Kata ti glwssa ki o nous

Эдип

Шёл человек. Ливийская жара сжирала тень
И плавила колоссов.
Шёл человек дельфийского двора,
Впечатывая в пыль тяжёлый посох.
Был мудр. И невзирая на хандру,
Он шёл, не зная, что не ко двору.

Он шёл не ко двору. В столице смерть.
В столице горе в пасти семивратной.
Освободитель шёл, чтобы не сметь
Сопротивляться миссии элладной.
Его предназначение- убить.
Страдать и верить, падать и царить.

Шёл человек. Он знал разгадки снов,
Своей судьбы  и не предполагая.
Но за закрытым временем веков
Ему светила истина иная.
Вчера счастливец и непокорён.
Сегодня зряч, назавтра ослеплён.

Шёл человек по имени Эдип.
Хорош собой. Он на подходе к Фивам
Героем был.
Ему бы быть счастливым,
Но что-то не сложилось у богов.

***************************

Поэту

увы, дано поэзией болеть,
огнём гореть, и мыслями потеть,
перелопатив буквенные тонны.
писать искусство заповедью «шесть».
на пальцах нити, в интернете сеть.
и не хватает перстня Соломона.

дитя таланта можно разорвать,
невежда в каждой Еве видит «б@ядь»
на лёгкость слова ставится печать,
и некогда пришедшему Поэту
Вирсавию в истории встречать
нагой, при жизни будучи одетой.

Он думает о будущем скорей.
у прошлого крадя  его «детей»,
как Хронос беспощаден и наивен-
под гексаграммой Гейне гений спит,
знак свыше, что его благословит,
скорей лиричен, a не агрессивен


**************************

Покадрово меняется сюжет

Циклоп антенны смотрит на закат.
На западе журавлики летят.
А на востоке «гретхены- лолиты»
У кукол лица гейш, и в стиль ампир
Одёжный гном раскрашивает мир,
Эклектику фиксируя в софитах.

Покадрово меняется сюжет.
Вольтерианец смотрит на портрет,
Задуманый как зеркало героя,
Над Францией парит Гранд-Опера,
«Видение розы» в облаке шатра
С Поэзией в Гармонии покоя.

В Нью-Йорке. Метрополитен. В партер
Садятся Адамс с ведьмами из Блэр,
Рассматривают фото «Англетера».
На чёрном блэк едва заметен свет,
Поэт за кадром больше чем поэт,
Трендсеттеры цитируют Вольтера.

И он хохочет, рыцарям в укор,
«Нанина» завершает приговор,
А «Девственница» Францию ласкает.
Пурпурным колпаком пронзив ланшафт ,
Он с Гейне пьёт „zum Wohl!“ на брудершафт,
И скучное враждебно отметает.


тоска дельфийского возничего


парижский лоск не заслонил величия
веницианских дожей и дождей.
ампирный стиль в огрании античного
не удержал возницу и коней.

с триумфом карусельным до базилики
перемещались от чужих ворот,
туда, где вина греции из киликов
венецианский пробовал народ.

в отличие от марковского всадника
возничий в дельфах видел с высоты,
как на парнасе замирает аттика
у южной кифероновой гряды.

зрачковой инкрустацией из оникса
он, словно марка сторожащий лев,
обозревал парад дельфийских конников,
столетия времён преодолев

там, в небе опоясаном веригами
оракулов пророческих словес
дымились звёзды божьими квадригами
и падали купюрами с небес.*



* «дельфийский возничий» был напечатан на греческой купюре достоинством в 10 000 драхм


* Kata ti glwssa ki o nous. - По уму и речи.