Анализ песни Д. Ревякина Кроха

Основной размер текста - хорей. Количество стоп меняется. В некоторых местах текста размер не выдержан. Тем не менее свободное использование этого размера позволило создать автору динамичный ритм.
Условно считается, что разница между ямбом (где ударение падает на второй слог - "С тобой пришли чуме на смену...") и хореем (где ударение падает на первый слог - см. изучаемый текст) в том, что первый подходит для более грустных лирических произведений, второй для более светлых оптимистических. Ведь первый ударный слог придает более динамичное звучание строке (Мне изюм нейдет на ум. Цукерброд не лезет в рот...)
И безусловно текстом Ревякина эта условная разница еще раз подчеркивается. Его текст звучит и позитивно и динамично. Этому также способствует и мужская рифма (последний слог ударный; женская - предпоследний, дактилическая - предпредпоследний). Причем рифма более чем свободная. К плюсам текста ее не отнесешь. Над ней, очевидно Ревякин и не работал.
От не рифмы "делах - час", до банальной рифмы "верь - дверь".

Если ритм текста "позитивный", то "словарь" грустный. Складывается целая "грустная" образная система:
Тоска унылая,
Удача лукавая,
невеселые сны,
Новые неудачи,
Вечный пилигрим...

Т. е. получается, что ритм текста и его словарь контрастируют. Это хорошо ощутимо в первом припеве.
Ударное "плачь" повторяется четыре раза. Звучит же это слишком быстро, чтобы при прослушивании можно было бы проникнуться грустью.

Этот контраст ритма и словаря (понимаемый нами чисто формально), как это полагается обусловливает по своему проблему, которую ставит содержание текста.

Прежде чем говорить о содержании скажем о персонажной схеме наспех выстроенной Ревякиным.
Это сам "кроха", это друзья, что запутались в делах и автор.

И теперь о содержании.

Интересно, кто это хотел быть один, но не смог быть один. Кто это вызывал весь мир на войну, а между тем жаловался, что нет денег и в гости некуда пойти?
По сути это маленький человек (помните, в школе о таких говорили?) только в фирменном цоевском восприятии. У Ревякина же он называется "кроха".

Автор заканчивает первый куплет, в котором он говорил о злоключениях крохи, совершенно неожиданно: "Плачь, кроха, плачь". Он будто нисколько не сочувствует герою, а даже смеется над ним. Вместо того, чтобы утешить, он прямо предлагает плакать и соответственно смириться.

Во втором куплете автор, продолжая описывать страдания крохи, говорит,  что и у друзей не лучше (они запутались в делах), так он по сути объединяет кроху с ними, чем он еще раз косвенно говорит о смирении (смирись - у всех так).
И после снова избегая этических "не плачь", "улыбнись и все пройдет", автор дает более глубокое религиозное решение проблем:
"Верь, кроха, верь"

И только после того, как кроха поверит, к нему придет автор.

Этически непредсказуемый, автор последователен в религиозном плане:
Если все плохо - смирись и поверь, что все будет лучше.
И все действительно станет лучше.

Нельзя сказать точно, что здесь за религия, язычество или христианство...
Но здесь мы видим только становление религиозного сознания, что и делает текст важным в исследовании религиозного пути Ревякина.