Он ещё помнит лица

Ветер ласкает флаги. Ветер срывает листья.
Крошится и резвится мыслями на бумаге.
День ото дня рывками. Радости - сколько силы.
Рада... Родна... Простила... Душу мою и камень.
Чёрствая гладь, попробуй. Пальцы уколешь солью.
Море или застолье. Главное, было... Робу
мы одеваем, чтобы чувствовать принадлежность.
Пробовать ног промежность. Чтоб на вопрос: А кто вы?
Смело сказать: Иди ты! Бедным, слепым и старым.
Мямлящим нам о каре.
Живы не мы убиты
-
Сами поставьте знаки: паузу, закорючку,
выстрел, фингал, липучку... вкусные козинаки.
Цель не меняет сути. Можно немного гнуться.
Только - суметь вернуться, чтобы без вкуса ртути.
Вылезти из железа прошлой помятой жизни.
Там, где мы словно слизни вечно боясь порезов
лезли на кромки лезвий, дабы сказать: Я первый.
Правый и благоверный. Честный, хотя и трезвый.
Стёбные были сказки. На ночь. Под утро. В пиве.
Верили им, как сливе. Кушали без опаски.
Только вот сливы - кислы. Жуйте, ну что вы люди!
Мы же все дружно любим... Контур улыбки вислой.

Ветер расправит флаги. Ветер причешет строки.
Верно - ты кособокий. Тесно привязан к фляге.
Это опасно.
 - Знаю. На этикетке... Впрочем.
Сбудется, раз пророчим. Встретимся все у рая.
Рай - это центр Бога. Здравствуйте! Вход свободный.
Подлый ты - благородный. Главное - совесть трогай.
Жми на больные точки. Чувствуй, как ты прощаешь...
Чувствуешь? Понимаешь?
Трусики да чулочки...
Вот тебе на, приплыли. Мысли свои не красьте.
Те, что не белой масти. Те, что недавно были
поводом для разлуки. Поводом для женитьбы.
Способом прокормить бы. Брешью в пустой поруке.
Разные все до рвоты. Каждого как продуло.
Он вот - полезет в дуло. Камень поднимет кто-то.
Выход свободный. Что вы все врассыпную, души?
Падать на землю, рушить. Плоти свои и кровы.
И на последних метрах, где ни семьи, ни рати,
выдохнуть: Ладно, хватит. И умываться ветром.

Ветер не тронет флаги. Он ещё помнит лица.
Тех, кто за их тряпицы выжили на бумаге.