***

 




"AMEN"

ДВА ЛИРИКО-ДРАМАТИЧЕСКИХ
ОТСТУПЛЕНИЯ

I
Когда-то... В Хаосе Вселенной, в чертогах мировой Души нетленной
Произошел престранный разговор,
Сознание с Материей вступили в спор:
Кто есть главней, кто из кого произрастает
И кто из них Вселенский Вечный Трон возглавит.
Никто не смог разубедить другого,
И чтобы спор не вышел бестолковым,
Решили сотворить они Планетную систему,
Которая поможет разрешить дилемму.

Планету под названием Земля, решили заселить
Созданьями, которые смогли б производить
Себе подобных. Посему пришлось Творцам снабдить
Их разнополостью и научить самих творить.
Назвали этих сущностей - Людьми!
Их Чувства, Душу в тело облекли
И наградили их уменьем рассуждать,
Умением Любить, умением Страдать.
Сама ж Земля была окутана Природой,
Овеяна непредсказуемой Погодой.
Спустились к ней Вселенной сын и дочь —
Светловолосый День и черноока Ночь.

Когда ж весь Мир сей бурный сотворили,
Смотреть за ним двух Духов пригласили.
Архангел, первый, жил в Небесной синеве
И отвечал за праведность Людей на всей Земле.
Второй же, Дьявол, что на твердь Земли прорвался,
Пороки «смертных» видеть обязался.
Итогом стало бы распределенье —
Иль в небеса полет, иль в Глубь Земли паденье.
Коль человек при жизни думал о Душе,
А стало быть, Сознанье просветлял, тянулся к доброте,
Творил во благо ближних, не роптал,
Тогда б и Душу у него Архангел возвышал.
Когда ж он полностью Материи отдался,
Для тела своего комфорт создать старался,
Слыл злобным, сеял боль, ценил коварство —
Душа б спускалась в Дьяволово царство.
А по прошествии веков два спорщика б узнали,
Кто правит Балом на Вселенском Карнавале.
И если б Души «смертных» жили под землей,
Тогда б Сознание признало промах свой.

Все так и сделали. Забыв учесть одно.
Что и Смотрители уже давным-давно,
Друг с другом спорят за первостепенство
И над какой-нибудь планетою главенство.

Устала в поисках Душа Людская.
То слуги Дьявола с ней лихо заиграют,
То ангелы с небес над ней кружатся.
Душа в смятении. Не знает, с кем остаться.
Лишь Сила Воли, мысли формируя,
Дает Душе понять, судьбу какую
Она, в конце концов, определит себе —
Остаться под землей иль быть на Высоте.
Со временем во всех Мирах Вселенной
Произошел раскол в рядах Души Нетленной.
И дочери Ее и сыновья
Пустились в спор по поводу себя.
Кто есть нужней, кто есть всего Начало,
Вселенский Разум или Хаос Одичалый.
Сознание, Материя иль Воля
Идут всех впереди в Межзвездном Поле.
И только Мудрость Мировой Души Нетленной
Загадочно молчала над Вселенной.
Первопричину лишь она узнала,
Когда у Вечности в гостях бывала...

                II
И вот идут эпоха за эпохой.
Земные жители, не чувствуя подвоха,
С усердием природу покоряют,
(Материю над Духом возвышают).
И в суетности дней, Природу тормоша,
Они уже не могут не спеша
Обдумать, в чем же их предназначенье,
Всеобщность Блага не снискала уваженья
У многих из людей. В миру эпоха Власти.
А в спорах о Душе уж поутихли страсти.
Предательства, убийства, клевета. —
Людская ненависть ушла за берега
Духовной жизни, возвышая тело.
В Материю все больше, больше веры.
В плену у логики закрепощенный люд.
Не хочет думать сердцем. Как талмуд
Священный, в Разуме горит
Призыв не верить ни во что, лишь только в Быт.
Однако не на всех идет атака
Жестокого технического мрака.
Бывает, что в одной душе согретой
Взрастает колос радости и света.
Тогда Душа трепещет и поет,
Тогда Любовь готовит свой полет
И человек становится задумчиво-счастливым
От понимания того, что он единый
Со всей Вселенной. Что она вся в нем,
Что связь Людей с Божественным огнем
Есть истина, несущая Блаженство,
Что Вечность зарождает Духовенство.
И эти люди с праведной Душой
Творят Добро, несут в сердца покой
И постигают таинства Сознанья,
Приняв Души бессмертное созданье.
Так из-за нескольких творцов Добра и Света
Материя не может дать ответа,
Кому достанется престол Вселенной.
Грядет эпоха Веры откровенной...
 
МЕФИСТОФЕЛЬ И АНГЕЛ

Предчувствуя людское просветленье,
Для самого себя успокоенье,
В парадный фрак наш Дьявол нарядился
И у Архангела в палатах проявился.

Мефистофель:
— «Приветствую тебя мой брат небесный.
Давно ты не захаживал к Телесным
На Землю-Матушку. Наверно, много дел?
Иль просто видеться со мною не хотел?!
Ведь я почти победу одержал
За право быть началом всех начал
На грешнице Земле. Там правят бал
Порок и жадность...»

Ангел:
— «Не скрою, брат Подземный, я страдал
За все грехи, которые видал
Свершенными на Матушке-Земле.
Да только люди обращались и ко мне
За помощью — их Души вознести
И доброту на сердце обрести.
И многие из них ведомы мною,
И многие ведут борьбу с тобою,
С твоею паствой, требующей крови,
И этим изменяют свои доли».

Мефистофель:
— «Побойся Высших, ангел поднебесный!
Ты до сих пор считаешь спор уместным?!
Дай мне любого из приверженцев твоих
И я раскрою тайные пороки в них.
Все люди алчны, низки и жестоки,
Они готовы променять чертоги
Небесной житницы Души благословенной
На жизнь земную в роскоши надменной.
Я знаю каждый помысел Телесных,
У них любовь считается болезнью,
Они и браком могут освятиться
Лишь для услады собственных амбиций.
Они мои!!! Ведь это я учил,
Чтоб пес до той поры на месяц выл,
Пока б не понял, что в почете сила,
И волком стал, чтоб жить красиво.
Я знаю их, я ими занимался,
Пока с небес на них ты любовался.
Так что оставь свои тщедушные попытки
Мир изменить. Земля моя! В избытке!!!»

Ангел:
— «Я их прощаю, ибо нет нужды
Вслух говорить, не ведают они,
Что за любое их творенье
По смерти есть распределенье.
У каждого из них есть шанс,
Покуда не впадает в транс
Душа, покинувшая тело.
Она так робко, неумело
Выходит в траурном молчанье
На тот Порог, где покаянье
Уже не в силах ей помочь.
Там рассудительная Ночь
Творит дальнейшую судьбу:
Душа чиста — то я приму,
А ввысь невмочь подняться ей,
Она становится твоей.
Что ж, Дьявол, ставлю я на кон
Земной столь дорогой с тобой нам трон,
И если сможешь выбранную мной
Людскую Душу спрятать в свой покой,
Я буду верен слову своему
И от Земных сует я отойду».

Мефистофель:
— « Слова не мальчика, но мужа,
Как говорят земляне. Слушай,
Ты можешь избранному дать
Лишь Веру в сердце согревать.
А вот в материальный быт
Твой доступ полностью закрыт,
Готовься к сдаче полномочий.
Пройдет немного — и воочью
Увидишь: человек — застонет
И Душу на торги погонит.
А я куплю ее за грош,
Как сувенир себе, как брошь.
И вот еще: когда поймешь,
Что трон свой больше не вернешь,
Я дам тебе недельки две
Поразвлекаться на Земле.
Да, кстати, хочется взглянуть,
Кого избрал ты в тяжкий путь,
Кто понесет в Душе свой крест,
Кто выдержет Вселенский тест».
Ангел:
— « Из многих смертных, удостоенных
Нирваны,
И чтобы спор не оказался с форой явной,
Я выбрал одного с полетом в мыслях.
За ним я наблюдал и в прежних жизнях,
И в каждой новой жизни он стремился
Возвысить свою Душу. Он учился
От жизни к жизни быть добрее и светлее,
И в поисках своих он был смелее
Тех многих, кому дал ты жить безбедно.
И коих звал к себе я тщетно.
В него я верю. Он готов к победам
Сознания Души над техногенным бредом.
Взгляни! Вот он! Отчаянно живущий,
А все ж несет Любовь в сей мир гнетущий,
Страдая от невзгод и нищеты,
Которые ему подкинул ты».

Мефистофель:
— « Ах, этот, помню, подавал надежды
Еще одним стать смертным - грешным.
Помочь я был ему готов
Стать кем-нибудь из тех столпов,
Кто жизнь земную развращает
И Души праведных смущает,
Но он упрямым оказался
И потому в низах остался.
Признаться, я не очень понял
Твой выбор. Он не стал изгоем
Лишь потому, что я не видел
В нем постоянства. Я предвидел,
Что кто-нибудь из адских слуг
Объявит мне, что недосуг
Им было кем-то заниматься,
А тот стал быстро пробиваться
К вершине счастья и добра,
Даруя праведность в сердца
Таких же, как и он, людей,
Не покидающих затей
С тобой по смерти повидаться.
Я понимал, что может статься
Очередной земной конфуз,
Когда рождается Иисус
И бередит людские души...
Однако, право, недосуже
Твой выбор сравнивать с земными,
Которые святыми слыли,
Как, например, Лама Далай,
Иль Чудотворец Николай,
Иль Сергий Радонежский...
Я не вижу проблеска огня
В твоем избраннике. И дальше,
В нем есть, как минимум, две фальши:
Одна — что он, как все, тщеславен,
Другая — он совсем бесславен!!
Сломить его в теченьи дня
Мне будет проще, чем тогда,
Когда я Каину шептал,
Что Авель — крах его начал.
Я не пойму, что в смертном этом
Тебе внушает путь к победам,
Итак, в бесчестии Земля,
А ты лишаешь вдруг меня
При нашем споре интереса?
Иль ты мечтаешь мне в довесок
К бесспорно выгранной борьбе
Подсунуть каверзу извне?!
Так знай же, друг, за нашим спором
Следят Верховные Дозоры,
Погрызшиеся меж собой
На почве, что и мы с тобой:
Кто всех главней, кто правит Миром,
Кто чей слуга, кто заводила.
И от того, кто здесь сильней,
Зависит выдача ролей.
Поэтому, чтоб во Вселенной
На Троне правил Страх Надменный,
Я приложу усилья все,
Чтоб быть хозяином Земле !!!»

Ангел:
— « Ты, как всегда, спешишь, Подземный,
Всем раструбить, что выбор верный
У тех, кто ставил на тебя.
Но распыляешься ты зря.
Я с избранным не промахнусь
По той причине, что горжусь
Не только Вечными Святыми,
Но и обычными земными,
Кто познает природу сердцем,
Кто отворяет смело дверцу
К тем манускриптам под замками,
Где Души Вечных начертали
Те заповеди для земных,
Что направляют разум их
К Души своей самопознанъю,
Что открывают путь к созданью
Единства меж Душой Людской
И Высшей — Мировой Душой.
Мой избранный живет в борьбе.
Он ищет истину в себе.
А кто, как не Душа, скажи
Оберегает жизнь от Лжи,
Порока, алчности и злобы,
Преподнесенных людям, чтобы
Они искать и не пытались,
Зачем на белый свет рождались.
Да, кстати, он рожден в тот День,
Когда Сатурн набросил тень
На Землю-Матушку. Итог —
Зодиакальный Козерог Главенствует над его долей:
Он наделен упорством, волей,
И так как мать ему Земля,
Любви полна его Душа.
А это, друг мой, много значит,
Когда Любовь есть не иначе,
Как искренность в своих сужденъях
И доброта в своих твореньях.
Так что мой выбор не случаен.
Я на Земле таких встречаю
Во множестве и тем горжусь.
Спор проиграть я не боюсь...»

И вот они, подумав, вскоре,
Поставив клятвы в договоре,
Расстались...Дьявол был в смятеньи,
Когда вернулся с Вознесенья:
— «Мне не понятно, что за хитрость
Удумал Ангел в нашу бытность
Коварства, зависти и горя?!
На что рассчитывал он, споря?!
Ведь я же лично всем займусь,
Я одержим, когда я злюсь.
А зол я очень оттого,
Что не заметил у него
И тени страха за исход
Свершенной сделки?! Пустим в ход
Все наши силы, чтобы враз
Заполучить его отказ
От покровительства Земле.
Земля Моя! Главенство — Мне!!!»


Дух осознания

Как тихо стало во Вселенной.
Создатели Благословенной
Молчали каждый о своем.
Сознание, паря вдвоем
С Материей, стремило взор
К тому, кто влез в их долгий спор,
К тому, кто был всему надеждой,
К тому, кто, кутая одеждой
Свои земные телеса,
Мечтал всегда про Небеса,
Пытаясь разглядеть того,
Кто подарил ему одно
Великое, святое право —
Жить и искать, что есть начало!

И в тот момент, когда их взоры
Слились, Вселенские просторы
Шепнули Мировой Душе
О том, что Вечности уже
Давным-давно известно было —
Душа и есть ПЕРВОПРИЧИНА.
Она одна. Она во всем.
Она божественным огнем
Родила Волю, Силу, Разум,
Материю, Сознанье разом.
Она, как капелька воды:
Когда одна — польет цветы,
А стоит ей с другими слиться,
То может в море превратиться,
В единый организм, живущий
И жизнь в самом себе дающий!
И только об одном молчат
И Вечность и Душа Вселенной,
О том, что стимулом нетленным
Является для всех подряд...
Материю с Сознаньем гложет,
Как Человек свой путь проложит.
Им не дано понять одно,
Что все давно предрешено...







 

ПОЭТ
(ОН)

В лицо пахнуло теплым ветром.
Весенних запахов купаж
Творит в душе ажиотаж
По ностальгическому ретро,
Открыв весенний вернисаж.
Какое буйство ярких красок!
Какая звонкая свирель
Разносит нот хрустальных трель,
Вплетая свежесть сдобных пасок.
Какая чистая капель!
Какая благодать повсюду!
Умом природу не понять.
Лишь сердце рвется подсказать,
Благодаря какому чуду
Мы можем счастье ощущать.

Иду по улице умытой
Навстречу солнечному дню.
С улыбкой доброй и открытой
Знакомым руку подаю,
Иных приветствую, кивая,
Лукаво щурясь и смеясь.
Девчонка, мимо пробегая,
Как видно, в школу торопясь,
Остановилась, удивилась:
— « Что за чудак кивает мне?»
Потом вдруг вспомнила, смутилась,
Сорвала с головы берет.
И помахала. Рассмеялась.
И, показав мне язычок,
Уже спешить не так старалась...
Цок-цок — точеный каблучок.

А вот и местный бомжик Вася
Бутылками вовсю гремит,
Кричит по-отчеству мне: «Здрасьте!
Будь другом, рубчик одолжи».
— « Сегодня есть чем поделится,
Держи Петрович, похмелись,
Вот-вот должно кафе открыться,
Так что давай поторопись».

А вон к подъезду подъезжает
Шикарный белый «Мерседес».
Кого-то явно поджидает.
Видать, одну из тех принцесс,
Которая своей походкой
Мужчин сражает наповал.
Все отработанно и четко,
Как караульный ритуал.
Она чертовски хороша,
Но вот поет ли в ней душа
От пробудившейся природы,
От удивительной погоды,
От той капели, что звенит? —
На вряд ли. Ей комфортный быт
Давно уж заменил все чувства,
Дареные весной. Как грустно,
Что человек сумел забыть,
Что значит вдохновенным быть.

Я не о всех, конечно, нет.
Но кто мне может дать ответ
Когда и по какой причине,
Мы стали «мертвыми-живыми» ?
Когда мы веру потеряли,
На что мы Душу променяли —
На груду электронных схем,
Которые удобны тем,
Что мы все больше без движенья?!
По мне, не стоит уваженья
Искусственный букет из роз,
Который, как живой в мороз.
Ведь розы ты несешь Любимой!
И, чтоб спасти от стужи стылой,
Их кутаешь ты под пальто,
Поближе к сердцу. Где тепло
Дает цветам вторую свежесть.
А с нею и Любовь, и нежность,
И искренность в глазах твоих,
И столик в баре на двоих...

Лирический рапсод

Хотя что есть сейчас Любовь?
Отравлена людская кровь
Безжалостной рукой наживы.
В почете время грубой силы.
Схватить зубами, с мясом выдрать,
Идти по трупам стало, видно,
Приоритетом поколенья,
Девиз чей: «Самовосхваленье!!!»
Спросил соседского мальчишку:
— «Какую, ты читаешь книжку?»
Тот с гордостью: — «Роман о зоне.
Название «Воры в законе».
Вот и ответ на твой вопрос,
Кто нынче в идолы подрос —
 Козырный парень с цепью рыжей,
По моде — с совестью бесстыжей,
С умением урвать чужое
И чувством сытого покоя.
Хотя в реальности, на деле,
Гнила душонка в его теле.
В глаза посмотришь — только страх
Не вляпаться в бюджетный крах.
Валюта разных номиналов
Пришла на смену капиталов
Порядочности, доброты,
Душевной, чистой красоты.
Не интересен Достоевский.
Князь Мышкин канул в Лету резко,
А с ним и вся его Любовь.
На пьедесталы вновь и вновь
Восходят черствые сердца
С убогой мимикой лица.
Признание в Любви доходит
До фраз ненормативных вроде —
«Крутая телка», «супер тачка»,
«Дом на Канарах», «баксов пачка»…
«Сударыня, простите, если
Вопрос мой будет неуместен.
Могу ли я, в знак уваженья
И искреннего восхищенья,
Сейчас побеспокоить Вас
И ангажировать на вальс».
Попробуй я так обратиться
К понравившейся светской львице,
Меня за психа посчитают.
К тому же вальс уж не играют.

«... Мне сорок лет.
Нет бухты кораблю.
Позвольте Ваш цветок
Слезами окроплю...» - 
И Рыбников, и Вознесенский,
Создав шедевр Любви Вселенской,
Не ведали, что через время
Новонарожденное племя
Забросит классику Титанов.
К чему какой-то граф Рязанов,
Когда в кумирах, у людей
Лишь денежный накал страстей.

Не стоит портить настроенье
В такой чудесный день весенний.
Не все так плохо. Лишь Всевышний
Имеет право знать, кто лишний
В калейдоскопе ярких будней.
Лишь Он рассматривает Судьбы
Под призмой тайны сокровенной:
Какое место во Вселенной
Они займут, когда предстанут
В суде «Верховных кардиналов».


Песнь поэта

А я? Да много ль я хочу?!
Хочу Любить. И не чуть-чуть.
А так, чтоб сердце замирало,
Чтоб слов любых мне было мало
Для выражения признанья
Той, кто без разочарованья
Допустит в свой уютный сон
Мои мечты. Чтоб в унисон
Играли музыку любви
Две одинокие Души.
Хочу Любить и быть Любимым.
Хочу всегда быть лучшим, милым.
Хочу, чтоб утром провожали,
А вечером с томленьем ждали.
Хочу, чтоб темы разговоров
Не ведали границ и споров
О том, кто виноват, кто прав.
Хочу единства наших Прав.
«Утопия!» — мне кто-то скажет,
«В обыденности жизнь докажет,
Что это только у Шекспира
Любовь главенствует над миром.
В реальности все прозаично,
Все монотонно и практично».
А я все жду. Я все надеюсь,
Что в неземной любви согреюсь.
И той, с кем сердце обвенчаю,
Стихотворенье посвящаю:


«Расскажи мне про Любовь, милая,
Как встречают рассветы под ивами,
Погружаясь в дымку долинную,
Обнимаясь под трель соловьиную.

Расскажи, как в закаты вечерние,
У реки, под костерное пение,
Два влюбленные взгляда встречаются,
Две родные Души обручаются.

Как пылают сердца, словно зарево,
Как трепещут тела, страстью раненные.
Расскажи мне, что жизнь не обыденна.
Расскажи мне, что нежность чувствительна.

Отыщись поскорее та самая,
О которой мечтаю во снах своих.
Отзовись побыстрей, обними меня,
Расскажи про Любовь, милая».


Элегия
(ОНА)

Я так ждала... Я так надеялась...
Но вновь ошиблась, что доверилась.
Я думала, что ты единственный
Такой услужливый, таинственный.
Но вышло все так по-банальному...
Ведь чувству плоти тривиальному
Отдал свое ты предпочтение,
Оставив знаки уважения
В тех днях, когда просил свидания.
Когда твердил мне, что страдания
Большой любви тебя окутали.
Что без меня все так запутанно.
Что Я твой свет и вдохновение.
Что Я для жажды утоления,
Глоток воды в ладонях путника.
Что Я одна лишь буду спутником
Твоих побед, надежд и чаяний.
Что чем я дальше, тем отчаянней
Ты ищешь, как со мною встретиться...
Что ж, мне аукнулось, тебе ответится.

Не буду я желать убогости
Твоей судьбе. Живи по строгости
Творцом Небесным жизни созданной.
Ведь для тебя Душа не познана.
Ведь ты в своем ущербен мнении,
Что Эгоизм — Любви творение.
Ведь ты так беден, коль уверенный,
Что способ твой, давно проверенный,
Рисует быль в твоих мечтаниях.
Ты нищий в чувствах и желаниях.

Я вытерплю, я не заплачу.
Бог принесет и мне удачу,
Познать те таинства влюбленных,
Блаженством счастья окрыленных,
Что возвышают неизвестность,
Где правят балом нежность, честность.
Где слов любви так мало людям,
Чтоб доказать — совсем не труден
Совместный путь в Любви и Вере...
Я так нуждаюсь стать на деле
Той истинно любимой, милой,
Той самой умной и красивой,
Которую так ждет Мужчина.
Я так мечтаю быть причиной
Дуэли, пусть и современной,
В которой претендент надменный
Уступит доброму герою
Честь быть востребованным мною.
И я отдам все свои грезы,
Чтоб оградить от скучной прозы
Его. Дарованного мне
Судьбой. И вовсе не в коне
Картинно-белом подоплека...
Ведь я Духовно одинока.

Неужто сильных половина
Романтику души забыла?!
Ужель галантным быть уменье
Покрыло вечности забвенье?!
Кому когда на ум пришло,
Что время рыцарей ушло?!
Вернись, то дивное столетье,
Когда духовный буйный ветер
Захватывал, да в хоровод —
Людских страстей водоворот.

С утра все небо затянуло
Свинцовой, тяжкой пеленой.
В окошко свежестью пахнуло
И неминуемой грозой.
И воздух, накалясь озоном,
Застыл в преддверии дождя.
И сердце нежным, томным звоном
Зовет в мои мечты меня.
В мечты, где мы с тобой, обнявшись,
Закутавшись в широкий плед,
Сидим, природе чувств отдавшись.
И перламутровый рассвет
Над нами, тихо пробуждаясь,
Таит в себе предтечу Дня.
И ты, сильнее прижимаясь,
Нашептуешь: «Люблю тебя!»
И слезы счастья, мимо воли,
Мне вуалируют глаза,
И нега сладострастной боли
Отражена в моих слезах.
Какое райское забвенье,
Какая легкость, благодать...
Такие чувства и мгновенья
Готова я всю жизнь прождать.
А если этой жизни мало,
Тогда, рожденная опять,
Начну свой поиск я сначала.
Тебя должна я отыскать.


Ну вот уже спустился вечер.
Я вновь надумала себе,
Что не сегодня - завтра встречу
Того, кто предназначен мне.
И снова я пойду к подруге,
И мы отправимся в кафе,
И там уж вволю, на досуге,
Посплетничаем о Судьбе,
Такой нечестной к нам обоим.
И, заприметив паренька,
С гордыней скажем: «Не достоин.
Рука хила. Одет не так...»
Хотя, в Душе, надежда просит,
Чтоб незнакомый паренек
Свои сомнения отбросил
И, сев за столик в уголок,
На нас мечтательно воззрился.
И, музыку не торопя,
К нам подошел, и поклонился,
И танцевать повел меня,
А может быть, мою подругу...
Ведь мы сто лет знакомы с ней,
Ведь мы так преданны друг другу...
«Подруге счастья не жалей».

Все так и будет в этот вечер.
Все так, как было и вчера.
Довольствуясь с подругой встречей,
В душе — одна. Совсем одна...



Элегия встречи

«Кой черт меня занес сюда?
Вот-вот польет с небес вода
Давно собравшегося ливня.
И на душе весь день противно.
Укрыться бы от непогоды.
Застыла грусть в глазах природы.
Зашел в кафе. Отдал заказ,
Послышался негромкий джаз.
Стрельнул глазами на сидящих -
Два мужичка, под хмелем спящих.
Студенты пиво пьют у бара.
Напротив пожилая пара
Неслышно шепчется о чем-то,
Поглядывая на девчонок,
Что у окна сидят и взглядом
Находятся уж больно рядом.
Вернее, лишь одна из них».
И вдруг ОН весь внутри затих.
Поймав ее печальный взор,
ОН ощутил морей простор.
ОН уловил то дуновенье,
Что дарит Душам вдохновенье.
ОН утонул в пучине грез,
Навеянных желаньем слез.
Почувствовав в груди прилив
Блаженной неземной любви.
«Вот это встреча, я скажу!
Что делать дальше, не пойму!
Наверняка такая дива
Кому-то сердце подарила.
Поджилки судорожно трясутся.
Допить свой кофе. Развернуться.
И выйти вон, как тот воришка.
Ну надо ж, струсил, как мальчишка».


«Чего ж сидишь ты истуканом,
Потягивая из бокала?
Давай, вставай же, подойди!
Беседу с нами заведи!
Ведь я чуть не лишилась речи,
Когда глаза твои при встрече
Мне показали силу, смелость,
Расцветшую мужскую зрелость.
Уменье постигать Душою,
Уменье быть самим собою.
Чего ж ты медлишь? Иль не хват?
Иль, может, ты уже женат?
Хотя не вижу я колечка.
Раскрой же, ну, свое сердечко.
Постой!.. Не уходи!.. Ушел...
Нет! Вновь вернулся! Подошел
И смотрит прямо на меня!..»

—«Сударыня! Простите, Я
Не в силах удержать томленье,
Позвольте мне, в знак восхищенья,
Сейчас побеспокоить Вас
И ангажировать на вальс!»
— «К несчастью, вальс уж не играют.
Но если сударь пожелает
Ту музыку, что здесь слышна,
Я б предложенье приняла!»

Чудесный голос саксофона
Не хуже скрипок и тромбона.
Друг к другу робко прижимаясь,
Дыханье усмирить стараясь,
Они тихонечко кружили.
Их чувства сказку ворожили.
Их мысли, в такт, не торопясь,
Слагали песнь, уединяясь:

«Я очень тронута. Так мило,
Что Вы решились предложить
Мне этот танец. Стало быть,
Не все так грустно и уныло.
Надежду, главное, хранить.
И верить, что придет мгновенье,
Когда в один прекрасный миг
Откроет счастье свой тайник
И снизойдет благословенье.
Расправит Алый Парус Бриг,
А за штурвалом Грей любимый,
И слышится его: «Ассоль!!!»
И тонет ожиданья боль
В волнах живых. Необратимо
В морскую превращаясь соль».

«Как дивно, что я думал так же.
Хотя во мне от Грея есть
Лишь только искренность и честь,
Я верю, сердце Вам подскажет,
К какому дереву присесть.
Как хочется в своем стремленьи
Нести Вам радость и покой,
Как тень листвы в палящий зной
Дарует путнику везенье
Укрыться в зелени густой.

Я думаю, Вы долго ждали
Того, который мог бы знать,
Как нужно жизнь воспринимать.
И коль уж мы танцуем в паре,
Позвольте сердце Вам отдать».

«А не боитесь так поспешно,
А вдруг во мне дурная кровь?!»
«Сударыня! Я вновь и вновь
Ловлю себя на мысли нежной,
Что Вы и есть моя любовь.
Любовь в высоком пониманье!
Где серая, скупая лень
Не сможет бросить свою тень.
Где обоюдное желание
Рождает краски в новый день!»

«Позвольте Вам вопрос задать?
Как можно грань ту распознать,
Что, словно черно-белым цветом,
Окрасила людей запретом:
Одних — в расцветки эгоистов,
Других — в душевных альтруистов?
И первые, да и вторые
Не ведают пути иные,
Как только те, которым верят.
Границы совести, на деле,
Размыты, как в песках мираж.
У каждого свой антураж.
Одни забрались в добродетель,
Других найдешь в порочном свете.
 
А золотая середина?!
Неужто невозможно было
Создать гармонию в Душе?
Любить других и брать себе
То, что по праву заслужил?
Помог чужим — аванс держи,
Устал кому-то помогать —
Живи на том, что смог собрать».

«Но в том и дело, что запрет
Хранит в себе один секрет.
В Душе не существует грани.
Душа едина с Мирозданьем.
Нам Душу подарил Всевышний.
И от Добра Добра не ищут.
Добро творят от пониманья,
Что искреннее состраданье
Несет уют на сердце тем,
Кто угодил в порочный плен.
И даже если нищий ты,
Но на Душе растишь цветы,
На много ты счастливей тех,
Кто окунулся в тяжкий грех.
Ты просто не боишься Кары,
Не мелкой, будничной расправы,
А той, что в звездном запределье
Твое вершит распределенье.
И как бы ни был ты богат,
Какой бы ни имел ты блат,
Лишь только на закате жизни
Осознаешь, насколько лишним
 
Ты будешь с грешною душой
В Стране, где царствует покой,
Таинственный и вдохновенный,
И дышит счастьем неизменным,
Вселенским счастьем благодатным...
А посему — не будь развратным
При жизни на Земле родной.
Твори добро, дыши красой,
Не будь кощунственным и грубым...
Тогда воздастся по заслугам».

«Прости. Тебя я проверяла.
Боюсь нарваться на нахала.
Боюсь свои доверить грезы
Тому, кто сердце отморозил
Изменой, ложью и коварством.
Тому, кто гонится за царством
Надменной и животной силы.
Тому, кто мнит себя всесильным
Лишь потому, что держит Власть.
Забыв, что князем в грязь упасть
Намного лучше, чем тогда,
Когда летишь на почву зла.
Таким лишь кажется, что вверх
Они летят, как белый стерх.
На самом деле их полет —
В кошмарный страх. В водоворот
Страданий, горя и мучений...
Дай Бог им святости учений».

Давно мелодия утихла.
Лишь шелест разговоров чьих-то
Шуршит, как волны по причалу...
Они кружили и молчали.

Подруга тронула плечо
И прошептала горячо:
«Галантный ковалер, заметьте,
И мне б вниманием ответил.
Иль, может, думаешь — я хуже?..»

- «Простите, барышня. Сел в лужу.
Не хуже Вы, конечно. Нет
Подруга лучше. Весь секрет».

- «Как смеешь ты пренебрегать
Моим вниманием?! Топтать
Мой интерес к тебе и спорить?!
Ты знаешь, кто мой папа?! Стоит
Мне попросить его — и ты
В обход пойдешь за три версты
От нашего микрорайона.
На нем полковничьи погоны!»

- «Надеюсь, Ваш отец мудрее,
Чем Вы о нем сложили мненье.
И все же я Вас попрошу
Простить меня, что не хожу
С приятелем по заведеньям.
Во мне нет страсти к развлеченьям
Публичных, шумных ресторанов.
По мне, так не было б романов,
Когда б все жили по ученью:
Себя любя, плыть по теченью.

От скуки б высохла земля,
Что ж до подруги Вашей, я
Уверен, что сама Судьба
Ее мне щедро подарила.
В ней все так  ясно, чутко, мило,
Что я боюсь, уж не во сне
Она ль пригрезилася мне!»

Он повернулся к милой Леди.
Улыбкой искренней ответил
На трепетный немой вопрос
И кисть ее к губам поднес.

- «Увы, Сударыня, простите.
Но мне давно пора бежать.
Надеюсь, Вы мне позвоните.
Я буду очень сильно ждать».

Достав визитку из кармашка
И положив ее на стол,
«От козырька» отдал отмашку
И в ливень за порог ушёл...


Лжемефистолиана

За столиком в кафе тем часом
Сидели двое седовласых.
И всем со стороны казалось,
Что муж с женой, украсив старость
 
И вспомнив радость прошлых лет,
Пришли на праздничный обед.
Они так мило улыбались,
Так ворковали и шептались,
Что посторонний человек
Решил бы: «Видно, целый век
 Они прожили душа в душу».
Но если б кто-нибудь подслушал
Их разговор... На удивленье,
Придал бы разум их сомненью.

— «Ну что, Любовь подсунул мне?!»
Сказал вдруг муж своей жене.
«Найдя избраннику подругу,
Ты оказал лишь мне услугу.
Я дел амурных старый мастер.
Так накалю в их Душах страсти,
Что стоит им свершить ошибку,
Вмиг превратится в злую пытку
Вся их романтика Любви.
Я развенчаю их мечты
О силе раненного сердца
Стрелой Амура. Брошу перца
На эту рану. Вот тогда
Посмотрим, в чьих руках игра.
Я помню, спор ты проиграешь,
Если сердца не обвенчаешь
На небесах Благословеньем.
Тогда покроется забвеньем
Вся Благодетель на Земле.
И Души все придут ко мне.
А чтоб не говорить помногу,
Я подобрал себе подмогу.
Ее я быстро научу
Понять, чего я так хочу».

— «Конечно, Дьявол, ты мастак,
Когда в твоих руках простак.
Свою подмогу, я уверен,
Ты подобрал из той артели,
Кто ради денег и наживы,
Пойдет на все. Были бы живы.
Да вот избранник наш не тот.
Ты видел мыслей его ход.
И думаю, уж испугался,
Что сам на удочку попался.
Его понятье чистоты
Заслуживает похвалы.
И девочка ему под стать.
Не можешь ты предугадать,
Чем кончатся твои потуги.
А что касается подруги,
Которую ты взял в партнеры,
Так то пустые разговоры.
Гляди, как бы не сталось так,
Что попадешь ты с ней впросак».

— «Условия пари гласят,
Что если спорщики хотят,
То могут взять по два партнера.
Одним из пунктов договора
Является, что ты в дебюте
Играешь белыми. По сути,
Ты делаешь лишь первым ход.
Его ты сделал, выбрав тот,
Который прихоти твоей
Почудился других сильней.
Ты выбрал битву за Любовь.
Не захотел мараться в кровь.
В помощницы нашел девчонку,
С какой-то праведной душонкой.
Теперь ответный ход за мной.
И я разделаюсь с тобой
Тем способом, что мне по нраву.
Мой выбор сделан. Я по праву,
Могу в подмогу выбирать
Кого угодно. И давать
Свои советы, не взирая
На то, что души разлагаю.
К тому же все не так уж сложно.
Я буду очень осторожным.
Ведь самым главным для меня
Является разбить сердца
У новоиспеченной пары.
И метод мой довольно старый,
Испробованный за века.
Пущу я Зависть в ход пока.
Любуйся, как забью я кол
В родившейся Любви престол».


Элегия Марии Магдалины

«Визитка, милая визитка.
Всего семь циферок подряд,
И буквы имени отбиты.
Две буквы — ОН — в цвет янтаря.
Я не пойму, что приключилось,
Неужто это все не сон.
Конечно, я ведь так молилась,
Чтоб встретился мне только ОН.
Кого благодарить — не знаю.
Всевышнего или Судьбу?
Спасибо Всем. Спасибо Мамам,
Что дали жизнь МНЕ и ЕМУ.
Подруга, давняя подруга,
Не злись, пожалуйста, не злись,
Найдешь и ты родного друга.
Ты только к этому стремись.
Стремись, как я, и верь в удачу.
И не смотри в мои глаза,
Ведь это я от счастья плачу.
Ведь это ОН в моих слезах.
Скорей домой и к телефону,
И набирать семь цифр подряд,
И слушать голос баритонный,
От сердца вновь благодаря
Его за то, что в этот вечер
ОН не запутался в пути
И что на долгожданной встрече
Сумел меня одну найти.
Пора за столик рассчитаться...»
ОНА степенно, не спеша,
Чтобы волненью не поддаться,
Тихонько к бармену пошла.

Реалия I

У столика, что рядом с баром,
Какой-то милый старичок,
В отглаженном костюме странном,
Как бы случайно подстерег
Момент, когда одна девица
Осталась допивать свой чай.
И тут же рядом очутился.
И так же, как-то невзначай,
Сказал: «Послушайте совета.
Мне трудно Вам признаться в этом,
Но мы с женой моей, случайно,
Услышали Ваш спор печальный.
Так вот скажу Вам по секрету,
Что не найдете Вы ответа,
На тот вопрос, что гложет Вас —
Чем хуже Вы подруги в фас.
Лет шестьдесят назад, наверно,
В такой же хмурый день прескверный,
Я тоже выбрал из двоих
Ту, что казалась «из простых».
Я выбрал... Что мы понимаем,
Когда себя воспринимаем
Главой семьи. На самом деле
Главами управляют шеи.
Так вот, отвергнутая мной
Дала своей подруге бой.
Она мне быстро доказала,
Что «простоты» для жизни мало.
Отец ее был командиром.
Он подыскал для нас квартиру,
Устроил свадебный банкет.
И мы прожили много лет
В счастливом браке и богатстве.
И дело здесь не в святотатстве,
Не в ссоре близких двух подруг...
Я так стыжусь, подумав вдруг,
Что мог бы подружиться с первой,
Как оказалось — неумелой
По всем вопросам о Любви.
Она давно в могиле спит.
А мы с моей женой любимой
И до сих пор, как два счастливых,
Согретых солнцем голубка...
Так что задумайся слегка.
Тот парень сам не понимает,
Что свое счастье упускает.
Займись собой. Припрячь визитку.
А на подругину попытку
Узнать, где делся телефон,
Скажи, что парень тот смешон
И для тебя не интересен,
Вопрос подруги — неуместен.
А через месяц, невзначай,
Ты парню встречу назначай.
Сама увидишь, он поймет,
Что значит у Души полет.

Да, вот еще, моя жена
Так хочет вам двоим добра,
Что дарит для тебя колечко,
Которое мое сердечко
Скрепило много лет назад —
Мы обручились им тогда.
Не стоит нас благодарить...
Визитку важно утаить...
«Вначале семь и два ноля,
Затем? Запамятовала...
Четверка, тройка, сорок шесть?
Да нет, там двойка, помню, есть.
Сейчас припомню наизусть
Чего  это я тороплюсь?!
И как-то холодно в груди.
Визитка где?!! Стоп. Погоди.
Когда я к бармену пошла,
Она на столике была.
— «Подруга! Здесь был телефон
Который мне оставил ОН
На черненькой такой визитке?..»
— «А, тот, который больно прыткий.
Не видела я ничего.
Мне было как-то все равно,
О чем вы нежно ворковали.
К тому же ОН — нахальный малый,
Меня вдруг ни за что обидел.
Он как заранее предвидел,
Что западешь ты на него.
Таких вокруг полным-полно,
И для меня не интересны,
Они для всех давно известны.
Сначала сладко пропоют
Про страсть Любви, про встреч уют,
Про то, что ты одна на Свете,
Про то, что он за все в ответе...
И тут же липнут целовать
И недвузначно намекать,
Что уж пора бы лечь в постель...
Они так все. Ты мне поверь.
Смотри внимательно в карманах.
Ты от волненья вся дрожала
И, может, уронила где-то
Свою визитку. Может, это
Знаменье Свыше. Может быть,
Тебя хотят огородить
От новых разочарований.
К тому ж недавно убирали
Уборщицы от грязи пол.
Наверняка смели все в сор.
Ну не расстраивайся, что ты?!
Найдешь себе еще кого-то
А этот недостоин нас.
Зачем тебе «рабочий класс»?»

— «Не смей. Не смей так говорить.
Я не смогу себе простить,
Коль не увижусь больше с НИМ.
ОН стал совсем-совсем родным,
Пока мы тихо танцевали.
Он мне открыл такие дали,
Что проведенные минуты
Казались Вечностью, обдутой
Ветрами Райского творенья.
Мы словно были в Вознесенье,
Среди невиданных цветов.
С их ароматных лепестков
Нам песню пели чудо-птицы,
А чистота речной водицы
Поспорит с горным хрусталем.
Нам чудилось, что мы плывем
На алопарусном корвете.
А в добром, пламенном привете
Нам низко кланялисьАмуры,
Вовсю играли Трубадуры.
И розовый туман прибрежный
Манил к себе, поил надеждой.
Там был и дом, и муж с женой,
И ребятишки кагалой
Резвились в сочной мураве...
И так блаженно стало мне,
Что тело взныло ликованьем
И Душу посетила тайна
И ей раскрылась...Я познала
Что есть источником Начала.

А ты мне говоришь — Знаменье...
Задумайся об искупленье,
Пока не поздно. Я-то верю,
Что, дав клеймо поставить Зверю
С тремя шестерками на Душу,
Тем самым клятву я нарушу.
Обет, который мы давали,
Когда нас матери рожали.

Наш первый вздох и первый крик
И есть тот самый важный миг,
Когда, того не сознавая,
Мы клятвой небу присягали
Быть праведными. Брать в дорогу
Любовь ко Всеь. Подобно Богу,
Стремиться к Высшей Красоте,
Творить добро по всей Земле.
Уметь быть чутким. Уметь ждать.
Уметь терпеть. Уметь прощать...

Тебя прощаю я. И знаю,
Что милого я повстречаю.
Он так же думает, как Я,
А стало быть, найдет меня.
Не завтра если, то чуть позже.
Его искать Я буду тоже.
Ведь МЫ уже давно едины —
Одной Души мы половины!»

— «Ты тронулась умом подруга.
От потрясения испугом,
Что ту визитку потеряла.
Прощай. Уж поздно. Я устала...»


Элегия без нежности

«Не может быть, — подумал Дьявол, —
Неужто я кругами плавал,
Не замечая, что под боком
Заколосились ненароком
Два жизнестойких колоска?!
ОНА видала Небеса!!!
Бродила с НИМ по галереям
Садов парящих и аллеям,
Которых на Земле не сыщешь!
Я поражен! Хвала Всевышним,
Счет один-ноль стал — в пользу Неба.
Пораньше оглянуться мне бы,
Я б затравил девчонке Душу.
Но свой зарок я не нарушу,
Что дал Главенствующий Тьме.
Возникло кое-что в уме.
Как жаль, что убивать нельзя.
Архангел знал, чем взять меня:
«Не укради да не убий».
Тут больше будет размазни,
Чем настоящего азарта.
Ну что ж, другую выну карту.



Элегия слезы
(ОН)

«Не верю, что я в ней ошибся.
Хоть и прошло четыре дня
И мы не можем созвониться...
Уж не случилась ли беда?!
А может, все же я придумал,
Что наконец Любовь нашел?
Возможно, чувства обманули?
Иль чем-то ей не подошел?
А как же тот порыв сердечный,
Что устремился в небеса
И был таким же сердцем встречен?!
А как же миг «глаза в глаза»,
Когда я распознал причину,
Что страсть рождается в слезах?!
Ведь понял я, что половина
Души моей в Ее руках!!
И, как назло, кафе закрыто,
В котором я Ее узнал.
И третий день хожу открыто,
Остался лишь один квартал...
Но сотни сотен там девчонок,
Похожих внешне на Мою.
Найду Ее, даст Бог силенок, —
С собою тут же увезу.
Вчера мне адрес подсказали
Того бармена, что в кафе
Со знанием стрелял глазами
В мой угол: «Щедрый ли клиент?!»
Уж он наверняка в ответе
За завсегдатаев своих.
Вокруг него так много сплетен,
Что распознать одну из них
Не надо сложного уменья,
Мне б только чуточку везенья!»

— «Простите, Вы бармен, Сергей? —
Спросил в открывшуюся дверь. —
Мне адрес дали ваш вчера.
Мне плохо...Помощь мне нужна.
Я потерял свою надежду.
Я поступил слегка небрежно,
Когда в минувшую субботу
Не удосужился заботой
Спросить у девушки, в кафе,
Кто она, что... Так плохо мне.
Она ведь мне не позвонила.
Хотя уверен, что причина
Лежит совсем не на виду...
А в чем она, я не пойму».

Сергей, минуту колебавшись,
Сперва суровым показавшись,
Махнул рукой — мол, заходи.
— «Не знаю, что ни говори,
Но ты виновник моих бед.
Хоть неумышленно, но вред
Ты причинил своим знакомством.
На свете много вероломства,
Отец подруги в воскресенье
Закрыл вдруг наше заведенье,
Придумав дикую причину.
Уверен, дочка научила,
Что мы для всех рассадник зла.
Нашли для «отпуска козла».
Да где моя не пропадала...
Сказать по совести, сначала
Я на тебя рассержен был.
Но вспомнил, как ты говорил
Про щедрость Матушки-Судьбы.
Я так не смог бы. Может, ты
И вправду кавалер влюбленный,
Сейчас так мало окрыленных
Поистине сердечным пылом,
При нашей жизни опостылой.
И вот еще, тогда, в субботу,
Я завершил свою работу,
Как подошла ко мне старушка,
Довольно милая болтушка,
И попросила не сердиться,
Коль незнакомец обратится
Ко мне за помощью. А раньше
Я видел, как со сладкой фальшью,
Ее «столетний» муженек,
Подсел к девице, в уголок,
И что-то ей шептал поспешно.
Девица и была той грешной,
Что нам послала невезенье.
Тогда я не придал значенья
Словам старушки. А теперь
Мне даже странно, верь не верь,
Что все так лихо закрутилось...
Беда в одном. Не доводилось
Мне близко с девушкой общаться,
С которой ты сумел расстаться,
Не взяв обратный адресок.
А вот подругу, видит Бог,
Я знаю по ее папаше.
Они живут в подъезде нашем.
Тринадцатый этаж у них,
Входная дверь мощней других...
Желаю искренне удачи!
Как знать, быть может, не иначе,
Как сам Всевышний дал вам знак
Связать сердца в священный брак».


Элегия сердца

И сердце в знак благодаренья
Усилило свой стук томленья.
Всего лишь шестьдесят ступеней,
И я, пусть даже на коленях,
Но адрес выпрошу желанный.
Ведь даже хам, с душою рваной,
Имеет чуточку тепла.
Иначе жизнь зачем нужна?!
...Остался лишь один этаж...
Послышался ажиотаж
На верхней лестничной площадке...
Внутри забилось в лихорадке
Предчувствие большой беды.
Ударил в нос табачный дым
И перегар дешевой водки.
И страх в лице, довольно четкий,
У нападавшего. Прыжок
К соседней стенке, кувырок...
Успел перехватить удар...
И вдруг... Как в пустоту провал.
В затылке море зашумело.
Запенилось, побагровело.
На губы кровью пала соль.
Пронзила яростная боль.
И мрак сгустился. Звон пропал.
И в темноте я увидал
Растущий ярко-белый свет.
Как будто занялся рассвет
Среди беззвездной черной ночи.
Он приближался. Он ворочал
Клубы тошнотно-серой боли.
Он поднимал, помимо воли,
Мое израненное тело.
И я, как в детстве, неумело,
На ватных, слабеньких ногах
Пошел вперед, оставив страх
В бушующем кровавом море,
Доверившись Верховной Доле.
Душистый, ярко-белый Свет
Меня баюкал - как поэт
Рифмованной строкой сознанье.
Я ощутил воспоминанья
Всех прожитых доселе дней,
Всех чувств, творений и страстей,
Что в существе моем бурлили.
Я видел, что они хранили
Песчинки всех моих деяний,
Всех моих мыслей и мечтаний,
Какими в жизни, на Земле
Я Душу согревал себе.
И в этом мирном созерцанье
Я рассмотрел песок хрустальный
С вкраплениями черных пятен.
Их смысл мне сразу стал понятен.
Ведь это внутреннее Зло
Оставило в Душе клеймо
Моих неправедных поступков.
Не много их, но все же жутко
Осознавать, что чистота
Не безупречна...И тоска
Навеяла мольбы-прощенья
За все земные прегрешенья.
И радость охватила Душу,
Что мой песок, чем выше — суше,
Все меньше у песчинок мутность.
Хвала тебе, Людская Мудрость!
За то, что в жизни, шаг за шагом,
Даешь нам шанс — не верить страхам
Порочной, травящей Чумы.
Что просветляешь нам умы.
Неописуемо блаженно
На сердце стало, упоенном,
Росою дивных родников.
И дуновенья ветерков
Обдали сладким ароматом.
И краски теплые накатом
Стелились в шелковый атлас.
И прозвучал могучий Глас:
— «Успел ли сделать, что хотел
Ты на Земле. Иль не у дел
Ты был все время, ожидая
Подхода Жизненного Края,
Чтоб окунуться в неизвестность?!
Какие чувства у телесных
Оставил ты, придя ко мне?!
Ты был сторонником побед
Души над сытым, бренным телом?!
И был ли ты паломник Веры      
Какой-нибудь из тех, что Люди
Впускают в сердце, как ни труден
Покажется земной их путь?!
Ответь!!! И откровенным будь!!!»
 
Обелиск Веры

— «Я так надеюсь, что при жизни
Я радовал чужих и близких
Мне повстречавшихся людей.
Хочу я верить, что теперь,
Не помянут меня со злобой,
Не заклеймят позорной пробой,
А скажут тихо, про себя:
«Будь пухом для него Земля».
Хочу я думать, что на лицах
Моих друзей не будет литься
Скупая, лживая слеза.
Надеюсь, память в их сердцах
Останется приятным следом
О проведенных вместе летах,
О наших чаяньях, надеждах,
О наших буднях безмятежных.
Ведь только в серых мрачных Душах
Обычный день, как серость, скушен.
Надеюсь, что мои деянья
Для многих были от страданья
Бальзамом. Что до моей Веры,
Желаю быть тем грешным, смелым,
Кто скажет: «Я ее храню
На сердце. И благодарю
Божественное Мирозданье,
За то, что открывало Тайны
Великой Сущности во мне.
За то, что чувствую в себе
Поддержку Благородной Воли.
Что не один был в буйном поле
Людских страстей водоворотных.
Что в дни свершений поворотных
Ты, Совесть, ведала, куда,
В какие верные края,
Направить мой нелегкий путь.
Я не жалею ни чуть-чуть
О всех своих земных скитаньях.
Я знаю, что в своих мечтаньях
Стремился только к Доброте.
Не все так гладко на Земле.
И груз своих ошибок прежних
Я ведаю. Но тем прилежней
Старался жить во благо Чести.
Не нужен мне комфорт из Лести,
Готов я был и нищим быть,
Но только с Совестью дружить.
И если б кто-то, между прочим,
Спросил, какой я ВУЗ окончил,
Ему б ответил без стесненья,
Что жизнь в широком проявленьи
И есть мой главный институт.
Ее познания несут
И Мудрость, и Любовь, и Веру,
И Дух, пульсирующий смело.
Ущербен, кто без сожаленья
Уходит за Порог забвенья.
Для всех свершений Жизни мало.
Но что Судьба предначертала,
Того не в силах изменить.
О, Голос! Я хочу просить
Тебя за близких мне людей.
Любви своей не пожалей
Для них. Они ведь так ранимы,
Они по-своему красивы,
А вместе, что Твои Сады.
Их Души искренне чисты.
И не забудь, прошу Тебя,
Одной девчонке счастья дать.
Ее почти что я нашел,
Но семь ступеней не дошел,
Чтобы узнать — где адрес той,
Кто мне подарена Судьбой».


Не прощаясь
(Элегическое)

Туман. Вокруг один туман.
Как будто тягостный дурман
Окутал голову мою.
 Где я? Никак не разберу.
Не помню, что со мной случилось.
Лишь кажется, что что-то снилось,
Какой-то голос, вверх ступени...
И почему на самом деле
Не в силах я пошевелиться.
Вокруг мелькают чьи-то лица.
Алеет красный крест на белом.
Девчонка робко, неумело
Присела надо мной в тревоге.
В колготках пухленькие ноги
Уперлись в скользкую ступеньку
От крови. Память помаленьку
Вскрывает четкие картины:
Кафе... Танцую танец дивный...
Любовь!!! Конечно. Я искал...
 ЕЕ... Которой обещал
Отдать себя всего, до грамма...
А-а-а... Больно, очень больно... Мама!!!

Опять очнулся. Но сейчас
Я помню каждый прошлый час.
Я помню, как меня несли.
Как в «скорой помощи» везли.
Как уложили на кровать.
Как боль смогла меня сковать,
А вместе с ней и тихий ужас,
Что сколько ни пытался, тужась,
Пошевелить хотя б рукой,
Я в теле чувствовал покой —
Покой зловещий, постоянный.
Как будто я весь деревянный.
Не стоит панику впускать.
Она ведь сможет заковать
Не только тело, но и Душу.
А вот тогда обет нарушу,
Который Воле своей дал.
«Не падать Духом», — обещал.


Глаза. Знакомые глаза.
В горючих, траурных слезах.
Следят за пульсом на экранах.
Конечно, это моя мама.
Она одна почует ночью,
Что помощь требуется срочно
Родному чаду. Прилетит.
И успокоит и приспит.
И так по-доброму обнимет,
Что страхи как рукою снимет.
И боль мою всегда разделит.
От холода меня согреет.
И все поймет. И все простит.
И Душу Верой напоит.
Родные мамины сединки.
Готов я с них сдувать пылинки,
Лишь бы не плакала она.
Как жаль, что поздно иногда
Приходит это пониманье.
Как жаль, что мы несем страданья,
Боль в материнские сердца.
Что выражение лица
Мы часто без улыбки видим.
Что, как они, мы не предвидим
Ошибки, сделанные в спешке.
Что часто кривимся в усмешке,
Считая их глупее нас.
Как грустно, что в свободный час
Мы забываем созвониться
И в их здоровье убедиться.
Как тяжко будет нам тогда,
Когда взлетят на небеса
Их светлые родные Души.
Простите нас, что редко служим
Для вашего успокоенья.
Кто, как не Вы, — наш путь к спасенью.

Лирическое отступление

Из всех средств связи, в жизнь внедренных,
Быстрейшею из окрыленных,
Увы, является молва.
Она, как миф, окружена
Секретом, истиной и сплетней.
Она рождается последней
Средь шумных будничных сенсаций,
Но темп ее распространяться
Имеет фору надо всеми.
Она стремительна, как Время.
Она капризна и жестока,
Она хитра и многоока,
Она умеет дать надежду,
И тут же бросить в пропасть, между
Терзаниями и мольбой.
Она, как длительный запой,
Дарует радость, пока пьешь,
А бросил пить и не поймешь,
Чему ты верил в самом деле.
Она всех держит на пределе,
Даруя пищу к разговорам.
Мы преданы ее законам.
Мы свято верим ее сказкам,
Не удосужась понапрасну
Проверить, истинны ли слухи.
Зачем нам лишние потуги,
Когда Молва приносит в Мир
Злорадный, недоступный пир.

И чем сильней опроверженья,
Тем больше веры, уваженья
Снискает для себя она —
Людская гордая Молва...

С утра в проснувшейся округе
Поплыли призрачные слухи:
«Убили парня молодого.
Убили дерзко, хладнокровно.
Он не из наших местных. Он
Искал кого-то. Был влюблен
В одну из нашенских девиц.
Он был одной из важных «птиц»,
Кто счастье здесь свое нашел,
Но так к нему и не дошел.
Бандитов мерзких задержал,
То ли майор, то ль генерал,
А может быть, и наш полковник.
Не дочери ль его поклонник
Несчастной жертвой оказался?
Один из пленников признался,
Что искусился алкоголем,
Поставленным девицей стройной,
Но внешность той не опознал,
Так как похмельем он страдал...»


Элегия скорби
(ОНА)

Я вздрогнула, услышав новость.
Я ощутила в сердце робость
И тошнотворную волну,
Предвестницу, что я тону.
Тону в пучине тьмы и горя.
Барахтаюсь в кровавом море,
А выбраться не в состояньи.
На Душу ринулось страданье.
Я вспомнила, как в прошлый вечер,
Мечтая о скорейшей встрече,
С моим Любимым, я как знала,
Что вечер тот — конец начала.
В какой-то миг я испугалась,
Чего — не ясно. Разрыдалась.
И ощутила пустоту.
И одиночество вокруг.
И в сердце крик от провиденья...
Дай, Господи, мне озаренья
Понять, что сталось с моим милым.
Дай мне терпенья. Дай мне силы
Найти избранника скорей.
Дай свет небесных фонарей,
Которые в кромешной тьме
Укажут путь желанный мне.
Пойду подругу умолять
Мне все по чести рассказать.
И про визитку, и про ссору,
И про людские разговоры,
Что якобы ее отец
Поймал убийцу. Он, мол, спец.
Я упрошу ее, надеюсь,
Сказать мне правду. Я доверюсь
Ее рассказу и Судьбе.
Что есть, то есть. Мой Дух во мне.


— «Подруга милая моя,
Скажи мне, правду не тая,
Что приключилось прошлым днем?
Ведь мы с тобой давно вдвоем.
Ведь мы переживали вместе
Победы, промахи... Иль в лести
Дружила ты со мной все годы?
Ведь ты не злая от природы.
Ведь я так верила тебе,
Спаси меня! Так плохо мне!»

— «Вновь во все тяжкие пустилась.
Ты словно разума лишилась
С того губительного дня.
Прошу. Послушайся меня.
Мне твой герой неинтересен.
Наш мир настолько мал и тесен,
Что повстречаешься ты с ним.
Или с каким-нибудь другим
Чудесным парнем. И забудешь
Все свои муки. И пребудешь
Опять в прекрасном настроенье.
Что до вчерашних приключений,
Так этих драк и сплошь, и рядом.
Отец отделался разрядом
Из газового револьвера,
Чтоб присмирить двух изуверов,
Которые из-за бутылки
Огрели друга по затылку.
Да так, что кровь рекой алела.
Но пьяным море по колено.
Врачи со «скорой» говорили,
Что рану чем-то там промыли —
И жив-здоров наш «убиенный».
А что касается двух пленных,
Так их давно уж отпустили...
Соседи, видно, слух пустили,
Что тут поймали террористов.
Мир скучен без таких артистов,
Как те соседи. На поверку,
Как видишь, плаваем мы мелко.
Простая бытовая драка.
Глаза так велики у страха.
Давай забудем нашу ссору.
Мне только что звонил знакомый
И приглашал на вечеринку.
Пойдем со мной. Сними грустинку
Со своего лица, подруга.
Ведь мы так преданны друг другу
Уж столько лет. Ведь ты же знаешь,
Что если ты сейчас страдаешь,
То я страдаю за двоих.
Прочти тепло в глазах моих.
Поехали тоску развеем.
Ты там согреешься. Скорее
Там выйдешь из своей печали.
Мне знатный вечер обещали...»






Реалия II

Шикарная евроквартира
Жила движеньем и кутила.
Повсюду звон фужеров стройных,
Повсюду лоск людей довольных.
В клубах от дыма сигарет
Ароматический букет
Парфюма мерно растекался.
Кто спорил с кем-то, кто смеялся,
Какой-то парень без стесненья
Ласкал девчонку на коленях.
Везде сновал чужой народ.
Подругу сразу в оборот
Взял полный низенький брюнет.
Он ей ответил на привет
И потащил за барный столик.
Разбавил горьким джином тоник.
И стал с запалом щебетать...
«Идиллия». Что тут сказать.
— «Вы новенькая?!» — вдруг раздалось
Над моим ухом. Оказалось,
Что сзади, чуть прильнув к стене,
Стоял блондин. И на манер
Солидного киногероя
Держал в руке букет магнолий.
Цветы стелили запах нежный.
Блондин с поклоном, чуть небрежно,
Мне протянул шедевр природы.
Таких цветов так, мимоходом,
Не сыщешь в наших магазинах.
Как они девственно красивы.
— «Вы кто? — спросила я, смущаясь. —
Подруга мне пообещала,
Что будет щедрый вечер. Но
Не думала я, чтоб кино
Вдруг заходило в быт реальный.
Цветы прекрасны!!! Мир печальный
Раскрашивает красота.
Я очень благодарна Вам».

— «Ну что Вы, барышня, не стоит.
Ведь я могу себе позволить
Дарить роскошные цветы.
Я так богат, что мне, увы,
Купить какой-нибудь алмаз —
Простой пустяк. Я хоть сейчас
Устрою Ваш любой запрос.
Все это блажь. Другой вопрос
Меня поистине терзает:
Какое чувство испытает
Тот, кого шиком одарю?
Начнет мне льстить? «Благодарю»
Мне скажет? А внутри
От зависти и бедноты
Забудет, что есть благодетель?
Иль скромно, честно мне ответит,
Что за богатые подарки
Он не готов идти за рамки
Своей морали, тех устоев,
Которыми он мир свой строит?
И первый и второй ответ
Я принимаю. И во вред
Не поступлю я ни за что.
За соболиное манто,
За виллу на лазурном пляже
Отдай мне тело. Может, даже
Ты влюбишься в меня потом.
Я буду ласковым котом,
Но со своей колодой карт:
В году один лишь месяц — март!
Но если ты одна из тех,
Кто ищет сладостных утех
С одним-единственным, любимым,
И трудность дней неотвратимых
Твою любовь лишь закаляет,
И жажду к счастью наполняет, —
Тому я поклониться рад.
Любовь не ведает преград
В стране, застылой в мертвый лед.
Любовь подарит Вам полет.
Я лишь хозяин своей жизни.
И я приветствую все мысли,
Которые несут мне кайф.
Ну что? Не бойся. Выбирай...»

— «Вы циник. Мне Вас очень жаль.
Идите дальше в свою даль,
Просчитанную наперед.
Вам не понять, как Жизнь поет.
Спасибо Вам за прямоту.
Признаться, рада я, что тут
Вдруг очутилась. Я вновь слышу,
Как сердце избранного дышит.

Теперь где ОН я точно знаю.
Цветы с собой я забираю,
Они у Вас к утру умрут.
А я их светом напою».

Тук, тук — стучит сердечко в такт
Моим шагам. Развеян мрак.
Я слышу голос впереди.
Твой нежный голос. Потерпи.
Я знаю, что меня Ты ждешь.
Я знаю, что подруги ложь
Нас разлучила. Не надолго.
Я чувствую, как боль иголкой
Вонзилась в раненое тело.
Терпи, любимый. Ты ведь смелый.
А я приду и утолю
Твой стон. Я Господа молю,
Чтоб Он послал тебе удачу.
Я вся с тобой. И я не плачу.
Я верю в щедрую Судьбу.
Дождись, мой милый. Я иду.


Элегия надрыва


Тук-тук. Тик-так.
Сердца — звук. Время — шаг.
Мне б в ночь. Мне б прочь.
Забери! Господи!
Я искал. Я устал.
Не дошел. В мрак ушел.
Боль — зла. Я знал.
Где свет? Дай ответ.
Как жить? Как любить?
Когда все лгут тебе.
Ответь. Подскажи.
Дай сил. Удружи.
Унеси мою боль
Из Души. Вытри соль
С глаз моих. Чтоб затих
Сердца крик. Чтоб тупик
Дал мне ход. Чтоб поход
Мой в народ
Был без дьявольских сил.
Чтобы всем все простил.
Чтобы вновь отыскал
Свой любовный кристалл.

Псалом элегический

В глаза ударил солнца луч.
На небе, из-за черных туч
Мигнул кусочек синевы.
Прошел сезон ночной грозы.
И в сердце поселилась ясность.
Ног, рук не чувствую — то частность,
А в общем, на Душе легко.
Я знал, что где-то высоко
Живет в блаженном рае стимул,
Который непоколебимо
Влечет к себе людские грезы.
Взывает к Свету мерзлой розы
Инстинкт. Который оживляет
Все лепестки ее. И дарит
Уменье быть ей всех красивей
Душой и телом. Быть ранимей
Всех красочных живых цветов.
И тут же смелостью шипов
Уметь себе построить ров
От гнусных помыслов врагов.
О, Господи! Дай мне познанья,
Которые помогут тайно
Мне сделать то, что я могу.
Дай мужества, Тебя прошу,
Мне пересилить свой удел,
Того, что делать я не смел.
Дай мудрости, чтоб я мог знать,
Как действия распознавать.
Я верую, что Сила Воли
Поможет выйти из покоя
Стерильной, словно снег, палаты.
Я верую, что мне оплатой
За боль, за то, что покалечен,
Наступит радостная встреча
С моей единственной желанной,
С моей судьбою долгожданной.
Я ведаю, что в сувенир
ОНА несет мне эликсир
Божественного возрожденья.
Лекарство для выздоровленья
С коротким именем — Любовь.
Взыграет в венах моих кровь,
И я проснусь от злого сна.
И неземная красота
Окутает две половинки,
Трепещущие две кровинки...



Элегия нежности

Открылась дверь моей палаты.
Сверкая белизной халата,
Зашла дежурная сестра.
Склонилась. Прядь подобрала
Пушистых, пахнущих волос.
И на прочитанный вопрос
В моих глазах сказала нежно:
— «К Вам посетитель. Просит спешно
Позволить Вас сейчас проведать.
Врач, к счастью, отошел обедать.
И хоть он строго приказал
Покинуть ожиданья зал
Той девушке, что к Вам пришла,
В ее прошеньях я нашла
Любовь, страданье и печаль
И слез терзающих вуаль.
И если Вы на то согласны,
Я проведу ее негласно,
На пять минут к Вам пообщаться.
Но Вас прошу не волноваться.
Вы очень слабы. Не дай Бог,
Вы вновь уйдете «за Порог...»
Я молча ей кивнул. Согласен.
А сердце в страстном, в белом вальсе
Захороводило внутри.
ОНА пришла!!! Все позади.

Все мои муки и стенанья.
Теперь всему есть оправданье —
И лжи, и боли, и обиде.
ОНА пришла. Я это видел.
В своих полетах в высоту...
И в дверь послышалось: тук-тук...
Она открылась... Я заплакал...
Запутавшись в полах халата,
В руках косынку теребя,
ОНА стояла, вся дрожа.
В глазах слезинки заблестели.
Она присела у постели.
Прижалась. Нежно обняла.
И слез сдержать уж не смогла.
Ущербен, кто не испытал
Любовный, яркий Карнавал.
Всего каких-то пять минут,
А кажется, что Вечность тут
Оставила свой пестрый след.
Пропал в ночи безумный бред
Всех мыслей грязных, вверив НАМ
В сердцах построить чистый храм
Амурной утренней Богини.
Взрастает дерево в пустыне,
Когда Любовь польет росток.
И Солнце озарит восток
Своим таинственным сияньем.
Любви подвластно Мирозданье.
— «Мой милый, нет таких наречий,
Которые опишут встречу.
Что нам дарована Судьбой.
Ты — мой хранитель. Ангел мой.
Ты — быль несбыточных желаний.
Ты — ворожитель от страданий.
Ты — моя Жизнь. Ты мой герой.
Дано мне небом быть с тобой.
Я так молилась. Так ждала.
Я знаю — Я твоя Жена,
Благословенная Всевышним.
Не можешь быть ты третьим лишним
В той сказке, где я очутилась.
И что б с тобою ни случилось,
Знай! Я — твое везенье.
Не сможешь видеть — буду зреньем,
Не сможешь слышать — подарю
Тебе фантазию свою.
А если станешь без движенья,
Я всюду буду, без стесненья,
Твоим влюбленным, сильным гидом.
Я выстрою обитель, с видом
На все земные чудеса.
А высоко на небесах,
Я для тебя зажгу звезду.
Ты только знай, что я умру,
Коль вздумаешь меня покинуть.
Живи. Борись. Не смей застынуть
В холодном сумрачном забвенье.
Тебе даю свое стремленье
К святому солнечному дню.
Тебя Люблю! Люблю! Люблю!»


Элегия времени

О Время! Как Ты быстротечно.
Вначале длишься бесконечно,
И тут же всем напоминаешь,
Что вышло все. Ты заставляешь
Просить тебя побыть немного.
Присесть на миг перед дорогой,
Ускорить приближенье встречи.
Стать у свидания предтечей.
Ты маешься при ожиданье,
А в праздник, словно в назиданье,
Несешься, как ретивый конь.
Нам не угнаться за тобой,
Когда взрослеем и седеем.
Мы иногда промолвить смеем,
Что времени хоть отбавляй.
А ты нагрянешь невзначай
И скажешь: «Я уже пришло...
Пора в дорогу. Уж прошло
Так много лет, как ты живешь...»
И за собою поведешь,
В неведомую нам дорогу...
Но дай пожить еще немного...

ПОДРУГА

Уже который час стою,
И жду, когда ЕГО увижу.
И сердцу все приказ даю,
Что я не выгляжу бесстыжей.
Ведь я за счастие борюсь,
Хоть и «по трупам» прошагала.
Ведь я любимой быть стремлюсь.
Не может быть, чтоб сердце лгало.
Не может быть, чтоб я сама
ЕГО сознаньем не хотела,
Ведь я зарок себе дала:
И Душу взять ЕГО, и тело.
И все-таки скажи себе,
Что чувство зависти и злобы
Забило кол в твоей судьбе, —
Оттуда все попытки, пробы
Своей подруге доказать,
Что я важней ЕЕ, красивей,
Что ОН не может отказать
Мне в своих чувствах. Бог всесильный,
Неужто знал Ты наперед,
Что все мои потуги тщетны?
Неужто Ты сумел в обход
Пустить соперницу, заветный?!
Ужель игра с самой Судьбой
Предрешена в самих истоках?!
Так знай же, коль ты так со мной,
То не гневись, что я жестока.
Я своего добьюсь, будь что.
Я докажу, что правят балом
Не Свет, не Счастье, не Добро,
А страх, расчет и звон металла,
Презренного до желтизны.
Я покажу своей подруге —
Не всемогущ мой Бог и Ты.
Застонет враг мой. По заслуге.
А ОН мне враг. Я поняла.
ЕГО Люблю за то, что гордый,
За то, что не влюблен в меня,
Что он чужой, что непокорный.
Люблю ЕГО?! А может, нет?!
А может, я лишь ненавижу,
И буду счастлива в ответ,
Когда ЕГО пред НЕЙ унижу?!
А если ОН и здесь взойдет
На пьедестал духовной чести?
ЕГО вся злость моя убьет.
Не дам я ИМ остаться вместе.

— «Вы с посещением больного?» —
К ней обратилась медсестра. —
Вам времени до полвторого.
И Вас предупредить должна,
Чтоб никаких душевных встрясок,
Больного нужно поберечь.
Всем: от иронии до ласок —
Необходимо пренебречь».
Ну что ж, и полчаса мне хватит,
Чтоб выведать всю его суть.
Держись, больной! Ведет к расплате
Твой непоколебимый путь...

Лежит, как сделан из гранита.
Лежит и смотрит на меня,
И дверь в его нутро закрыта,
Таких, как ОН, любить нельзя,
Ведь ОН заранее все знает:
Все мои мысли, каждый шаг,
ОН по глазам моим читает,
Что я не друг ему. Я — враг.

— «Спасибо, что пришли! — Спокойно
ОН прошептал. — Ведь знаю я,
Что Вашей чести недостоин.
И знаю, что на мне вина
За нанесенную обиду
В тот роковой для всех нас день.
Я как-то выпустил из виду,
Что Вы, закутанная в тень
Своих же мрачных предрассудков.
Вы — как заблудшее дитя.
Вам бы совет сторонний чуткий,
Но Вас учили, не спрося
О Ваших чувствах, Ваших грезах,
О Вашей трепетной Душе.
Вас научили жить в морозах,
А надо было бы в тепле.
Ведь Вы внутри великодушны,
Ведь Вы умеете любить.
Но Вы упрямы, непослушны,
Вы жаждете всех выше быть.
Тому опять же есть причина:
Вам не встречался на пути
Тот Ваш единственный мужчина,
Который смог бы пронести
Для Вас хоть искорку надежды.
Который смог бы Вам сказать,
Что недостойны вас невежды,
Что Вы умеете летать,
Что Вы с рождения воспеты
Природы красочной строфой,
Что Вы в лучах Любви согреты.
Любви высокой. Неземной.
И видите — моя вина,
Что я, имея эти знанья,
Посмел Вас оскорбить тогда.
Прошу принять мои терзанья».

Кап, кап — одна слеза, другая.
Как смеет ОН так говорить?!
Откуда про меня все знает?!
Не должен ОН на свете жить,
Чтоб никому не смог открыться
Про мою сущность, мою боль.
Я гордая, как лед, царица.
А что в Душе — то тлен, то соль.
- «Тебя люблю и ненавижу!!!
Тебе готова быть рабой,
И в то же время, сердцем вижу,
Погибну, будучи с тобой.
Погибну той, кем уже стала,
И вновь восстану, сбросив спесь.
Но я от перемен устала,
Хочу остаться той, что есть.
Свой Дух и Ты не переменишь,
Чтоб вровень стать и быть со мной,
Ты падать в бездну не посмеешь
Хотя бы ради ТОЙ, другой.
Отсюда просится идея:
ТЕБЯ хотела я Казнить,
Но будет для ТЕБЯ страшнее,
Коль я смогу ЕЕ убить.
Тогда и ТЫ возненавидишь.
Тогда и ТЫ все проклянешь.
И Боль, и Страх, и Смрад увидишь.
И на коленях приползешь
Ко мне. А может, даже раньше —
С мольбой не отравлять ЕЕ...
Я не могу терзаться дальше.
Чего хочу — то все мое...»


Элегия Бытия

Волна окутала сознанье.
Опять кровавая волна.
Накрыла пеленой печальной.
Схватила крепко. Понесла.
Отчаяньем, тревогой горькой
Запенилась в моей груди.
Но сердце простучало бойко:
Не бойся. Свет ведь впереди.
И верно, в каверзной пучине
Зарделся яркий огонек.
Боль по неведомой причине
Иссякла. Легкий холодок
Пахнул в измученное тело,
Заароматилась ваниль,
А огонек так быстро, смело
Все разрастался ввысь и вширь.
И светом солнечным вонзился
В мою израненную плоть.
И я от неги прослезился
И смог сомненья побороть,
Что Землю больше не увижу,
Что не прижму к своей груди
Ее траву. Что не услышу,
Как птицы звонко, поутру,
Свистят чудесные рулады.
Я понял, что Душа моя
Стремится вверх, через преграды,
Чтоб стать частичкой БЫТИЯ.
Я вновь услышал над собою
Волнительный, пленящий Глас:
— «Твое Я сердце успокою.
Пришел ко МНЕ ты в этот раз
От переполнившей тревоги,
Что льется скорбью через край.
Открою Я тебе чертоги.
Давай же, Сын мой, вопрошай».

— «Скажи мне, Голос Всемогущий,
За что Ты, Людям жизнь дающий,
Несешь страданья в их сердца.
За что, терзаешь без конца
Их неокрепнувшие Души.
Дай им кусочек Райской Суши.
Дай Людям вволю хлеба, мяса,
Одежду, кров, вина с запасом...»
— «Подарки в пользу им не станут.
По всей Земле Вожди восстанут.
И к слабым сильные придут,
И подаянья отберут».
— «Тогда Ты вразуми жестоких.
Сотри с Души у них пороки...»
— «Жестокость — это Сила та же.
Утратив Силу, жизнь подскажет
Пути к все той же перемене —
Жестокого жестокий сменит».
— «Тогда Ты накажи тиранов,
Чтоб сильным неповадно стало
Незащищенных обижать...»
— «Не в пользу. Следует признать,
Что Люди слабыми родятся.
И к Власти могут лишь пробраться,
Когда в их обществе, на деле,
Нет тех, кто родился их сильнее.
Жестоких сильных наказать —
Другим жестоким место дать,
Тем, кто из слабых посильней.
Придется всех карать. Поверь,
Не для того им стоит жить,
Чтоб в вечной Каре после быть».
— «Дай им всего, чего хотят.
И научи, как тех котят,
Что грабить — тщетные попытки.
У всех все есть. Всего в избытке...»
— «Когда получат все всё даром,
То к жизни вкус сгорит пожаром.
А без работы — чем заняться?!
Все Люди станут превращаться
В откормленный домашний скот.
И стану я из года в год
Их и кормить и одевать...
Об этом хочешь ты мечтать?!»
— «А Ты все сразу не давай.
Ты постепенно наделяй...»
— «Зачем здесь Я? Они и сами
Возьмут, что нужно им, с веками».
— «Тогда Ты сотвори, чтоб Люд
Любил лишь знания и труд.
Чтоб то был смысл их бытия...»
— «Глупец! Земли История
Хранит в себе науку Веры.
Ошибки прошлого. Примеры,
На коих учит Жизнь Земных.
Отняв Историю у них,
Сотру из памяти Планеты
Все заповедные Секреты».
— «Тогда ответь мне, для чего
Меня Ты создал?! Для кого
Стараюсь я добро творить?!
С кем о Душе мне говорить,
Когда в умах людишек серых
Присутствует не пламень Веры,
А тяга к зависти и лжи,
Желанье в черствости прожить,
В бесчестии и вероломстве,
Желанье вырастить потомство,
Не хуже от самих себя...
Куда же катится Земля
При столь ущербных интересах?!!
Так, может, вправду грозным прессом
Всю нечисть в землю закатать?!
И с новой строчкой жизнь начать?!»
— «Ты послан, Человек, на Землю
С Великой, Незабвенной Целью.
Ты призван помогать поверить,
Что невозможно Жизнь примерить
Одной лишь бытовой изнанкой.
Что тяга к злобе, как водянка,
Болит и пухнет до тех пор,
Пока не сделаешь прокол.
Тогда она начнет спухать,
И боль помалу утихать
Начнет, суля выздоровленье,
И приоткроет дверь спасенья
Душа. И чувства заиграют.
И человек тогда познает
Не только скуки коридоры,
Но и Духовные просторы.
Ты понял?! Послан помогать!!!
А уж совсем не утолять
Свой гнев, пусть он и справедлив.
Коль Духом слаб, то уходи.
Тебе казалось страшным самым
Чувство бессилия? Неправым
Для всех боялся ты казаться?
Людское свойство — ошибаться!!!
Куда страшнее — в грязь втоптать
Свой Дух, свой облик потерять,
Запачкать неотмывно Душу.
Ожесточиться. Честь нарушить.
Учись идти, не оступаясь,
По острию ножа. Качаясь
То в правый бок, то в левый бок.
Но четко исполнять Зарок,
Тобою данный при рожденье, —
Дарить всем ближним Вдохновенье!!!
Ты не один! Таких вас море
В бушующем людском просторе.
Взгляни — ведь даже звезд пылинки
Мерцают, как добра искринки».


Элегия откровения

И я увидел, как в ночи
Сверкающие светлячки
Несутся с пламенным азартом.
Их сотни сотен! Миллиарды!!
Они творят Священный Мост,
Как мириады ярких звезд,
Между заблудшими сердцами
И Вознесенными Дворцами.
И я затрепетал, сияя,
Свет огоньков в себя вбирая,
И я увидел самый яркий,
Переливающийся, жаркий,
Такой родной мне огонек,
Мой нежный, страстный светлячок,
Мою вторую половинку.
Кечу к тебе, моя кровинка.

Хлоп-хлоп ресницами спросонья,
Какой чудесный, дивный сон.
Как рвется тело на раздолье,
Как кружит в сердце вальс-бостон.
Попробовал пошевелиться
И столько силы ощутил,
Что с Голиафом мог сразиться
И несомненно б победил.
Который час? В окне сереет,
Знать, где-то около пяти.
Спешить. Скорее же, скорее,
Чтобы объятья ощутить.
Объятья, что мне всех дороже,
Объятья счастья и любви.
Мы с НЕЙ духовно так похожи...
Хочу в ЕЕ объятьях быть.
Второй этаж — то не преграда,
Пижама синяя — и что ж,
Домой! Как будет мама рада.
Уймись, волнующая дрожь.

Оделся. Начисто побрился.
Ну, что ж ты, мама, слезки льешь,
Ты видишь?! Я же возродился!!!
Меня так просто не возьмешь!
И вновь тринадцатый этаж.
И вновь семь роковых ступеней.
И вновь в Душе ажиотаж.
На этот раз от вдохновенья.
 
«СЕМЬ ДАРОВ»

Семь роковых ступеней. Шаг -
АЗМ ЕСМЬ сам БОГ, во мне Всевышний.
Второй - мой Бог мне будет враг,
Коль сотворю кумиров пришлых.
На третий шаг - не возревнуй
О Господе, как всуе грешный.
В четвертом шаге - чти, целуй
Отца и мать своих сердешных.
На шаге пятом - не убий.
Не укради добра чужого.
В шестом шагу - прошу, не лги.
Вранье рождается от злого.
Седьмой, последний шаг гласит -
Умей не возжелать у друга
Его доход, его тайник,
Не возжелай его супругу...
Лишь семь ступеней –
Раз, два...семь.
Все просто, лишь уверуй в Силу.
Не хочешь спрятать в Душу тень,
Шагай ступенями по Миру.


Реалия III


Вот дверь могучая, резная.
Звоню, пока не слышу брань:
— «Кого несет нужда шальная?!
Что за трезвон в такую рань?!»
Дверь отворилась. На пороге
Стоит лысеющий мужик:
Глаза его, горя в тревоге,
Вдруг засияли в тот же миг:
— «Дружище!!! Ты живой-здоровый!!
Я так доволен. Заходи...
Мне до сих пор тот след багровый
В кошмарах грезится ночных.
Ведь рана на твоем затылке,
Отчасти по моей вине.
Тот, кто продался за бутылку,
Все рассказал об этом мне.
Как им грозила. Мной пугала.
Как напоила их под ночь...
Она потом вину признала.
Ты, брат, прости. Она же дочь.
Поэтому я все устроил,
Как будто пьяный был дебош.
Твоих пощад я не достоин,
Дешевый я, как медный грош.
Я дочь к родне вчера отправил.
Она поведала, как ты,
Просив прощения, заставил
Пересмотреть ее мечты.
Она все поняла, я знаю.
Она в душе не так плоха.
Она сказала: «Я страдаю
Из-за свершенного греха».
Она оставила в конверте
Тебе прощальное письмо.
Она сказала: «ОН бессмертен.
ЕМУ познание дано».
Прости ее грехи. Коль сможешь.
Прости от сердца, от Себя.
Быть может, этим ей поможешь
Избегнуть адского огня».

— «Я очень рад, что все минуло.
Ее душой давно простил.
Я верю, ей Судьба вернула
Ее святой ориентир».


Письмо

«Я так опешила, признаться,
Когда прощенья ты просил.
Я так боялась разрыдаться,
Когда ты суть мою раскрыл,
Что злость, и ревность, и обида
Заполонили разум мой.
Я захотела, хоть для вида,
В тот миг расправиться с тобой.
Я так корю себя за низость.
Я так устала ложью жить.
Мой скверный нрав, моя бесстыжесть
Пытались Правду загасить.
А правда в том, что я без Бога.
Я Бога черту продала.
Колечко, в три девятки проба,
Мне затуманило глаза.
Я только позже догадалась —
Кольцо несчастье принесло.

Я с пробой сильно обозналась,
На нем с шестерками число.
Прости меня. Прости с любовью.
Я каюсь. Небесам молюсь,
Чтоб дали шанс, пусть даже кровью,
Мне смыть с Души позорный груз.
За ВАС же, искренно влюбленных,
Молюсь я тоже без конца.
ВАС на дорогу просветленных
Направит Бог из-под венца».

Внизу стояли подпись, дата
И несколько желанных строк:
Тот адрес. Та ЕГО отрада.
ЕГО «Таинственный Порог».


Элегия Любви


ОН очень сильно волновался,
Когда к порогу подходил
ЕЕквартиры. ОН старался
Запомнить то, что заучил —
Слова, которые ЕЙ скажет,
Как трепетно прижмет к груди...
Чудак! Судьба сама подскажет,
Как точки ставятся над і.
На стук послышалось движенье.
Щелчок...
И поворот ключа...
Дверь настежь...
Время без стесненья
Застыло в солнечных лучах.
ОНА была только из душа,
Намокший розовый халат
Фигуру облегал послушно,
От тела чудный аромат.
И мокрый локон растрепался
В волнистый шелковый узор.
ОН ЕЮ нежно любовался.
ОН окунулся в ЕЕ взор.
И ОН узрел во взгляде этом
Крик Восхищенья и Любви.
Воистину — вкус у Победы
Наполнен запахом Весны.
В тот миг Природа расцветает,
И раскрывается бутон,
И вся Душа ввысь посылает
Чарующей истомы стон.

«Молчи! Молчи! Прошу, ни слова!
Я вижу мыслей твоих ход.
Я, как и ТЫ, мечтаю снова
Отправиться с тобой в поход
По райским, неземным тропинкам.
Потрогать сочную траву.
Увидеть изумрудов льдинки,
Разбросанные на снегу,
Так девственно и нежно белом.
Услышать трели дивных птиц.
И утонуть в порыве смелом
В твоих объятьях. Сбросив ниц
Все свои беды и печали,
Весь груз ошибочных шагов.
Хочу, чтоб Души прокричали
Хвалу во здравие Богов».

Стоят, целуясь, на пороге,
За ними — бледных будней край.
Порог — начало той дороги,
Что пролегла в Небесный Рай.
ОНИ молчали и молились...
Молились Небу и Земле.
Их половинки обручились,
Искрясь в Божественном Огне...

Молитва

Отец, Великий, Всемогущий,
Мы просим, чтобы ТЫ простил
Вошедшие Людские Души
К ТЕБЕ на Суд. Чтоб напоил
Сердца их чувством состраданья,
Смиреньем, грацией Любви.
Мы просим, чтобы в их сознанье
Наведывались мудрецы.
Пошли им Искренности, Веры
Неиссякающий поток.
Открой им яркие примеры,
Что Человек в себе пророк.
Раскрой в них Силу Всепрощенья,
Брильянты Доброты раскинь.
Дай шанс их Душам к Вознесенью.
ТЫ наша ИСТИНА...
Аминь.



(Прощаясь...)

... — «Сегодня первое УЗИ.
Хочу Я мальчика родить!»...
... — «Нет, первенцем должна быть дочка.
Роди мне девочку, и точка!»
 — «Ну что ж, влюбленные мои,
Как показало нам УЗИ,
Вам Небеса дают двойнят:
Чудесные сесетра и брат.
И это будут Сын и Дочь —
Вселенной День, Вселенной Ночь!!!»

 
ОСОЗНАНИЕ ДУШИ...


—«Хочу Я оправдаться, но,
Признаться, мне уж все равно.
Ты вновь победу одержал
За право строить свой причал
В земных, волнующих просторах.
Опять я крайний в наших спорах.
Готовлюсь нынче я в поход —
Других планет свершу обход.
Здесь, на Земле, я слуг оставил.
Я их отечески наставил,
Как развращать земной уют.
Ужасно думать, что вот тут,
На нежной Матушке-Земле,
Забудут вскоре обо мне.
А я любил земной народ.
По-своему, наоборот,
Чем ТЫ того всегда хотел...
ТЫ при делах. Я не у дел...
Как не люблю я расставанья...
Прощай. А может, до свиданья!!!»

—«Подземный Брат, уйдя в скитанья,
Не забывай очарованья
Земной природы и людей,
Не оставляй своих идей
Вносить контраст в творенья Бога.
Будь счастлива твоя дорога.
Ты сам как: Бог. Хоть Ты и падший.
И пусть в рождении Ты младший,
Но в том и есть Секрет Вселенной,
Что Все Мы Здесь — Благословенны!»

Вселенная шумит и дышит.
ОНА свои теченья слышит,
Где б они ни были. Везде.
ОНА рождается извне,
И там же мирно угасает,
ОНА и тонет и спасает
Сама себя, Своих детей.
ОНА тоскует без затей
Преподнести себе сюрприз.
ОНА бывает, как каприз,
Заносчива и одинока.
Нежна бывает и высока,
Как Богородная Любовь.
ОНА — Божественная Кровь.

Все Силы звездного чертога
Живут в своем порядке строгом:
Материя с Сознаньем спорят,
Природа замки свои строит.
В гостях у Вечности бывает
Все та же Мудрость. Мудрость знает:
Начал началом есть Душа.
Божественная, не спеша,
Все Силы Верой наполняет.
Душа весь Хаос проникает
Своим Божественным теплом.
ОНА бывает за столом
У Времени, у Мысли той же.
И к Разуму заглянет позже.
Потом поговорит с Надеждой,
Обнимет Совесть очень нежно
И к Человеку полетит.
Его терзанья утолит,
На сердце ляжет, даст покой,
Наполнит нравственной тоской
По ностальгическим Секретам.
И станет помогать советом,
Как в миг сомнений поступать,
И даст возможность распознать,
Где Истина живет Святая.
Душа, о Каждом вспоминая,
Дарует шанс подумать вновь,
Как поселить в душе Любовь.
Любовь и есть тот Стимул Вечный,
Который ищут бесконечно
Все, кто живет под Сенью Бога,
Кто ищет ход к тому Порогу,
Где возвышается Душа.
Любовь! Ты, чувства тормоша,
Даешь Бессмертие приблизить.
ТЫ можешь Душу так возвысить,
Что Человек, став на Порог,
Поймет — в нем БОГ.
АЗМ ЕСМЬ САМ БОГ...

Весна—лето 2004 г.


НОВИКОВ
Олег Викторович



AMEN
Девять элегий с мифистолианой




Редактор О. Диброва
Технический редактор А. Калиниченко



Подписано в печать 10.09.2004.
Гарнитура LazurskiC. Формат 84x108/32
Печать офсетная. Бумага офсетная.
Усл. печ. л. 7,5. Тираж 1000 экз.
Зак. № 04-156.

Свидетельство о внесении субъекта издательского дела
В Государственный реестр издателей и распростронителей
Издательской продукции: ДК № 1002 от 31.07.2002 г.

Отпечатано и издано OOO «Майдан»
61002, г. Харьков, ул. Чернышевская, 59