Двое 11. Любыми путями. Тише посвящается

Все случилось быстро так, хотя и ожидалось,
И в мире наступил бардак, и сердце в груди сжалось.,
Когда подружка прибежала крикнув: «Началась война!»
Краски мира изменились, в раз померкнув, ты в это до конца не верила.

Пришла повестка, потом военкомат, ракетные войска,
И все случилось быстро так, ушел, с тобой не попрощался.
Отправили нас на границу с Украиной, и я не верил, что ты близко так,
Четыре месяца в учебке прошли с лихвой, и вот мы здесь, где правит мрак.

Четыре месяца идет война, и ты сама ушла на фронт,
И никого не слушала, ты знала, там где-то, идет он,
И те, кто были раньше братьями, друзьями, теперь враги,
Они не признавали братства с вами, и шли под натовскими знаменами.

И вот, очередной наш бой, закончился провалом,
И установки все разбиты, и нас оставалось очень мало,
Мы уходили в глубь лесов, к своим, как нам казалось,
Но мы ошиблись, и окружили нас враги, и выхода нам не осталось.

А где то там идет война, и взрывы заглушают шум прибоя,
Но ты не слышишь это все, здесь мирно все, и ветер воет,
И ты лежишь не шелохнувшись, и ловишь сердца стуки,
И палец на курке, поймала офицера ты, в прицел винтовки.

Стрельба идет со всех сторон. «Какого ***?! Блять! Свои!»
Десант из леса вел огонь, и мы бежали к ним, вблизи свистели пули,
Я перепрыгнул через холм: «Ура, добрались! Все живые?»
Но не услышал я ответа от своих, не добежали, все погибли.

Бетон взрывался под ногами, ты не бежала, а летела вниз,
Куда стрелять, они не знали, ну и попасть, конечно, не смогли.
И цель была поражена, и ты живой ушла, хоть не должна была,
Когда отправили, сказали сразу: «Я съем погоны, если останешься жива»

Мы воевали столько, здохнуть можно, всегда я знал: в десанте психи.
У них задание, назад пути мне нет, придется идти вместе с ними.
Откуда силы я беру, не знаю, но мысли о тебе идти мне помогают.
И я тебя теперь найду, и где тебя найти, я обязательно узнаю.

Погоны доедает генерал, и запивает водкой морщась,
Он офицер, он слово дал, да и с тобой особо не поспоришь.
А ты сидела молча в уголке, и теребила лист пропитанный слезами,
На нем записанный его стишок: «Двое 11. Любыми путями»

Ну вот, пришли в Димитров, здесь все свои, и от тебя уже не далеко,
Но ты останешься надеждой снов, Донецк в осаде, все перекрыто.
Прорвали пендосы всю вашу защиту, и бросили в бой, огромные силы,
Но я не оставлю конечно надежду, мы пройдем всю войну, и останемся живы.

«Занять позиции! Готовься к бою! Оль, как прорвемся, займите то здание»
Стрельба повсюду, раненые воют. *Не отвлекаться, собрать внимание.*
Пошло наступление, оттеснили врага, вы рванули под пулями, не зная страха,
Заскочили в подъезд «Ура, добрались!», упал командир, в крови голова.

Кроме танков, поддержки, больше не будет, времени нет, город нужно отбить.
Пора побеждать, второй год уж воюем, за этот бой их нужно разбить.
И казалось, что смерть на моей стороне: столько психов собралось на этой войне,
Не просто солдаты, безумные звери, терять им уж нечего, как нечего и мне.

Рушится здание, крики «Ура!», и мы идем вперед, истребляя врага,
Они отступали, не зная, что делать, и мы понимали: впереди победа.
Столько ужаса не видел никто, как бешеные звери, рвали врагов,
Пускай подготовка, но эти солдаты, не видали ничего, страшнее хот-догов.

Вместо ура, раздался рев зверя, бежали пендосы, глазам своим не веря,
Как горящий танкист, продолжал идти вперед, свинцом из пулемета их поливая,
Бежала сквозь пули стая волков, сраженные пулями, снова вставали,
Маты повсюду, и крики врагов, не страха, не боли солдаты не знали.

Быстрый прицел, выстрел, готов, как успевала, стреляла пендосов,
Вдали раздавались взрывы и маты, русские там давили врагов.
«Он там, конечно, он скоро придет», говорила себе спуская курок,
И вдруг все затихло, как будто и не было, и где-то в дали, запиликал сверчок.

Тишина повсюду, что-то не так, тучи налетели, окутал все мрак.
«Там мины повсюду, вперед не пройти» и застучало сильней сердце в груди.
Надо прорваться, любыми путями, а разум твердил: «Ты умрешь там дурак!»
Но что же, мне здесь оставаться сейчас? Душа же закричала: «Она там! Впереди!»

 Что-то щелкнуло в мозгах, и пошел вперед, по минам.
«Куда?! Назад! » кричал вдогонку командир «Остановите же его, критины!»
Но я шел твердым шагом, и в тот момент мог думать ободном:
Ты там, ты ждешь, надеешься и любишь, и скоро будем мы вдвоем.

«Вот псих то, боже. Оль, смотри» Ты глянула, и сжалось все от ужаса в груди,
Глазам ты не могла поверить, но это он, там Лёшка впереди.
Схватила автомат, и побежала по ступенькам вниз, к нему,
Не знала, плакать иль смеяться. «Пусть только не наступит он на мину»

Сквозь тучи, пробивался лучик солнца, и гробовая повсюду тишина,
Солдат российский шел по полю, на встречу, с автоматом, бежала девушка.
Бежала и кричала, «Ты спятил, что ли?! Идиот! Сейчас придешь, убью!
Солдат неторопливо плелся, улыбаясь, «Привет Родная! И я тебя Люблю!!!»

Как долго ждал я этой встречи, и чуть не задушила, ты меня, в объятьях,
Мы обнимались, целовались, вокруг кричали все «Ура!», и ветер в волосах.
Готов пройти был я сквозь ад, за взгляд любимых этих глаз.
И вот мы здесь, мы вместе, мы едины, ничто теперь не разлучит нас.

Раздался в небе гром, и бог слезу дождя на нас пролил,
А через неделю мы узнали: объявили МИР.

07,08,09