Август 91-го...

          «Властитель слабый и лукавый,
          Плешивый щеголь, враг труда,
          Нечаянно пригретый славой,
          Над нами царствовал тогда».
                А.С. Пушкин

          «Распалась связь времен!»
                В.Шекспир

          Когда в сентябре 1991 года
          на сессии Верховного Совета
          РСФСР Борис Ельцин, в по-
          рыве злобного мстительного
          торжества, глумился над Пре-
          зидентом Советского Союза,
          то даже тем, кто не любил
          Горбачева, было стыдно.


Решились, как спьяну, на это.
А после хоть с плеч голова!
Кончалось тревожное лето,
И осень вступала в права.

Кирпичной, панельно-каркасной
Угрюмо торчала Москва.
Оранжевой, желтой и красной
Ложилась под ноги листва.

По ветру плыла паутина
В преддверьи холодной поры.
И мяли послушную глину
Непрошеные гончары.

Без смысла, без знаний, без правил –
Как будто безумный главреж
В нелепом вертепе поставил
Комедию «Русский мятеж».

Советское их неуменье,
Слова и дела невпопад…
Но бились хлыстом на раденьи
Слова: «Дезертирство. Распад.

Угар. Одичанье. Разруха…»
Страшней, чем кошмарные сны,
Стояла под дверью старуха
Безносой гражданской войны.

Страна – как разверзшийся кратер,
Над пропастью горной разбег…
В Форосе засел провокатор –
Безрогий, пятнистый генсек.

Он, бабьим умом небогатым
Страну превративший в сортир
И ставший таким Геростратом,
Каких не видал еще мир, –

Такую завел клоунаду,
Такой упивался игрой,
Что Гитлер и Черчилль из ада
Кричали: «Спасибо, герой!»

А эти решали, балдея,
Мол, если еще подождем,
То небо грядущей Вандеи
Прорвется кровавым дождем.

И вот началось в одночасье
В тот август, то лето, тот год.
И вновь самозванные власти,
По-шулерски путая масти,
Старались стреножить народ.

И словно стремясь в наступленье,
В последний, решительный бой,
Накатистых гусениц звенья
Терзали асфальт мостовой.

На дулах зловещие глянцы,
Как отблеск недоброй судьбы.
И вновь замелькали афганцы,
Уставшие жить без стрельбы.

Под музыку чудных балетов,
Сводя слабонервных с ума,
В синкопах угроз и запретов
Угадывалась Колыма.

И кем бы назавтра мы стали,
Какая пора на порог
Под скрежет чешуйчатой стали
И грохот кирзовых сапог?

Три дня беспробудного кайфа,
И стало понятно: провал,
Когда уголовная «Альфа»
В казарме скачала права.

И вновь отыскались герои.
И некто, рискуя ва-банк,
Над пьяной от счастья толпою,
По-ленински вылез на танк.

О, сладкая радость момента,
Времен затрещавшая связь!
Ведут под уздцы Президента,
Чтоб лысиной в мерзкую грязь.

А после…
А после?
А после
Вовсю куролесить пошел
Не прежний, не серенький козлик –
Упрямый бодливый козел!

А все же, сбылась ли примета,
Была ли гадалка права?
Ведь все-таки сделали это,
Пред тем, как закончилось лето
И осень вступила в права.

Ни бога, ни черта не вышло
Из их бестолковой возни.
Как палки в колеса, как дышло,
В историю встряли они.

А парни, что даром пропали,
Послушно почили в гробах.
Троих по церквям отпевали –
Совсем не российский размах.

И сделали снова овечку
Из грешной, злосчастной Руси…
Зажжем поминальную свечку:
«Помилуй, Господь, спаси!»

2005 г.