тысяча километров до неба

И эта нежность на расстоянии тысячи километров,
Невыносимо. Невозможно дотянуться пальцами.
Я до сих пор не отыскала ни одного стоящего ответа,
На свой вопрос: «За что мы стали в миг скитальцами?»
Моя рука скользит беспомощно через пространство,
Я задеваю воздух, которым ты постоянно дышишь.
Я захожу в промерзший прокуренный транспорт,
Пою серой волчицей для вагона, но никто не слышит.
Они крутят пальцами у виска, смотря на мою «немоту»,
Смеются над тем, как я открываю рот, словно рыбка.
Знаешь, я не скажу им про их правдивую глухоту,
Пусть смеются.. Ведь даже так меня греют их улыбки.
В их лицах просвет твоей мимики, твоя близость,
Они хмурятся, а я улыбаюсь, вспоминая твои брови,
Как ты злился из-за моих глупостей, моих капризов..
А теперь ты лишь эмоция и голос в моей бардовой крови.
Пожалуйста, скажи слово в поток ветра и я услышу,
Дотронься до незримого плеча, представив ощущенья.
В моей памяти нет твоей одежды, нет верхней афиши,
Я помню лишь дыхание и хрупкие прикосновения.
И между нами тысячи ненавистных километров,
Но в этом сером холоде я ощущаю твои теплые руки,
Твои пушистые крылья. Мой стол завален конвертами,
Они так преданно ждут окончания нашей разлуки.
И мою голову обвивает черными змеями шляпа из фетра,
Под моими ресницами сладкие слезы. Под твоими
Что-то вроде надежды. Я измеряю пО небу сантиметры,
До той двери, за которой ты охраняешься святыми.
И эта нежность на расстоянии тысячи километров,
Невыносимо. Нет. Но мое лицо греет твоя улыбка,
И будет день, когда вырастут крылья сквозь траурный цвет,
А пока… Во мне плачут облака на твою могильную плитку.