Учеба в Николаевской Морской Академии

УЧЁБА  ПЛЕТНЁВА  В  НИКОЛАЕВСКОЙ
МОРСКОЙ  АКАДЕМИИ

Академия размещалась на 11 линии Васильевского
острова, сразу же за Морским Корпусом. Она недавно
перебралась в отдельное здание, и была выделена от
Морского Корпуса. Морской Министр адмирал Григорович
добился доверия Государственной думы, и огромные
кредиты были отпущены на выполнение программы,
разработанной Морским Генеральным штабом.
  Из воспоминаний современников

Вернёмся  в  юность,  братья – други,
Куда  речушка  не  течёт!
Плетнёв  в  Петровском  Петербурге
Продолжил  истинный  отчёт.
Здесь  неуместен  блеск  павлиний,
Здесь  не  ползёт  эпоха  вспять,
А  стройность  сказочная  Линий
Сама  способна  удивлять!
Здесь  торжество  державной  сметы
И  всеблагие  миражи –
Едины  царские  кадеты
И  закалённые  мужи!
Из  века  в  век  взрослеет  смена,
И,  новым  промыслом  горя,
Под  жёстким  взглядом  Крузенштерна
Уходит  в  дальние  моря!
Отсюда  гордости  фарватер,
Отсюда  мили  и  суда!
Ну,  здравствуй!  Здравствуй,  Альма – Матер,
Ты,  как  Россия,  молода!
Летят  эпохи  отголоски
И  держат  истину  в  руке,
А  три  старинные  полоски
Есть  на  твоём  воротнике!
А  ветер  злой  полощет  флаги
И  назначает  новый  код –
Нет – нет,  а  старые  варяги
Сюда  приходят  всякий  год,
И  все  они  едины  в  главном,
Как  настоящие  сыны,
Что  «Нулевым  меридианом»
В  морях  служить  обречены!   
... Ну,  всё!  Довольно  о  высоком –
Ведь  у  судеб  высокий  взлёт!
Уже  Плетнёв  под  зорким  оком
Свои  экзамены  сдаёт. 
Тут  всё  под  вымыслом  узнают
И  узаконят  точный  штат!
А  вот,  с  успехом  поздравляют,
За  безупречный  результат.
Но  разгребать не  просто  тину
Под  маской  нового  родства –
Тут,  проигравшие  Цусиму,
Дают  уроки  мастерства!
И  разберёшь  то  их  едва  ли –
Как  говорят,  не  обессудь!
Они  там  сроду  не  бывали,
Но  знают  истинную  суть,
И  знают  боль  недавней  драки,
И  горе  прошлой  кутерьмы –
В  России  учат  не  вояки,
А  чаще  книжные  умы!
И  под  отеческим  завалом,
Когда  секунда  дорога,
По  нам  огнём,  мы  интегралом
Бьём  настоящего  врага!
И  этот  срам  веками  длится,
И  кто  бы  дерзких  не  корил,
«Позвольте  мне  не  согласиться!» -
Плетнёв  нередко  говорил.
Уж  тут  покажется  немало
Для  рокового  моряка,
Однако,  истина  скандала,
Важней,  чем  книжная  строка!
Но  есть  в  России  Бонапарты,
Когда  не  гордый  пустоплёт,
Кладёт  без  вымысла  на  карты
Английский  и  немецкий  флот!
Уж  тут  идей  возникнет  груда
И  станет  истина  в  цене!
А  может  Слава  Моонзунда
Рождалась  в  этой  тишине?
А  может  выдумки  и  были
Сплелись  надеждою  веков,
А  мы  уроки  не  забыли
Своих  великих  чудаков?
А  может  флотский  воевода
Трезвонил  зря  в  колокола?
А  суть  Победы – сплав  похода
И  кабинетного  стола?
Но  души  истиной  пытают
И  поднимают  словом  рать –
И  тут,  казалось,  всё  же  знают
Как  будем  скоро  воевать!
Уж  плен  готов  посмертной  славы
И  огонёк  для  бересты,
Уж  все  великие  Державы
Готовят  пушки  и  кресты,
Спешат  по  дедовскому  следу
И  размечают  грозный  миг,
И  верят  в  первую  победу,
И  в  мощь  дредноутов  своих!
Мы  видим   всё  и,  вроде,  знаем,
И  в  спешке  плавим  и  куём,
Но,  как  всегда,  не  успеваем,
И,  как  обычно,  отстаём!
Но  спор  ведут  царёвы  слуги
И  разрывается  петля,
А  Григоровича  потуги
Всё  ж  заполняют  стапеля!
Ах,  как  бы  выдюжить  без  фальши,
Быть  силой  общей  борозды,
А  Григоровичу  пораньше
Отдать  бы  новые  бразды!
Чтоб  плавить  сталь,  а  не  награды,
Чтоб  помогал  не  только  Бог, 
И  чтоб  родные  казнокрады
Себе  не  резали  пирог,
Чтоб  меньше  выдумки  и  вздора,
Чтоб  в  деле  был  ареопаг,
Чтоб  от  победы  до  позора
Не  разделял  безумный  шаг!
А  под  перстом  годины  строгой,
Когда  трещит  последний  тын,
Чтоб  шёл  проторенной  дорогой
России  смутной  Властелин!
Гордыня  губит  и  кромсает,
И  режет  царские  крыла,
И  не  понять,  а  кто  спасает
В  веках  Державного  Орла?
... Извольте!  Сколько  можно  драться
И  свой  являть  авторитет?
Герой  успел  мой  отоспаться
Под  звуки  кованых  карет!
А  плен  расслабленности  кстати –
Снежок  у  окон  и  капель!
Не  корабельные  кровати
Его  качают  колыбель,
Не  отбивает  время  склянку
Под  утро  в  небе  золотом,
Он  не  несётся  спозаранку
Под  флаг  с  Андреевским  Крестом,
А  ратный  день  и  всяка  ратность,
Как - будто  прошлого  каприз –
На  сердце  радостном  приятность,
А  тишина,  почти  сюрприз!
Понятны  истинные  бирки
И  свиста  мирного  рожок –
Так  порфиродные  штафирки
Ценить  умеют  бережок!
Тут  в  сроки  гость  и  в  гости  к  сроку,
По  плану  служишь  и  живёшь,
А  корабельную  мороку
Не  вспоминай – ударит  в  дрожь!
Здесь  всё  твоё – окно  и  сени,
Твои – баллада  или  стих!
И  нет  душевных  потрясений,
И  не  предвидится  земных,
И  к  месту  всё,  а  значит  гладко –
Судьба  на  мирном  вираже,
Жена  от  мирного  порядка
Гляди – округлилась  уже,
И  ходит,  словно  королева,
Ей  и  беременность – наряд!
Кто  будет?  Сын?  А  может  дева?
Плетнёв  и  двойне  будет  рад!
... Но  он  моряк,  рождённый  флотом,
Об  этом  всё  же  не  забудь!
И  к  Севастопольским  высотам
Плетнёв  по  плану  держит  путь.
Но  не  качают  злые  волны,
А  поднебесье – цвета  льна!
Гудят  на  стыках  перегоны,
А  на  ладонях  вся  страна,
Твоя  Россиюшка – отрада,
Что  так  для  сердца  дорога!
Вон,  погляди,  в  раздолье  стадо
В  свои  укуталось  луга,
А  рядом,  вот,  в  гусиной  стае
Своя  взрослеет  молодёжь!
Покой  душевный  обретая,
Ты  всё  же  Родиной  живёшь!
Мелькают  речки  и  опушки,
А  ветры  истину  поют!
Вот  полногрудые  хохлушки
Товар  съедобный  продают.
Постой,  Отечество,  немножко –
Дай  удивиться,  наконец!
В  продаже  сало  и  картошка,
И  малосольный  огурец!
... А  Севастополь  встретил  сонно
Под  рукотворною  пятой –
Взгляни  на  море  удивлённо,
У  Графской  пристани  постой,
Пойми,  как  путник  одинокий,
И  разберись  под  этот  вал,
Что  был  у  Родины  Потёмкин,
Который  город  создавал -
Все  эти  славные  картины,
Весь  этот  цвет  и  полутон,
И  в  давний  век  Екатерины
Здесь  обозначил  город  он!
Здесь  крови  отческой  Некрополь,
Здесь  память  славная  сынам!
... «Храните  Русский  Севастополь!» -
Как  завещал  Корнилов  нам!