18

- Ты что, совсем спятил? В какую квартиру? Ты же сам говорил, что меня ищут пожарные, ищет милиция. Сидеть и ждать, когда за мной приедут? Иди ты… - Я посылаю его далеко и иду за курткой, шапкой и ботинками.
           Быстро одеваюсь, заворачиваю в газету оружие против упырей, кладу в пакет от супермаркета, проверяю наличие денег, и выглядываю в подъезд. Майор так и сидит на ступеньках. Рядом с ним примостился его подопечный, они о чём-то шепчутся. А что, если меня сейчас скрутят и повесят на меня ещё и убийство Пашки. Почерк похож. Хочется закричать во всё горло. Просто стоять и орать, срывая горло, выгоняя с криком весь накопившийся во мне стресс. Вопить до головной боли, до головокружения и кислородного истощения.
            Но, вместо этого,  раскрываю шкаф, срываю заднюю стенку, открываю окно. Проём небольшой, лезть неудобно, царапаю шею об раму, куртка цепляется за шляпку гвоздя. Ничего, нужно совсем немного потерпеть и я буду на свободе. Хрен вы меня найдёте – Михаилы загадочные, Звягинцевы подлые, мёртвые панночки, безголовые пингвины, чёрные катафалки. Видел я вас всех по телевизору в передаче “ Спокойной ночи, малыши”. Отчаяние внезапно родило во мне уверенность в себе и необъяснимый оптимизм.
            Вылезаю на крышу, покрытую снегом, расчерченным дорожками следов от птичьих лап. Под снегом ржавые листы железа. Крыша практически не пологая, поэтому без труда добираюсь до соседнего дома. Вся улица –  сплошная непрерывная цепочка домов, вплотную прилепленных друг к другу, так что по крышам можно гулять в пределах квартала. Дома старые, многим уже более века, из почерневшего от времени кирпича, с мрачными подворотнями, источающими смрад испражнений, с литыми воротами, которые когда-то открывал дворник в кожаном фартуке, пропуская во двор загулявшего барина. Но самое главное, что крыши прогнившие и скользкие. Слой снега предательски сползает вниз, утаскивая меня на край. Благо, что везде натыканы антенны, за которые я хватаюсь, чтобы удержаться. На четвёртой крыше я сажусь отдохнуть на козырёк. Ноги от постоянного напряжения дрожат, я закуриваю и пытаюсь расслабиться. Задница моя, намокшая от снега, начинает мерзнуть, и я решаю нырнуть в чердачное окно.
          Утро завладело улицей. Ещё полчаса назад было тихо, а сейчас машины несутся, тарахтя по брусчатке,  продребезжал трамвай, загудели люди. Ужасы ночи сгинули в рассвете дня, несущего новые ужасы. Дорогу мне не видно, но слышу сирены. Вот и милиция, тут, как тут. Сейчас Пашку обведут мелом, и фотограф будет делать снимки. Сухо, без чувства, без фантазии. То, что получится у него, будет отличаться от того, что бы мог снять я, как милицейский протокол от рассказа Конан Дойля. Но, увы, для меня это уже мечты и сладкие воспоминания. Выпал я из жизни фотобомонда.
          Пытаюсь заглянуть за край крыши, чтоб рассмотреть, куда проехали сирены, и тут нога срывается и меня уносит вниз, я хватаюсь за антенну, но она отламывается, как сухая ветка и я, слегка притормозив на водостоке, срываюсь с десятиметровой высоты в пропасть двора.
          Оказывается, Эйнштейн был прав и в мире всё относительно. Секунда свободного падения показалась мне томительно долгой. Я успел представить хруст ломаемых костей, боль от удара об асфальт, внутренности мои сжались от ужаса, всё тело заныло и онемело в ожидании неминуемого, но до земли я долетел не скоро. Капюшон зацепился за что-то, сильный рывок чуть не вытряхнул меня из куртки, я повис на мгновенье, услышал, как трещит разрываемая ткань и полетел дальше. Следующим пунктом моего полёта оказался  козырёк над подъездом. Ударился я не сильно. Навес оказался деревянным, оббитым жестяными листами. Доски хрустнули, но выдержали, я покатился и, наконец, приземлися на землю, прямо под ноги ошеломлённой старушке. На этот раз мне повезло меньше. Левое плечо зажглось болью, внутри всё заныло, будто сжали в кулак все мои кишки. Голова, на счастье, не пострадала, но от стресса соображал я слабо.
          - Вот ирод!!! – Заверещала старуха с мусорным ведром. Упади я на несколько секунд позже,  размазал бы бабульку по земле. – Черти тебя туда понесли!!! Откуда ты свалился, скотина? Ворюга!!! По окнам лазишь!!!
          Я пытаюсь что-то сказать, но язык не слушается. Поднимаюсь – вроде всё цело, только плечо ноет не переставая. Вращаю рукой, вроде, ни вывиха, ни перелома. Резкой боли нет, уже хорошо.
          - Ты куда это собрался, окаянный? А ну, стоять!!! – Бабка бросает ведро и резво выбегает через арку на улицу. – Помогите!!! Вора поймала!!!
          Да что ж мне так не везёт? Лучше бы я на эту сволочную пенсионерку свалился, и я целее был бы. Ментов ей долго искать не нужно, они через два дома в полном составе.
          Не проходит и минуты, как во двор забегают два гражданина в штатском и следом неугомонная бабуля.
          - Вот он, голубчик!!! Попался? Я, товарищ милиционер, вышла мусор выносить, а он прямо с неба – бух, и мне под ноги. У меня от испуга чуть сердце не остановилось.
          “Лучше бы оно остановилось ” – думаю я, проклиная этих бдительных старушек, выносящих в такую рань мусор.