Труп

Приснилось мне сегодня, что я лежу на ложе рядом с мертвой женщиной или даже старухой. Но особа эта не совсем мертва, и поэтому мы с ней разговариваем. Старая женщина лежит рядом и доверяет мне все свои тайны. А я не могу уйти, убежать от нее. Приходится слушать. Я чувствую, как потихоньку умирает ее оболочка. Клетки тела отмирают не все сразу, а постепенно, в определенной последовательности. И вот я рядом с этой молодой старухой, слушаю ее байки, чувствую, как медленно замедляется движение электрических импульсов в ее голове, как клетки мозга съеживаются без кислорода, как прерывается метаболизм в разных системах органов. Я знаю — она молчит, но молчит настолько пронзительно, что я слышу все, о чем она могла бы рассказать. Они не страшные — ее тайны. А грустные и печальные. Я чую, как ей горько, потому что она не успевает излить душу, ведь времени осталось совсем мало: тело холодеет, пустеет — и скоро я останусь лежать рядом с этим безжизненным сосудом совсем один. Она волнуется, она боится. А я не могу запомнить ни единого ее слова, и от этого становится тоскливо и пусто на душе. Она пытается ожить, кто-то вкалывает ей в вены странную маслянистую жидкость. И, кажется, рука теплеет, согревается. Но все это — временные меры. Процесс необратим, сердце опустело. Потому что здесь больше нечего ловить. И лишь я лежу рядом и не могу уйти, не в состоянии сдвинуться с места, руки и ноги не слушаются меня. Сплю. Она продолжает свой неясный говор. А я не запоминаю. Может, потому что ее тайны минуют разум и проникают сразу в сердце, откладываются в подсознании? "Любовь, убиваемая равнодушием и невниманием, умирает медленно, мучительно, истерично. Она - не хочет умирать и протестует. Но замыкания друг на друга постепенно рвутся. Обрываются линии электропередач, импульсы не доходят до цели. А когда убийцы любви неожиданно для себя вспоминают о ней родимой, обращают на нее свой взор, недоумевая, почему привычные нервы и стенания внезапно прекратились, они вдруг понимают, что любовь — умерла от их равнодушия. Что любовь — уже труп, который в них не нуждается. Не нуждается ни в ком. И только тому, кто не в силах уйти-убежать, чудится ее невнятное мертвое холодное бормотание..."