Письмо братве. Из Движения
***
И года кричат подожди,
Не спеши кричат в облака,
А над гламорамой – дожди…
Облака плывут в Абакан.
***
И я из строчек зимних тку соболий
Кафтан – чтоб взять его с собою,
Туда, где каждый хулиган,
И богдыхан – равны судьбою.
Кафтан – для мамы, для братвы,
Без сожаленья, укоризны,
Из света, теней, темноты,
Соткан для правды и для жизни,
Идёт, идёт строка души,
Когда она рассеет копоть?
И умоляю – не спеши,
А соблюдай размер синкопа.
***
Кафтан – для мамы, для братвы,
Для проституток с улиц Твери,
Братва – рифмуется – менты,
Поверь мне, девочка, поверь мне.
Для глаз полночной Пустоты,
Для осознанья, просветленья,
Братва – рифмуется на ты.
Причём всегда, опять поверь мне.
***
…и так же, как и вы – сижу,
и срок мой долгий, без названья.
Когда откинусь – расскажу,
Как там – предел у мирозданья.
***
- А ты знаешь, - сказал Манерный, - когда мы были на этапе, нас всех убивал вологодский конвой. И все молчали, даже Воры. Терпели. И единственный, кто тогда им о б р а т к у в к л ю ч и л, ответ дал, то есть, был - Француз. Не боялся смерти. И д а ч к и все свои всегда делил на всех. Поровну. И л а в е. Так что вы его просто не знаете. Это я вам говорю серьёзно. И ещё…
- Не стремись т у д а, не стремись, - сказал Манерный тихо.- Там плохо, очень. Лучше здесь стоять, чем там – с и д е т ь. Если знаешь, что впереди реально светит десятка, лучше – в а л и. Сначала их, потом – себя. Потому что совершенно непонятно, как всё там пойдёт – под чьими заточками стоять буд
- Не стремись т у д а, не стремись, - сказал Манерный тихо.- Там плохо, очень. Лучше здесь стоять, чем там – с и д е т ь. Если знаешь, что впереди реально светит десятка, лучше – в а л и. Сначала их, потом – себя. Потому что совершенно непонятно, как всё там пойдёт – под чьими заточками стоять будешь. Там всё по-другому. Абсолютно всё.
Он снова помолчал. Теперь сигара была уже нормальной. Красивой, дорогой и м а н е р н о й.
- И никогда никого не бей. Ты ему дашь, он упадёт и расслабится. И всё. Наше оружие – с л о в о. Пусть ходят, и грузятся. Всю жизнь. Да, есть Воры. И они где-то решают - судьбы. Но это очень ограниченный контингент, или, как ты любишь говорить – эргрегор. А надо, чтоб тебя слушали в с е. Выйдешь из д в и ж е н и я, будь писателем. Только именами не хлещись никогда. Чтобы дольше - б ы т ь.
Свидетельство о публикации №109080606882