Два клинка

Восходит тихо черная звезда.
И стук копыт разносится в тиши.
И если вдруг услышишь – никогда
К дороге выходить ты не спеши.

Замри – там слышен жуткий лязг.
Там Черный рыцарь – он жесток и смел.
В тенетах липких на века погряз,
Убить его никто и не сумел.

Не знал никто, откуда он пришел,
Какую цель так жаждет он найти,
Ни кто его на черный путь привел,
И как не встать там, на его пути.

И ты не знаешь, что в душе живет,
Там, под доспехами из стали, боли гнева.
И путь к добру наш рыцарь не найдет.
Пылает сердце… То, что слева…


Полыхает огонь вековечных зарниц,
        И разносится крик в тишине и печали,
        И пугаются все опустевших глазниц,
        Даже те, кто его в сотый раз повстречали.

        Добрый рыцарь меча, песни звонкой и стали,
        Он забытый слуга неизвестных господ.
        Злые ветры его с тихой грустью венчали,
        Он обратно пути никогда не найдет.

        Если страшно тебе или больно до чёрта,
        Если тьма окружает, если демон в крови,
        Или магом дурным твоя память вдруг стерта,
        Ты не бойся, его что есть сил позови.

        Он придет и разрушит дурные наветы.
        Твою боль заберет и оставит покой.
        На любые вопросы подарит ответы,
        Черных демонов злобных поправши ногой.


Древнее неба, стали и земли.
Он старше всех, а может быть, всего.
И коль рассказ услышишь, то внемли,
Ведь ты не знал о Черном ничего.

Он квинтэссенция раздора и огня,
Разящий меч он в гневе беспощадном.
Течет металл по венам у коня,
Приходит он в тумане непроглядном.

Приходит он, чтоб взять, что захотел.
Не откупиться, не спугнуть, не обмануть.
И оставляет только груды тел,
Тех, преградивших богом данный путь.

Боготворим и ненавидим – злобный дух?
Неизменяемая данность всех времен.
Не убоится он и тысяч двух
Солдат, и тысячи знамен…


        Тихо плачет звезда о потерянном сыне,
        И её чудный лик изменен навсегда.
        Там внизу, он другой, на века и отныне…
        И обратно его не вернуть никогда.

        Развевается пыль на дороге полночной,
        И блестит острый меч, он мерило судьбы.
        Серебристым мечом убивает он точно,
        Он отчаянный пленник извечной борьбы.

        Он заступник сирот, обездоленных, павших.
        Он последний герой, полу-черт, полу-бог.
        Он посланник добра для свободы не знавших,
        Он единственный, кто саму смерть превозмог.

        Но он ищет чего-то, кого-то, зачем-то.
        Словно что-то терял и так хочет найти.
        Будто был оскорблен неизведанным кем-то,
        И тому подлецу никогда не уйти.

И вот нашли они друг друга – дети боли,
И сыновья низринутых богов.
Они сошлись на бесконечном поле
Освободить друг друга от оков.

Их бой был зол и бесконечно страшен.
Такой, что не представить и другим.
И летописцами в былинах приукрашен,
Но всё же неизвестно правды им.

Искрилась сталь, листва в огне сгорала,
Земле же больно было там вдвойне.
И даже мать Вселенная не знала
Причину их стремления к войне.

Но вот удар! И Белый грохнул оземь!
И Черный следом пал за ним.
И две души взлетали ввысь и в осень.
Лишь для того, чтоб целым стать одним.