Иоанн

«Если Я хочу, чтобы он пребывал, пока прииду, что тебе до того?»…
                (Ев. Иоан., XXI, 22).

Апостол на небо не взятый,
Дородною теткой зажатый,
В скрипучем качался трамвае,
В Нью-Йорке, а может Шанхае.
И скорбно глаза закрывая,
Молился, движенью внимая.
Спаситель, я верен завету.
Иду, как велел Ты, по свету.
Иду, но слезу проливаю.
И мир сей покинуть мечтаю.
Здесь снова Содом и Гоморра,
Здесь чтут словоблуда и вора.
Вновь судьи и стражи продажны,
А люди жадны и сутяжны.
Не сестры друг другу, не братья,
Да  стоило ль это Распятья?
Вновь в храмах сидят фарисеи,
Отъели загривки и шеи.
И Слово Твое переврали,
В ломбард заложили скрижали.
Я червь, но и я вижу ясно -
Труды Его были напрасны.
Зря душу вложил в обезьяну…
(Прости Ты раба Иоанна
За дерзость судить дела Бога).
А, впрочем, наказывай строго,
Но только скажи мне, доколе?
Не злаки, а тернии в поле.
Не храм в ихних душах -  могильник…
Приди, передвинь их светильник!
Приди, и открой Ты печати,
Нет сил моих больше молчати!
Молил он, беззвучно рыдая,
Качаясь в скрипучем трамвае.
Главу опуская все ниже,
В Москве, или, может, в Париже.