и улицам дадут былые имена, в конце же нарекут - Пандора.


«Заключение»
 Мой Город,
на костях
мы строили, мы строим, и будем строить,
оглавлять
твои просторы шпилями церквей и крышами домов…
и славить.

На улицах твоих
мы будем научать бездомных отроков смиренью.
Мы будем нарушать свои же правила: мы будем убивать себе подобных…
себя за это хаять.
И сотворим богов всесильных, но в бессилии своем убьем их.
На улицах твоих мы будем лгать своим же отраженьям, мы будем медленно взрослеть, стареть и умирать… искать того, кто из земли вернется в море.

P.S.
Пусть город твой – подводный город – свободен,
Пусть не проложат корабли пути свои к нему,
Пусть суша не затопит,
Пусть жители твои лишь моряки,
Что верили в русалок….




Третья часть.
Двустишье.

Часть первая
Ты лик скрываешь свой,
Глашатай – глас твой.
И чувств мне не найти средь книг,
Но средь героев, что помыслы твои воспели  - и гнев, и радость узнаю!
И в них ты человечен, Элохим!
Да, мудр тот, кто пред собою трижды ошибался,
И тот жесток, кто трижды не простил.
Тебе я предлагаю кров и хлеб:
Здесь скоро ночь – открытые закроют двери,
Взойдет Гибиль, могучий Эрра, Лук и Ярмо.
Не ты их примешь, но простишь ли, Элохим?
Ведь каждый старый день - предтеча ночи юной....
Часть вторая
...., Бар-енаш,...
Ты рос незримым эпилогом бури
В дыхании твоем буруны спорили с горой, что породила Кункунуци,
Там, где игривою ладонью мешались с пеною морской потомки Нут,
там где в Самсонову косу владыка ветер пряди собирал твои,
где на просторах эхо вторило Нергалу (просящее суда)
Ты рос предвестником грядущей бури.
Где струны нимфа для тебя сплетала в вязь,
Где сквозь туман струилась Пана флейты песнь
Божественную Нам-Лугаль взрастило небо для тебя,
Там ты подобно Заратустре спустившись с гор, открылся на закате людям, молвил им:
"Я верю в плач
 И вижу лица многих, тех, кто от богов свой род считал,
 Кто подражал им в плаче
 И не стыдился слез  своих меж площадей.
 Желаю не вином наполнить чашу, а влагой слез друзей и братьев.
 Испить ее как кровью клятву заключить, и нет верней союза.
 Очеловечить небо – вот цель достойная людей!
 Обожествить людей – вот цель достойная небес!"


НЕ СТРОЙ МОСТОВ….ИМ КРАЯ НЕТ, НЕЗРИМ, НЕОДОЛИМ ТОТ КРАЙ…НЕ СТРОЙ ОБИТЕЛЕЙ БОГОВ….ОДИН УДЕЛ  - БЫТЬ ХОДОКОМ МОРСКИМ…

…..И НЕ ПИШИ ЛЕГЕНД…